Вдруг с ним стало происходить что-то непонятное. У него появилось чувство, будто голова закружилась. Он остановился, но лучше не стало. Георгий подумал, что упадет в обморок, но вместо этого… Все вдруг исчезло. Нет, не совсем. Все изменилось, стало таким интересным, будто написанным маслом, и засветилось радужными цветами, даже люди. Кто-то светился розовым и желтым цветом, кто-то синим и фиолетовым с зеленым, кто-то голубым с примесью красного. Среди всего этого разнообразия красок он увидел черный цвет. Он увидел человека, окруженного черной дымкой. Неужели это тот самый черный цвет, о котором говорила бабушка? Георгий просто пошел за ним. Практически на ощупь, интуитивно, потому что кроме радуги цветов он ничего не видел. Он сталкивался с людьми, иногда шел вдоль стены, держась за нее, чтобы не упасть. Позже краски постепенно рассеялись, снова открыв взору реальность, но журналист продолжал идти за черным цветом. Этот цвет уже приобрел свой образ — девушку с русыми волосами, маленькую, хрупенькую и беззащитную. Она зашла в подъезд девятиэтажного дома и начала подниматься вверх пешком. Георгий пошел за ней, а девушка поднялась на последний этаж, открыла дверь на чердак, а оттуда вышла на крышу дома. Савин не отставал. Девушка подошла к краю.

Неужели она хочет спрыгнуть с крыши? Он вспомнил слова той бабушки: «Ищи черный цвет!» «Неужели это оно?— подумал Савин.—  Это и есть тот дар? Я, тот, который сам не хотел жить, теперь должен спасать других, кто хочет уйти? Как им объяснить, что они должны жить? Я сам до сих пор не уверен, что распрощался с мыслью о самоубийстве.  Я не справлюсь… Что же толкает эту девушку на такой шаг? Какие мотивы для жизни найти для нее?»