Жером, угадав, выныривает из своих расчетов, призывает:

-Друзья, к миру! Франсуа, чтоб тебя…

-Я отвечу, — обрывает Шарль. Жером замирает. Он смотрит с немым вопросом на друга, зная, как ему больно и готов защитить его от этой боли.

-Я отвечу, — повторяет Барбару уже тише. – Я всегда отвечу.

                Франсуа ведет себя так, словно это его вообще не касается. Он вздрагивает, когда Шарль обращается к нему.

-Франсуа, мой друг, ты спрашиваешь меня опять о том, что я сам себе сказать не могу. Да, представь! Иногда мне кажется, что если бы я знал, что она задумала убийство Марата, убийство нашего врага – я бы поддержал ее стремление. В иной раз мне кажется, что именно это убийство открыло череду смертей наших соратников и разумно было бы убить ее…

                Франсуа молчит. Петион, не удержавшись, бросает на него пару встревоженных взглядов. Краем сознания Бюзо замечает их, досадует: он что, думает, что Франсуа сейчас выхватит пистолет и картинно застрелится?

                Но это где-то на краю сознания. Пистолет оттягивает карман и почему-то Франсуа замечает и тяжесть.

-А иногда мне кажется, — Шарль вдруг веселеет и румянец ложится на его щеки, — что мне стоило встать и убить сначала его, потом Робеспьера, потом Сен-Жюста…и все было бы проще.

-И Эбера, — подсказывает вдруг Франсуа. – И Шоммета с Эро.

-И Каррье! – это имя Петион почти выкрикнул. – И д`Эрбуа! И не забыть Шабо!