Накопив за прошлый год на первый семестр и переезд в столицу, Слава впервые задумался вытянуть Дятлова из цепочки распространителей отравы. Он считал, что они могли бы договориться с Царем и найти Стасу замену. Сейчас он понимал, что этого бы не случилось. Химик был ценным кадром, Слава предположил это, когда Стас как-то упомянул личные встречи. Звонок, когда они были в долгострое, только подтвердил догадку. Царь звонил Дятлову чаще родного отца.

Впервые ощутив животный страх за свою жизнь, Слава осознал: ему плевать, как Стас распорядится своим будущим, но Шварц не хочет быть вовлеченным во всплывающее дерьмо с ароматом ромашки. Дружба и соучастничество становились синонимами. Если однажды кто-то из Старцевых покажет на него и Диму пальцем: “Они знали”, — выхода уже не будет, его заложат кирпичами аргументов.

Шварц сглотнул сухость во рту. “Он нас всех угробит”. 

Отвязаться от камня на шее в лице Стаса было трудно и по другим причинам. Дима, который ничего не сделал, кроме как родился, разгребал семейные долги, которые только множились. Если Артем и Кирилл могли вернуться к карманным расходам от родителей, то Дима пробил бы дно своей финансовой неблагополучности. 

Шварц и Бойко вместе ходили на шабашки, занимаясь починкой машин, но это был непостоянный доход. Иногда мастерам нужны были лишние руки, а иногда нет. К тому же, периодически их приходилось обучать в процессе работы, а это не всем доставляло удовольствие.

Слава помнил как Дима отказывался от воскресных игр в футбол, выбирая выходные за городом. Парень часто выезжал на полевые работы, чтобы поднять пару тысяч. И задолго до знакомства со Славой таскал с Кабаном железо с заброшек, чтобы сдать металл на переработку. Если Шварц был сам за себя, то Дима был один за всех.

Забравшись под простынь, он посмотрел на часы — десять минут первого. Отправлять парням сообщение о необходимости разговора Слава передумал: разбудил бы Артема, а Кира бы точно начал строить теории, лишившись сна.

***

В распахнутую форточку изредка залетал ночной порыв свежего воздуха. На улице играла из чьей-то лады кавказская музыка с басс обработкой. Под окном орали коты, воюя за территорию. В попытке заснуть Дима залепил уши наушниками, выбирая музыку, под которую у него бы получилось отключить мысли.

День пролетел чертовски быстро, а вечером пришлось выйти на вечернюю подработку. У матери в магазине потребовался на смену грузчик, и парень не стал упускать возможность. Приближался очередной платеж за стиральную машинку, а в кармане по-прежнему было пусто. Закрывая глаза, не хотелось просыпаться в собственной реальности. Бойко не позволял себе думать: “А что, если бы…” Аня из-за своего воображения нередко срывалась на истерики, а со слов классного руководителя могла и привирать, рассказывая о несуществующем богатом отце. Дима не стал отрицать слова сестры, потому что отец у них действительно был. Хотя Бойко предпочел бы не иметь того вовсе, и получать выплаты по потере кормильца. 

Свою ответственность за семью парень уже не мог никому передать, в одиночку их мать не справлялась. Одежда рвалась быстрее, чем за нее успевали выплатить займ, а плата за квартиру равнялась половине месячного дохода. И Дима понимал, что все равно не отказался бы ставить на ноги сестру. Обидно только не получить и слова благодарности, ведь в семнадцать лет это не твоя прямая обязанность.