Савин просто влетел в кабинет хирурга.

—Послушай, Сергеевич, Пусти меня к сестре.

—Вообще-то нельзя пока. Ее состояние не стабильное.

—Я тебя очень прошу. Мне очень надо. Я переоденусь, хочешь, всего меня продезинфицируй! Мне очень надо. Так может получиться, что я помогу ей.

—Ты что — народный целитель?

—Что-то в этом роде. Не важно. Это все-таки моя сестра.

—Я не могу. Нельзя.

—Пожалуйста!

Тишина. Хирург колебался.

—Пожалуйста,— повторил просьбу Георгий.— Хуже не будет. Хуже некуда.

—Хорошо,— сдался врач.— Бог с тобой. Только не долго.

Он накинул халат на Савина, дал бахилы и провел его к палате.

—Не долго,— строго повторил он.

—Хорошо.

Георгий неуверенно зашел внутрь. Люда лежала на койке, вся опутанная проводами, мерно подавал сигналы прибор показателей жизнедеятельности. Сестра выглядела такой беззащитной. Видела ли ты водителя? Может, все-таки, успела посмотреть ему в глаза? Савин сел на рядом стоящий стул и дотронулся до руки Люды, закрыл глаза и сосредоточился. Проносились какие-то лица, образы. Все не то, не то. Вот! Автомобиль, черный, джип, номера, вот какие, и очень четко видно перепуганное лицо. Лицо! Очень знакомое… Орлянский? Не может быть! Вот оно приближается и удар!

Савин будто в пустоту провалился. Открыл глаза и оглянулся вокруг. Туман. Опять туман. «Я что, опять в коме?— подумалось Георгию». Впереди, среди этой молочной густоты виднелись две фигуры, и журналист решительно туда направился. Туман медленно раскрывал свою загадку, и вскоре Савин увидел Иришку и… Люду.