+++
Вечно-Ошибающийся остановил свой выбор на нем. Чем уж он заслужил сие, как говорится, одному богу известно: убивая и грабя свои соплеменников, видимо, нёс первосвященникам «десятину» и молился истово, скорее всего, в перерывах между кровавыми «подвигами».
Обычными человеческими мозгами этого не объять!
Одно было в нём хорошее: дочь свою любил и баловал, дарил дорогие подарки, хотя, они ему и не стоили ничего — пару вырванных серёг из ушей какой-то дамы, кровь смыл и дарит, да отобранный у трупа кошелёк. Короче, молодчага был тот Иеффай!
Избранный Сами-Поняли-Кем бандит помолился ему же и дал обет принести в жертву за свою победу первого же человека, которого он встретит по возвращении в родной город(Массифа). Запомним факт сей…
Самый-Праведный, предвкушая обещанную ему жертву(он что, блин горелый, принимал человеческие жертвы?), удесятерил силы еврейского военачальника: Иеффай покрошил аммонитян в капусту. Двадцать городов изничтожил вместе с населением! Кросавчег! Во имя Самого-Человеколюбивого и под его же чутким руководством, как я это понял!
Вернувшись в родной город, был встречен ликующей толпой вновь освобождённых сынов израиля, впереди планеты всей выступал хор молодых девушек «с тимпанами и ликами»… А во главе девушек вышла(кто бы вы думали?)- любимая дочь Иеффая, ничего, конечно, не знавшая об отцовском обете Тому-Самому-Добряку!
Помните поговорку: «отольются волку овечьи слёзки»?
Самый -Любвеобильный что, не знал, кто первый выскочит на встречу с гэроем?
Что за игры? Совесть не ночевала в Самом-Совестливом, как я вижу! Он и подсказал, скорее всего, именно такой обет глупышу-убийце Иеффаю. Отжигает Сам-Тот!
Напалмом жжёт, кросавчег!
«За базар», в смысле — за «выезд метлы», Иеффай должен дочь горячо любимую убить!
Судьба девки решена, не может быть двух мнений: впрочем, она и сама очень охотно согласилась быть принесённой в жертву — попросила только два месяца «для того, чтобы оплакать свою девственность», конечно, и получила их.
Папа заколбасил дочь родную, свою кровиночку, исполнив обет. Обмануть Всевидящего просто не было возможности, даже у такого прожжённого проходимца, как Иеффай.
