«Что-то мысля про черный ящик не дает мне покоя. Зараза! Но недавно я сам выдал кое-что другое. Почему-то вспомнилось, как в детстве закопал на заднем дворе игрушечные машинки, солдатиков…».

В очередной раз Юрий перевернул страницу, и с потолка на руку упал волосатый жук неизвестной породы. От страха юноша встрепенулся и выронил дневник; он упал на свободное от щупалец место, но легкие страницы выпали и закружились по всей комнате.

Случился момент тишины, в какой сердце неистово пыталось проломить ребра и вырваться наружу.

Слизь почувствовала легкие прикосновения бумаги. Все щупальца взметнулись вверх в поисках раздражителя и вмиг обездвижили Юрия, вцепившись в запястья и лодыжки. Несмотря на одежду, крепкие путы сжимались так, что конечности синели и холодели. На помощь пришли четыре острых кошачьих клыка, что вонзились в мягкую плоть и раскусили ее надвое. Отросток остался безжизненно висеть на руке.

Беспокойный взгляд на стол, блеск складного ножа, взмах лезвием — и вторая рука тоже лишилась болезненных ощущений. После того освободились ноги. Неприятности росли числом, отчего и кот, и юноша засеменили по островкам к выходу, уклонявшись от нападений. Нож легко разделял гибкие, но плотные щупальца, а кошачий рык замедлял их проворность, будто наводив страх. Вскоре проход был расчищен, и напоследок в липкую темную массу метнулся нож.

Что удивительно, в коридоре из стен не вылезла новая беда. Никто не пытался схватить беглецов, узнавших страшную тайну. Хотя Юрий старался направлять мысли на частое перебирание ногами, во мраке воображалась картина тех ужасов; разум пытался объяснить это путем логики и выдать приемлемый ответ: от малого проветривания подвала и мрачного настроения, что вызвали такие видения, до жутких правительственных заговоров. Тем не менее юноша бежал, словно за ним велась бурная погоня, не жалев больных мышц: пусть они позже будут болеть, но спасут его.