— Подожди, Ник, не сегодня, давай в другой раз.
— Какой другой, Санек? Ты же меня сам зазывал! — ответил возмущенный Никита.
— Обстоятельства, поменялись, понимаешь, — ответил Лосев, строя загадочные рожи, — давай в другой раз.
Тут в глубине квартиры быстро промелькнула полуодетая женская фигура со смутно знакомыми рыжими волосами.
— Это кто, Танюха?
— Да, Танюха, — свистящим шепотом ответил Лось, — мы типа опять вместе, давай в другой раз.
— Ну да, ну да, — ответил Никита, направляясь к выходу из подъезда, — обязательно.
Другой раз так и не наступил, больше Никита Лося не видел, живым, по крайней мере.
3.
Хоронили Александра Лосева в субботу, поздней осенью. Дул мерзкий противно-морозящий тело ветер и шел нескончаемый мелкий дождик, превративший кладбищенскую землю в желтовато-коричневую жижу, засасывающую новые и крайне дорогие ботинки Никиты, до которого долетали обрывки долетали обрывки разговоров:
— Она его убила, а потом себя…
-Рыжая тварь…
— И чего делить? Такие молодые…
— Говорят, Татьяна « с катушек слетела»…
Все присутствующие на скорбном мероприятии окончательно продрогли, и некоторые, клацая зубами от холода, начинали уже сквозь зубы материть священника, проводящего долгую панихиду.
— Живым – живое, мертвым – мертвое, правильно? – обратился к Никите незнакомец, одетый в отличие от остальных участников церемонии в ярко синюю форменную куртку какой-то организации с кучей надписей на разных языках.
