Идём далее…
И всё хорошо было бы в земле русской, но…
Одно только печалило и омрачало чело Пушкина тяжестью горьких дум:
засилье в русской литературе «подёнщиков», случайных людей, косноязычных гастарбайтеров, мошенников слова, а не «инженеров человеческих душ».
Слово «кингстон» натолкнуло Александра Сергеевича на решение проблемы дураков в русской литературе и около неё.

-Кто, если не я!? Surge et age!*Sine morа!**-воскликнул он и засучил рукава.

Был назначен бал на корабле «Vaya Con Dios»***, куда приглашены все мало-мальски известные литераторы, вся «шантрапа от пера».
Про себя, тайно, Пушкин называл это мероприятие:
«Проект: зачистка от говнопёрышек».
С шампанским, музыкой и всей графоманской шелухой вышли в море.
Слегка покачивало, публику неискушенную подташнивало,некоторых выворачивало наизнанку:внутренний мир этих человеков, как то:
омары, устрицы, ананасы, мидии и прочие «антрекоты» — опять видел белый свет и мгновенно сливался за борт с аудио-эффектами неудобоваримыми для милых ушей не менее милых дам, становясь морским пейзажем.
Пушкин собственноручно крутил штурвал и держал курс твёрдо.
Потом щелкнул тумблером, включив открытие кингстонов, а сам вышел на крыло капитанского мостика, поглядывая вниз на публику, которая ещё витала в эмпиреях собственного бахвальства и ни ухом-ни рылом не была в теме происходящего, билась на палубе в пароксизме пустопорожнего словоблудия, собственно, они этим занимались всегда, не привыкать — стать.
Постепенно пароход уходил в глубины, смущённые и перепуганные литераторы уже хлебали студёную воду и недоуменно, сквозь пузыри у рта, спрашивали друг у друга синюшными губами:
-Что происходит, господа? А где, собственно, Пушкин?