Судя по словам продолжателя славных дел «Катюши» и «Иван-Долбая», история их падения началась в начале девяностых прошлого века. Стояла тогда на трассе у «Максимки», что в сторону славного города Калач, белоголовая «плечевая», которую дальнобойщики и прапорщики местного саперного баталиона звали по-простому – прости Господи Лизка Трасса, сокращенно – ПГЛТ. Причем, саперные зауряд-офицеры, за сеанс внутреннего массажа «по-простому» в прилегающей лесополосе, так как военная служба в те года не предполагала долгих встреч, имели привилегию расплачиваться с мадемуазель Лизон банками тушонки и сгущенки, которые придавали ей здоровый цвет лица, что немаловажно для привет-работницы, и естественный блондаж волос, причем по всему телу. Но настоящим фанатом Лизхен являлся патлатый красавец Борис Жансонов. Борька был единственным сыном друга степей Жансо-о-Ола, который, будучи принят на работу в местное депо смазчиком, обрел трудовую книжку и паспорт громадянина Жансонова. Мамаша Борьки, потомственная поклонница «белочки», однажды в романтическом настроении, подкрепленном «Perwatch», слегка «потопталась» на бессознательном прибалте, который чинил в командировке рижские двери вагонов, и после обильного «угощения» утратил бдительность. К чести синьора смазчика Жансонова, он признал белоголового ребенка и даже дал ему фамилию, с тем, чтобы в роду появился первый натуральный блондин. Борис Жансонов перепробовал много профессий, и в конце концов остановился на ремесле сверхсрочника. К неудовольствию начальника части, полковника Нежданова, который постоянно выволакивал Бориску за чуб из смотрового строя, и шипел ему на ухо: «Ты когда стричься будешь, паразит, скоро генерал будет, я ему лично ножницы наточу, и он тебе отхватит, что захочет». Но время шло, генерал не ехал, денег не платили, и Борька с другими «бомбили» склады, заложенные еще при Советах.