Дыхание прерывистое стало,

Словно на корабле качало.

Взгляд дымкой весь покрывался,

Но в дымке этой видно было,

Города народ разрастался,

И лицо у них от насмешки расплыло.

Затем смесь снега и дождя,

Смесь чёрствости, страдания,

Обрушилась на город лишь тогда,

Ангела сломала Терракота когда.

И весь город покрылся тьмой из белизны,

Того снега и дождя, что бурею мощною разбушевался,

Хоть многие жители не осознавали вины,

Все же разума голос у части остался.

Но Хартвинг скрылся подальше,

От глаза их общественного,

И был не добрым он, не то что раньше,

Из-за воздействия их пагубного.

«Скорее всего, он был прав,

А мы и вовсе нет!»

Горечь почувствовав,

Другой сказал ему в ответ:

«Да, Хартвинг был с душой,

С тем, что у нас не было никогда!

Теперь ушёл он навсегда,

Чего достигли мы борьбой?»

«И стали для него мы адом,

Решив против пойти бараньим стадом».