— Расскажи, — Бойко посмотрел сначала на брата, затем на сестру. — Нам нужен гарант безопасности. Конечно, никто не хочет, чтобы папка всыпал ему ремнем за пару затягов после уроков. Вот только вам грозит родительский нагоняй, а нам…

— Моя сестра жила с мамой, а я с отцом, наши родители в разводе. — Парень перебил Диму, предугадывая смысл его повествования. — Год назад…

— Заткнись! — Анита яростно пнула стеклянный стол. — Закрой рот!

— Если ты не закроешь свой, получишь ещё парочку подзатыльников в довесок. — Слава обернулся всего на пару секунд, но их хватило, чтобы в классе вновь воцарилась тишина. Сейчас он являл собой страх похлеще, чем учитель физики для профильных классов.

— Она, — в секундной заминке Шварц почувствовал недомолвку, — проломила одному из парней голову, он пролежал в коме месяц. Ее посадили в колонию для несовершеннолетних. Вышла по УДО в конце лета, и мать отправила ее к нам с отцом. Теперь она пытается меня воспитывать и играть роль старшей сестры, хотя мы практически чужие. Этот секрет заставит ее молчать. — Говнюк отрапортовал четко.

— И ты-то его за сигареты решила отчитать? — Бойко усмехнулся, его явно забавляла эта семейка. — Давайте так, мы сохраним ваш веселенький секрет, а вы наш, если кто-то, — Дима поводил указательным пальцем от одного лица к другому, — откроет рот и сболтнет — познакомим вас обоих с Сургутом. — Шварц хмыкнул. 

— Кем? — Едва слышно подал голос Дятлов.

— Ну тем, что на учете в дурке стоит. — Бойко задрал голову, не замечая ступора химика. — Помнишь, в городе искали психа с канцелярским ножом? Его, в общем-то не нашли, но это был наш отмороженный. — Дима пожал плечами. — Всадил какому-то гопнику в жопу…

— Как тебя зовут? — Слава перебил рассказ, за правдивость которого никто ручаться не мог. 

— Александр Старцев.

— Анита. — Шварц встал, глядя сверху вниз на притихшую девчонку, чей взгляд затерялся в глубине нее самой. — Сольешь нас, припомни его слова. — Он кивнул на Бойко. — А ты, Старцев, будешь моей гарантией ее молчания. – Он резанул ножом Аниты по стяжке, освобождая от пут. Телефон и лезвие Слава передал в руки парня. – Свободны.

— Понял, — коротко отозвался школьник, кивнув сестре на дверь.

Брат и сестра молча удалились из кабинета, Стас выдохнул, но следом словил взгляд Шварца. И по всей видимости химик рано расслабился, все-таки вина в большей степени лежала на Матвее, а его участь еще не решилась. 

Слава подошел к окну и вытащил из лежащей на подоконнике пачки сигарету. Закурив, он задержал первую затяжку и шумно выдохнул. Достав из кармана телефона, Шварц взглянул на время, экран отражал несколько пропущенных от Артема и сообщение от Киры. В трубке потянулись гудки, и раздался знакомый голос, восклицающий кого и где черти носят.

— Я занят еще. Ты где? Кира с тобой? Ждите нас на площадке.

— Они на физ-ре? – Бойко встал и потянулся. – Я бы мяч с удовольствием погонял. 

— Матвей. — Слава развернулся и все замерли, мгновение между смертным приговором и помилованием затянулась на бесконечные несколько секунд. – Ты практически сдал своего брата и нас с ним заодно. По счастливому стечению обстоятельств сегодня никто не расстался со свободой… Надеюсь, ты не станешь нашей проблемой. – Шварц затушил сигарету не докурив. – Пошли, Дим.

Дятлов стоял в безмолвии и не двигался, Матвей вздрогнул от громко хлопнувшей из-за сквозняка двери. Комнату продуло налетевшим с улицы ветром, дышать стало легче. Стас направился к подоконнику, он нуждался в паузе в виде спасительного дыма. Через десять минут к школьному футбольному полю затрусили знакомые номера в красного цвета форме. Первый у Киры, третий у Артема, четвертый у Димы и одиннадцатый у Славы, парни шли под месяцами своего рождения.

Матвей оставался призраком в комнате, пока Стас после третьей сигареты не скомандовал идти домой.