— Шоу должно продолжаться… — прохрипел Геффет, подражая популярному ведущему, чья кровь сейчас стекала по длинному лезвию кухонного ножа, зажатого в руке уже не молодого, но все ещё крепкого мужчины.
Он осмотрелся. Второй этаж местной телестудии являл собой словно бы разоренный, медвежьей лапой, пчелиный улей. Поворотные декорации напоминали адскую карусель. Повсюду валялась поломанная мебель, тонкие гипсокартоновые стены перегородок были пробиты в нескольких местах и живописно расписаны кровью, хотя она была везде. Будто безумный художник танцевал с кистью, обильно поливая все вокруг. Геффет даже на миг растерялся, удивившись тому, как много крови может подарить, пускай и не по собственному желанию, всего лишь семь замерших в разных позах тел, некоторые из которых приняли очень красивые позы. Видимо желание блистать остаётся и после смерти – невесело подумал он.
Рядом с режиссерской будкой, откуда все еще доносились жалобные стоны, располагалась неприметная дверь, ведущая на последний этаж. Геффет отвернулся от мрачной сцены, которую буквально несколько минут назад создал и двинулся наверх.
Следующий этаж представлял собой полностью открытое пространство, заполненное офисными столами. Квадратными пространствами приставленными к друг другу, сейчас пустовавшими, и напоминающими микро-кабинеты или туалетные кабинки с невысокой перегородкой, где стоит только приподняться в полный рост, как осмотревшись, ты можешь встретиться глазами с другом по несчастью, по непонятным замыслам судьбы, оказавшимся в то же время и в том же месте. «Технический этаж» — подумал Геффет, благо в этот предрассветный час здесь не было ни одной живой души, а может так только казалось.
