За вывеской «Иуда-капитал» на Кинг-стрит вновь пахнуло Темзой. Создатели новой системы канализации во главе с Блэк Джеком ухитрились наладить строительство «великого зловония». Система сброса нечистот оказалась настолько простой и понятной, что сразу несколько городских районов скрылись под водой. Для этого надо было всего лишь сдвинуть вентиль с водоразборной колонки на Брод-стрит и открыть шлюз.  

По дороге через Вестминстерское аббатство начался косой дождь, от которого приходилось укрываться. Несколько лет назад Криндж хорошо провёл время в баре «Росомаха и семь гномов», что на Бланш-лэйн, где от неосторожного пользования последним китайским предупреждением он получил самострел в бедро. Размолвки с женой, тёмные отношения с её семьёй, страх за болезненных детей – делали семью для Кринджа источником постоянных забот. Поначалу, моралист Криндж считал свою жену милой, невинной малышкой, которая, как он был убеждён, нуждается в заботе и неведении относительно внешнего мира. Когда-то он даже чувствовал физическое недомогание при одной только мысли о супружеской измене, поэтому поощрял всякого рода запреты и ограничения. Назвать его слабохарактерным, когда вместо борьбы он скорее изберёт ложное признание вины – на этот вопрос ответить трудно. Предпочтёт ли он воспользоваться правом отвода от супружеского лона в виде меры удовлетворения своего эгоизма, либо вернётся к исходной точке страданий – решать ему одному.

У Веллингтон-парк узкоколейка заводила в тупик и заканчивалась прямо у вывески «Жан-Закусь». Под щебетание заводных птиц уголь с вагонеток ссыпáлся прямо в сердце французской кухни. Глотая серую золу, девочки лет шести-семи открывали увесистые двери.

«Ах, дождь, – подумал Криндж, – нервы, мне нужно больше машинного масла». Повеселевший от внезапного солнечного света, Криндж посмотрел на блюдо дня: сегодня «Пегая лошадь Наполеона» – подаётся в обильном сладком соусе из машинного масла.

Из-за массивной барной стойки, над которой висели клаксоны из латуни и кожи аллигатора, выглядывал медный флюгер в виде петушка с выгравированными буквами «ЖЗ». Кринджа поприветствовал лысоватый хозяин заведения с большими чёрными усами, одетый в полосатый плавательный костюм. На голове у него была надета пожарная каска, о гребень которой хорошо разбиваются случайно падающие сверху предметы; на потолке качался плохо закреплённый бронзовый канделябр.  

Криндж и дальше решил наслаждаться редкой привилегией одиночества, как вдруг почувствовал, что кто-то слегка прихватил его за волосы: тень упала на кувшинчик с гвоздиками и чьи-то пальцы заиграли у него на плече. Кринджу до скрипа не хотелось поворачиваться, чтобы рассмотреть виновника своего беспокойства, и он решительно произнёс:

— Императрица?

— Ах-ха-ха, да ты не в себе я смотрю, уже наблюдаю за тобой минут пятнадцать, ты совсем перестал распознавать работу старых добрых механизмов, – к нему бесцеремонно уселся Нейзильберг – заметно навеселе. Сослуживец по цеху эпизодического выноса ненужных контрафактных запчастей, закоренелый холостяк-филантроп – сидел через несколько столиков от него и наблюдал за ним. — Хоть бы удосужился обратить на старого друга внимание.

— Удалось улизнуть только к четырем.

— Да у тебя всегда обстоятельства, всё давно замёрзло. – Нейзильберг потянулся за своей титановой фляжкой с лауданумом. Из своего оплёванного жилета он её таки достал и протянул Кринджу. Тот сделал пару глотков. — Ну что, дружище, рассказывай уже, что повлияло на твой редкостный дар опаздывать на улётную программу?

— Меня задержали обстоятельства в связи с распадающимся моим союзом.

— Не может быть! Что, опять? – Нейзильберг приоткрыл перлитовую перегородку, чтобы выпустить из носа пар.

— Нет, причина не в ней, причина во мне, – продолжил Криндж, который собирался возвратить фляжку, но её перехватили чьи-то длинные механические пальцы:

— Я умиляюсь вашей мягкотелости и близорукости, – придвинулся к добрякам Пьютер – еще один свалившийся на голову порядочный человек. В прошлом сотрудник склада пиротехники, он однажды устроил на работе праздник, а в свободное время примыкал к движению блудитов. — Она по-прежнему хочет тебя пристрелить? – деликатно поинтересовался он у Кринджа и сделал глоток опийной настойки.

Нейзильберг, к тому времени уже покрывшийся медными пятнами, вдруг придвинулся к столу и треснул по гвоздике своим квадратным кулаком:

— Когда же будет моя лошадь?!  

Из принесённой задней части жеребца друзья с удовольствием выковыривали гайки, болты и пружинки, которые они с интересом разглядывали и тут же прятали по своим кожаным кармашкам. Пьютер умудрился даже произвести на ходу замену некоторых своих деталей – тусклых и облупленных на яркие и прочные:

— Дождь убивает их, если встать в позу и забыть о смазке, – еле слышно произнёс он, вовлеченный в изучение чуть меньше наперстка никелевой шестерни, которую он обнаружил в принесённом блюде, и которую с особой бережностью, поддев часовым пинцетом, увлёк вглубь своего кармана. Наблюдая за Пьютером, Криндж решил копнуть до безнадежности и сделать заявление. Он выпрямил спину, выкатил грудь и – пожаловался на жизнь:

— Я пропал.

Друзья переглянулись, призывая Кринджа к ответу. — Она подвела моё любвеобилие к горькой непотребности, отрезала от супружеских исполнений, сделала из меня богатого нищеброда, – Криндж вновь уменьшился в размерах и стал похож на контрацептив, выкинутый из мальтузианской лиги.  

— Вы только посмотрите на непокорность, брошенную в её адрес, – протянул Нейзильберг, который ловил руками край стола, как будто хочет пробросить через него канат, – а обидчиком может быть любой металлический муж во внешнем боро, да хоть бы Пьютер! – Тот пристально рассматривал деталь привода заводного механизма и, казалось, больше не участвует в разговоре:

— Почему сразу я? – вдумчиво спросил он, не отвлекаясь от своих дотошных изучений.

— Ну как, ты ведь рекомендовал Императрице-Пуле приобрести Кольт «Нэви-1851» и сделал это в самую неподходящую минуту славы, ах-ха-ха!  

— Я всего лишь хозяин часовых механизмов, – продолжил Пьютер, не отрываясь от загадочной для него детали, – моя лавка находится за углом, с оружием и насилием моя деятельность не связана. Крупных долгов у меня нет, а если бы они и были, то перед бедными детьми богатых вдов я чист… точно… микрометр, вот, что я искал, – Пьютер протянул друзьям на обозрение приводное колёсико, которое он крепко держал своими зажатыми острыми пальцами, – полезна для сердечной мышцы, контролирует биение и ритм, помогает выпустить пар.

— Что это? – Криндж неодобрительно посмотрел на Пьютера, – ты предлагаешь мне… ты хочешь сказать…

— Необязательно сейчас, но через некоторое время, если вы оба не поумнеете, то кому-то из вас придётся, – Пьютер положил позолоченную детальку себе в карман и отвёл рукой сиреневый бинокуляр, висевший всё это время на его голове.

— Да уж, да уж потребуется, непременно потребуется, – подхватил часовщика Нейзильберг, на лице которого появилось выражение тоскливого одиночества после того, как он пропустил ещё тридцать капель и притянул к себе Кринджа, уставившись на него пустым взглядом:

— Неповиновение? Придёт ли оно вовремя, если начать крутить в руках заряженный револьвер перед твоим лицом? Разрядить весь барабан в искусителя или обидчика – это намного сильнее, чем просто твоя гордыня, Криндж.

Необходимость нравственного выбора – отвод от супружеского лона – неосвобождение от рисков общественного порицания – возвращение – горечь новых испытаний.

Такой замкнутый круг прорисовал для себя Криндж, который ещё раз взглянул на сломанную Нейзильбергом гвоздику и попросил счёт.

Еще почитать:

«Стрелец» полная версия Из сборника «Под твоей рукою» и «Шум за дверью тишины» Андрея Алексеевича Гонцова 2023г.

СОЦИАЛЬНАЯ ДИСТАНЦИЯ

Welcome to Anima Project!

Сборник пазла судеб — Как мы изменили закон природы