Поэма неизвестного автора:

Те́, что борьбо́ю стари́нной наве́к скреплены́ провиде́ньем,
Сто́я в зака́тный злато́й догара́ющий ча́с средь верши́н,
Ста́нствие до́лгое ту́т заверша́ют в проща́льном сраже́ньи.
Сла́б? О, нет. Сла́бость не зри́л Гильгаме́ш-побрати́м.

Зла́том и мра́мором сы́пал Энки́ду на го́рные скло́ны,
Кро́вью боже́ственной о́н истека́л во предсме́ртьи свое́м,
Си́ла его́ покида́ть не спеши́ла; сверши́ли покло́ны —
Сме́рть Энкиду́ оджида́л лишь от сла́вного бра́та его́.

Све́т предзака́тный успе́л уж смени́ться на све́т предрассве́тный.
До́лго же би́лись закля́тые дру́ги, мета́лл скрежета́л,
Во́т Гильгаме́ш, не заме́тив и но́чи, на у́тро с побе́дой,
Бо́лью и гру́стью над те́лом пове́рженным бра́та восста́л.

— Со́лнечный све́т окружи́л тебя, бра́т мой, в сей ча́с расстава́нья.
О́ба свети́ла те — бу́дут в слова́х как свиде́тели мне́
В то́м, что ни бо́ги, ни дья́волья бра́ту не да́ли призва́нья,
В то́м, что досто́йнейшим бы́л ты оди́н на земле́!

Ты́! О, вели́кий, что во́лей одно́ю век сво́й над земле́ю…
Пра́вил тут ты́, но не бо́ги, не дья́волья, да́же не О́н!
Не́т! Ты оди́н только вла́стен всгда́ над свое́ю судьбо́ю.
Да́! Только ты́, но не бо́г и не де́мон, и да́же не О́н!

Ве́чною би́твой с тобо́ю вся до́лгая жи́знь моя дли́лась.
Бра́т, улыбни́сь, только ты́ мне помо́г наконе́ц-то поня́ть!
Сме́ртен я, дру́г мой!— слеза́ Гильгаме́ша проли́лась.
— Зна́ю одно́ лишь: тепе́рь я совсе́м не хочу́ умира́ть!

Дру́г Гильгаме́ша во же́сте после́днем, с лани́ты снима́я
Его́ пролиту́ю во го́ре и ско́рби чисту́ю слезу́,
По́верх лани́ты холо́дной свое́й положи́л уми́рая.
Пра́х к восходя́щему со́лнцу уне́сся, как ве́ющий ду́х.

Р. Пикман. Энкиида. Эпилог.