«— Я не думаю, что наши частые встречи обернуться чем-то хорошим, — тихо бормочет девушка и отрывает травинку с земли так, что по её пальцам посыпалась земля.
Габриэл тяжело вздыхает, откидываясь спиной на траву.
— Мы слишком зависимы от мнения общества, не находите? — он прикрывает глаза рукой от слишком слепящего и огнеопасного солнца. Эта сыворотка слишком дорого ему обходится.
— Но что поделаешь? Я скованная в правах женщина, а вы свободный в действиях мужчина. Наш мир таков, — ее глаза опускаются на чуть видимую землю и она кусает нижнюю губу, потому что справедливости в этом высказывании мало.
— Почему бы нам не бороться с этим вместе? — предложил Габриэл, осторожно опуская руку на ее спину. Даже этот жест можно посчитать отвратным.
— Вы смеётесь?»
Каким образом этот парень пересек расстояние почти в три метра осталось непонятным. Роберт опустил взгляд к аристократично белой коже пальцев, что обхватили его запястье и удерживали на месте, даже когда парень стал вырывать руку. Он же ходит в спортзал, у него даже есть мышцы и слабые очертания пресса, Тогда какого этот рыжий держит его настолько крепко, что единственное, что может Роберт это беспомощно двигать кистью из стороны в сторону. Он поднял вопросительный взор выше, скользя взглядом по руке, облаченную в простую рубашку темного цвета, которая была приоткрыта у груди на две пуговицы, и взор поднялся ещё выше к глазам. Тем чистым и ясным, в них будто было крошечное,еле заметное небесное бельмо.
Они смотрели жалостливо и с некой просьбой, будто умоляя остановиться и выслушать. Место на руке сильно холодило как будто он засунул её в снег или забыл надеть перчатки морозной зимой. Внутри, где-то в душе, Роберт почувствовал слабое шевеление, что-то сродни червяка, который решил после дождя выбраться на чистый воздух, а не сидеть в своей консервной банке для создания новой земли. Никто из них не мог нарушить устоявшееся молчание. Габриэл отчаянно, с огромной надеждой в груди надеялся увидеть в глазах парня не злость и грубость, а сомнение, что он хочет уйти. Он хочет, чтобы тот всё вспомнил. Каким образом Роберт должен вспомнить что-то Габриэл не представлял, но он где-то вычитал, что если смотреть на человека, то можно вызвать воспоминания. Мозг не знает, а душа вспомнит. Это ведь дух вселяется в безжизненный кусок материи, когда он появляется на свет.
Сделав последнюю попытку вырвать свое запястье из цепкой стальной хватки, Роберт уставился прямым взглядом, не выражающим абсолютно ничего.
— Пожалуйста, — как можно спокойнее старался говорить Роберт, — Отпусти мою руку.
— Извини, я слишком эмоциональный, — виновато выпустил из захвата чужую кисть и отвёл жалобный взгляд,мысленно давая себе пощечину, — Тебя ждёт такси.
— Ничего — пробормотал скорее себе под нос, чем парню, Роберт хотел быстрее избавиться от чужого присутствия, которое психологически давило на него. Он шел к выходу из дома, скорее следуя интуиции, чем знанию или методу проб и ошибок. Открывая дверь, он почувствовал страшную духоту, безжалостно ударившую ему в лицо, и втянул воздух в легкие, завидя жёлтое такси с водителем, терпеливо ждавшим очередного клиента. Сейчас был полдень и погода была довольно предсказуема, учитывая летнее время и расположение города Уичито — Фолс. Сейчас даже собаку жалко выгонять на улицу, а люди работают, чтобы заработать денег, дабы оплатить счета квартиры в которой только спят.
Роберт открыл дверцу, удобно усаживаясь на заднее сиденье, пристегивая ремень безопасности, и проговорил водителю адрес, куда его нужно доставить. Эта квартира, которую он делил с Брюсом. Он по сути сбежал от опеки родителей, которые наседали на него, как рабочие пчёлы, которые охотятся за нужным нектаром цветов. Как бы отец не говорил, что смирился с выбором сына, всё равно не оставлял попытки снова изменить решение.
Парень никогда не хотел работать жалким клерком, офисным планктоном. Тем, кем проработал его отец чуть ли не всю жизнь. Роясь в этих бумагах, вчитываясь в эти мелкие буквы и радуясь очередному наступлению вечера. Он бы не сказал, что его отец любит свою офисную работу, но деньги делают многое с человеком. Поэтому этому старому человеку невдомек, что он пропустил в воспитании сына, что тот отказывается от такой денежной работы и идёт работать на даже не средне-оплачиваемую работу, а просто работа. Чтобы жить от зарплаты до зарплаты, считая каждую копейку. Но лучше уж так, чем жалеть о потраченных неправильно годах в конце жизни, сидя в золотом кресле, покрытый морщинами с дряблой кожей, седыми волосами и даже не смочь ничего вспомнить. Потому что вспоминать то и нечего.
Но Диана, его сестра, слишком похожа на отца. И работать пошла к нему в офис не чтобы набраться опыта или ещё чего-либо. А потому что так надо. Надо работать не потому что тебе интересно, а потому что нужны деньги. А деньги чаще всего водятся в той сфере, которую мы люто ненавидим.
Автомобиль остановился у четырёх этажного дома, который тянулся чуть ли не на всю улицу, внизу были расположены магазинчики, арендованные на первом этаже. Роберт любезно узнал, что поездку оплатили и радостный, что не придётся тратить свои кровные, выскочил из машины, попрощавшись с мужчиной средних лет, что пожелал ему доброго дня.
Роберт радостно, шаркая новенькими кедами забежал в дом, приветствуя пожилую соседку, которая сидела за столиком в кафе и читала новостную газету и попивала чай со льдом, сидя, на летней веранде под расположенным на первом этаже под летним большии зонтом, который надёжно скрывал ее от лучей убийственного солнца. Парень забежал в дом, счастливо окунаясь в жужжащий звук кондиционера, работавшего на благо общества и перепрыгивая вверх через ступеньку, добрался до двери квартиры. Он отворил запасным ключом дверь, прислушиваясь к посторонним звукам. Роберт бросил ключи на тумбочку рядом с дверью и ещё раз окунулся с головой в ещё более сильный мороз от кондиционера. Самые значительные изобретения людей это : стиральная машина, санузел в доме, холодильник, интернет и кондиционер. Верный друг жителя живущего в штате Техас. Поломка этого друга, равносильно смерти, потере палки у слепого.
Роберт чувствовал мерзкий пот, ручьём стекавший с него, когда он сидел в салоне такси, потому что у водителя не было кондиционера, но сейчас он был холодным, и ещё более невыносимо мерзко ощущался на коже. Хотелось избавиться от этого немедленно. Парень услышал громкий чих Брюса, который мог бы разнести всю квартиру от оглушительного рёва, словно бык пострадавший на родео. И проследовал на звук, видя расположившегося на кресле друга, около которого кучей были разбросаны одноразовые салфетки и лекарства. Их было слишком много. А сам Брюс погряз в одеялах, подоткнутые со всех сторону, чтобы холодный воздух не проник в его сооружение. Они с минуту пристально смотрели друг на друга.
— Ты заболел? — Роберт подошёл к Брюсу, читая название этикетки на лекарстве для больного горла. Он приложил к чужому лбу свою ладонь, проверяя на наличие температуры, а она несомненно была, обжигая кожу.
— Нет, — его зубы стучали друг о друга, — П-просто так поставил тут всё и закутался в такую жару в одеяло, — язвительно кинул Брюс, кутаясь в одеяло ещё больше, надеясь, что простуда не убьёт его сегодня.
— Выключить кондиционер? — Роберт был реально готов пожертвовать собственным желанием, чтобы облегчить страдания друга.
— Тогда я вообще загнусь, — клацнул зубами и с носом зарылся под плед, — Ты где был? Ты разве забыл про вчерашний день? — послышалось из под одеяла, когда Роберт откидывая обувь в прихожую, не заботясь о правильной расстановке, проследовал к тесной кухне, хлопая шкафчиками и ища пакетики с чаем.
— А что вчера было? — включая чайник, крикнул Роберт из соседней комнаты.
— День рождения твоей мамы, — Брюс закатил глаза, вытаскивая голову и руку из вороха, чтобы подцепить пальцами салфетку и стереть со своего носа ужасные человеческие остатки болезни, — Я думал Ди меня вчера съест.
Недовольное ворчание так и не заставило улыбнуться Роберта, потому что крышка от кофейной банки с зёрнами выпала из его рук, она покаталась по столешнице и с громким стуком упала на линолеум. Чудом не уронив ещё и банку, голова Роберта начала проясняться. Как он мог забыть про день рождение матери, серьёзно. Он же даже на холодильнике отметил этот день красным маркером, но забыл. Пустоголовый.
— Ди сказала, чтобы ты купил подарок и придумал очень серьёзную причину, почему не явился вчера, — хриплым голосом, говоря сквозь заложенный нос передал слова Дианы.
— Дурак, — мысленно ругая себя, Роберт полез в шкаф, аккуратно доставая припрятанную желтоватую картонную упаковку с китайскими иероглифами на поверхности,он поднёс ее к уху, чтобы удостовериться,что там всё на месте и потряс коробочку. Он довольно улыбнулся, что Брюс его ещё не нашёл, но парень уверен, что тот всё равно это искал. Вскрывая упаковку и доставая недлинный продолговатый пакетик, ножницами разрезав целлофан, он высыпал содержимое в матовую кружку и развернулся на триста шестьдесят градусов, нажимая на красную кнопку белого электрического чайника, вслушиваясь не сломался ли на этот раз, но услышал характерный звук гудения.
На нависных шкафчиках отражалось мутное отражение, но это не помешало Роберту увидеть ещё раз два параллельных укуса на шее, когда он оттянул ворот футболки, которую ему одолжил у того парня, кажется, Габриэл, смутно вспомнив имя, подумал Роберт. Всё было странно, очень странно. С ним будто произошла амнезия и память даже не желала возвращаться к нему.
Роберт от природы был не человеком спокойствия в критических ситуациях, когда остальные бы визжали и бегали из угла в угол, то он мог бы просто пить чай и думать о прекрасном. И наоборот, когда ситуация незначительна и волноваться даже не стоит, паника накрывала и обволакивала его со всех сторон.
Послышался звук отключения чайника и парень, поднявшись со стула подошел к нему, поднимая и наклоняя носиком к кружке с лекарством для Брюса, спасавшего его уже долгое время, как Роберт купил случайно в аптеке, перепутав названия. Но деньги было крайне жаль и они попробовали это лекарство, как оказалось это было довольно действенный напиток.
Вода окрашивалась в жёлтый цвет и маленькое пространство заполнилось терпким запахом, щекоча ноздри и проникая без особых усилий в лёгкие, а клубы дыма поднимались ввысь и исчезали. Кофе, который хотел сварить Роберт было забыто и на автомате убрано обратно в бежевый шкафчик,висящий над столешницей. Парень круговыми движениями помешивал на весу, держа за широкую ручку кружку и медленно дул на нее, остужая кипиток, чтобы Брюс своим порывом не обжёг все внутренности. Какими бы они не были по отношению к друг другу, но друзья они и есть друзья.
Ладно, все мысли Роберта были заняты утренним проишествием и подарком для мамы и предстоящим выеданием мозга от Дианы, которая будет припоминать это, если не всю жизнь, то ближайшие лет десять точно.
Роберт окунул кончик мизинца в горячую жидкость и поняв, что уже терпимо и можно нести чихающему во все бронхи Брюсу. Он опять задел мизинцем ноги угол кухни, которая сворачивает в гостиную и зашипел, как кот, которому наступили на хвост. Друг, увидев героически несшего ему лекарство, издал радостный, хоть и немного хриплый вскрик, обрадовался этому презенту и тут же потянул руки к нему.
— Не подавись от радости, — в своей привычной манере произнёс Роберт, не упуская возможности отпустить хоть какое-то язвительное выражение в чужой адрес.
— Как скажешь, дурачок, — обхватив двумя ладонями протянутую кружку, принялся медленно пить её. Роберт мог бы принести ему совсем горячую жидкость и посмеяться над нетерпеливость Брюса, но он так не сделал. И поэтому парень чувствовал эту их нить дружбы и негласную заботу друг о друге.
— Ох, боже, это самое лучшее лекарство, которое только можно придумать, — раслаблено, почти вялым голосом произнёс Брюс и отпив больше половины, поставил стакан на рядом стоящий прозрачный журнальный столик, отодвинув пачку с салфетками.
Роберт присел на пол, покрытый жёстким однотонным ворсом ковра, неприятно отпечатывающегося после долгого лежания на всех частях тела. Где-то доносилось тиканье часов, обычно раздражающих своим звуком, когда ты и без того на пределе отказа всех нервов. Роберт откинулся на пол, выхватив пеструю подушку из-под спины и Брюса и подложил себе под голову, чтобы лечь. Он сложил руки на груди и скрестил ноги, бездумно смотря вверх, в потолок.
— Почему молчишь? — особо сильно откашлявшись, до боли в груди, спросил Брюс, дотягиваясь до пульта, лежащего на подлокотнике, — Обычно ты болтаешь без умолку, — он включил телевизор, листая новостные каналы и ища очередную криминальную драму, которые просто обожал. Боевик, смешанный с криминалом и драмой на фоне, всё это было настоящей любовью Брюса, взахлёб пересматривашего их снова и снова.
— Ты не будешь надо мной ржать? — вздохнул Роб, откидывая потоком воздуха изо рта локон чёлки, попавший на глаза и лениво обвел взглядом трещинки на потолке. Ему надо было с кем-то поделиться своими переживаниями, а друг это и тот, кто посмеётся и поможет. Два в одном флаконе.
Еще почитать:
Тайны великой академии. II том. Молчание подданных — Глава 11. Заклятый враг
Клятва любви — Глава 31. Я хочу жениться на тебе
Вкус жизни
Ученик — Ученик Глава 5
«
»
