Поэтому он откинулся на кровать, оперевшись на локоть, одеяло сползло вниз, оголив его широкую вылепленную тренировками волосатую грудь, прорисовав мышцы на его прессе и руках. Он широко улыбнулся незваной гостье и ответил

— Доброго ранку, мила дівчина.

В тот же момент, горничная споткнулась, запутавшись в своём смущении и чуть было не рухнула вместе с тележкой и завтраком.

Святослав разразился громким хохотом.

Девушка стала извиняться, но он остановил поток ее сожалений, сказав что она первая, кому удалось развеселить его за несколько дней. Поэтому, за такую услугу, а так же за то, что она все таки сохранила его завтрак целым и невредимым, он хотел бы отплатить ей тем же.

Горничная замялась, но все же вытащила из кармана своего передника блокнот и ручку и протянула их ему.

— Вот, я с самого детства люблю вас, ой, нет, нет, не вас — она опять покраснела вплоть до ушей — а вашу музыку и поэтому можно мне вас, ой нет, то есть ваш автограф.

Святослав уже умирал от смеха. Хотя все эти тирады про любовь с младенчества заставляли его чувствовать себя старым ловеласом, но эта несуразная девчонка даже этой глупостью смогла повеселить его.

— Давай сюда свой блокнот!

Но горничная стояла как вкопанная.

— Дорогуша, думаю ты в курсе того, что я рокер, а мы, рокеры, очень свободолюбивый народ, не терпим, так сказать никаких ограничений. Поэтому, так уж вышло, что я сплю — тут он сделал многозначительную паузу и заглянул под одеяло, будто бы убедиться что все именно так, как он говорит.