Я достал её снова из воды и положил на тёплый песочек.
Пусть лежит.
Подумал я.
Всё равно претворяется.

На всякий случай, я всё же посмотрел на её высунутый из ротика розовенький язычок и совсем на всякий случай коснулся её губ.

«Пацелуйчики!»

Сказала она и открыла глазки.

Я посмотрел в её разноцветные глазки, один голубенький, а другой розовенький, отдалил свои губы от её губ и ответил:

«Два пацелуйчика!»

…

Мы сидели в обнимку с Сердечком на вечернем японском пляже и смотрели на красивый закат.

На фоне заката был сверкающий Радужный мост.
Сердечко сидела и восхищалась его красотой.
Радужным мостом.
Потому, что он был очень красивый и радужный.
Как она сама.
И сверкал ещё!
Даже ночью!

«А го тусить!»

Неожиданно выпалила она.
Я внимательно на неё посмотрел…
И улыбнулся.
Она улыбнулась в ответ.
И мы пошли тусить.

В Токио тусить можно было абсолютно везде!
Абсолютно везде!
Вообще везде!
Я бы сказал, что Токио- это одна сплошная тусня.

Мы немножко потусили по ночным, утопающим в ночной иллюминациях улицам ночного Токио, таким же ярким и сверкающим как и само Сердечко, а потом решили пойти тусоваться в глубину самой тусовой тусовочной тусни, какая только существует в городе Токио, который собственно и предназначен для тусни.

Чтобы там тусоваться!

Мы сразу же направились в ночной клуб Ageha.
Немного там потусовались и пошли в Womb.

Полюбовались там красивым серебристым ярким диско- шариком, очень похожим на её недавно купленный шарик, висящий на шее на ярко- красной ленточке, висящим прямо под потолочком этого замечтательного клуба с весьма откровенным и даже, слегка эротическим названием, а потом мы устали и вышли на улицу…