– Ну нет, я пробью брешь в ее защите.

– Смешно говорите. Лизи выстроила вокруг себя такие высокие заборы, вам на вертолете их не преодолеть. Девочку и ранее звали, были и богатые, и бедные, разный народ приходил, но сердце растопить не смог. Для Лизи мир умер, и воскресить его практически невозможно.

– Но ведь возможно. А вы сами пытались к ней пробиться? А растопить лед в сердце девушки? Танцы, они ведь опасны.

– Прекратит танцевать загнется сразу, психика даст сбой и уничтожит сердце ребенка.

– Хотите сказать, психика гонит тело в спортзал.

– Но ведь не преподаватель.

– Можем начать работу, которая в дальнейшем принесет нам массу денег.

– Нажиться на горе ребенка предлагаешь.

– Именно. Почему и нет, плата за вредность работы.

– Глупо прозвучит, но ребенок через танцы общается на своем языке, и кто за всем стоит мы незнаем.

– Возможно для другого человека ваши слова были непонятны, только не для меня.

– Хольда, вы прекратите свои нападки на ребенка, иначе вышвырну вас отсюда словно котенка. Хольда, вы для себя самой поставили цель, вот и идите к ней.

   Время неумолимо стирало краски за окном, но Лизи жила в своем мире. Другие дети вырастали в стенах заведения и дальше шли по жизни сами, но Лизи осталась в стенах, в которых прошло ее детство, юность, где пришла зрелость. Девушка сдала экзамены и приступила к учительской деятельности.

– Лизи.

Девушка повела рукой по доске созданной своими руками.