«— Как это? — спросил я. — Просто я больше ничего не буду видеть?» Он кивнул.
«— Как это будет выглядеть? — повторил я.— Как… Бог? Вселенная? Мы все? Мы не умрем?» Он опят кивнул.
«— Почему? — спросил я. — Почему мир должен умереть? Что нам делать? Что?
Что?» Он поднял взгляд, моргнул и указал куда-то вверх. Он указал на нечто незримое, сверкающее и далёкое.
Я проследил за его пальцем и увидел восходящую над городом струю дыма. Дым был оранжевый, но непонятно было, откуда он появляется. Я вопросительно взглянул на Кадзуто, но он ничего не ответил. Он сидел молча, а потом вдруг вздрогнул и заговорил: «— Когда вы… Ты и она… Тогда, когда я увидел тебя во сне… Это ведь правда? Это случилось на самом деле? Скажи. Я хочу услышать. Правда?» Я снова задумался и промолчал. Кадзуто ждал. Прошло несколько секунд.
— А когда это было? — спросил я. — Когда… Ты увидел меня в этом сне? Где?
Кадзуто кивнул. Он всё ещё ждал ответа. Я чувствовал, как ко мне возвращается память. Я вспомнил, как в детстве вырезал из журнала для детей изображение богини Аматэрасу и привязал к головке катушки нитку. В надежде, что как-нибудь в один прекрасный день она мне приснится. Тогда я решил, что нарисованная богиня научит меня рисовать будущее. Но оказалось, что она не имеет к этому никакого отношения. Я думал, что она знает, как сделать меня человеком. Но Аматэрасу сказала, что это невозможно. И больше ничего не объяснила. Я догадался, что она ответила на мой вопрос, но решил не говорить Кадзуто об этом. Он мог увидеть во мне скрытую надежду. А я не хотел его разочаровывать.
Мир кажется более привлекательным, чем в нормальном состоянии, но я еще не собираю вещи для миграции на другую планету, я также люблю игры, комиксы, аниме и мангу, и самое главное милых пушистых хорьков. Однако я уже боюсь своего сознания, которое мне советуют оставаться тем, чем я являюсь, и всегда заботится о моей радости». Разумеется, в точке А можно создать любое чувственное переживание, но все-таки нужно учитывать, что это не «я». Это, так сказать, «Я» здесь и сейчас. Я писатель., читатель. Мне нравятся книги и я их пишу. Если они нравятся кому-то еще, меня это полностью устраивает. Но я не хочу становиться больше писателем, а хочу стать еще большим читателем. В этом я действую для себя, тогда как на более высоком уровне я выбираю писателя. Таким образом, во всем, о чем пишет Хулио Кортасар, нет ни одного особенного события, совершаемого мной. Что-либо складывается из таких событий. И каждый год я привожу эти события в действие таким способом. Но всегда есть один год, один месяц, одна неделя, одно утро, ночь, когда весь мир меняется. Мы не в состоянии знать, откуда это взялось, хотя на самом деле это происходит. Человек думает, его не может знать не осталось. Это очень интенсивное состояние, каждый день и каждое лето. Вот это состояние и есть моя история.
