Пески времени Предисловие

Название: Пески времени

Жанры: мистика, приключения, драма, археология

Предупреждения: смерть главных персонажей

Состояние: в процессе написания (4 части) и публикации (1 часть)

Аннотация: Профессор Тадеуш Вальдерман шесть лет ищет гробницу безымянного правителя Египта, о котором узнал из музейного папируса. Все эти годы в лагере странным образом умирают люди, что совершенно не пугает ученого. Он чувствует близость открытия, которое потрясет мир. В результате несчастного случая погибает секретарь Вальдермана. Так в лагере появляется студент археологического университета, по-дружески присланный ректором в помощь. Однако, приезд того добавляет Тадеушу массу проблем, да и таинственному убийце тоже. Студент всего лишь хотел с пользой провести летние каникулы, но оказался между двух огней: расхитителями гробниц и призраком царицы, мстившей всему миру за смерть любимого. Чью сторону выберет он, и какую цену придется заплатить за свой выбор?..

Предисловие

Древний Египет. Новое царство. Западный берег недалеко от Фив

Загорелый мальчишка, на вид лет четырнадцати, приоткрыл дверь старой хижины, обмазанной рыжеватой глиной вперемешку с илом, и осторожно выглянул во двор. Щурясь от дневного света, осмотрелся вокруг: ни живой души – значит, можно. И только подросток собрался выскользнуть на улицу, как его за растрепанные длинные волосы схватил старик и затащил обратно в прохладный полумрак.

– Хену, куда ты? Твои частые отлучки неизвестно куда до добра не доведут… – запричитал мужчина, разменявший уже шестой десяток. Он, не выпуская мальчишеской гривы, тяжело опустился на земляную постель, выстланную листьями речного тростника. – С кем ты связался? С грабителями могил, ворами?

– Не волнуйся за меня, дедушка. Просто… – подросток сморщился от боли и, почти согнувшись пополам, процедил сквозь зубы: – Она такая красивая…

– Тебе понравилась девочка, и я об этом не знаю? – нахмурился старик, еще сильнее сжимая пальцы в волосах внука. – Кто она?

– Я с ней не знаком, – соврал Хену, желая поскорее закончить этот допрос с пристрастием, – я вижу ее только издалека, а подойти боюсь…

– Молодость… Любовь… Ох, мой мальчик, тебе уже пятнадцать. Будь я хоть немного побогаче, нашел бы для тебя красивую невесту с хорошим приданым. Жаль, но тебе придется самому устраивать свою жизнь… Я уже стар, слишком стар. Ты же знаешь, как бы я усердно не работал, они не заплатят больше, даже чашки зерна из жалости не дадут, – старик разжал пальцы, отпуская подростка.

Едва заметная слеза скользнула по заросшей, изрезанной морщинами щеке, оставляя тонкий след, который был стерт иссохшей ладонью, но это не осталось без внимания Хену.

– Не надо, дедушка… – мальчик обвил шею деда худыми руками, успокаивая и усыпляя бдительность деда. – Амон все видит. Он не оставит нас. Я буду молить Хаппи и Мут о большом урожае на нашей делянке, стану работать там каждый день с восхода до заката. И у нас будет все хорошо. А еще… Я пойду во время разлива подмастерьем к лодочнику… У нас будет хорошая еда и праздничная одежда! Отпусти сейчас, дедушка…

– Ох, внучек, внучек… Болит у меня сердце. Послушай, не выходи сегодня из дома. Видел во сне, как сокол в короне беспощадно терзал когтями маленькую мышь, и никто не пришел на помощь. Не к добру такие виденья. И ты не поведал мне, кто она!

Старик медленно поднял руку, чтобы снова вцепиться в волосы своего непослушного внука и добиться рассказа о незнакомке, вскружившей голову осиротевшему подростку.

– Ну, дедушка… Отпустишь? – отвлекая внимание, наигранно захныкал Хену, потерся носом о шершавую щеку старика и, не дожидаясь ответа, схватил заранее приготовленный сверток и выскочил на улицу под летевшие вслед угрозы хорошей порки за неуважение к сединам единственного родственника.

Мальчишка бежал вдоль зарослей папируса, разросшегося на илистых берегах Итеру, пока не добрался до свободного от тростника участка, ведущего к воде. Оглядевшись вокруг и убедившись, что никого поблизости нет, развязал большой лоскут ткани, опоясывавший его, бросил рядом со свертком и вошел в теплую воду. Тщательно омыв тело, он подставил мокрую загорелую кожу горячему ветру. Обсохнув, мальчик обернул чистой тканью свои бедра, завязал концы красивым узлом. Глядя на свое отражение в спокойной воде, как мог, расчесал пальцами волосы, подвел глаза черной краской из толченого угля; неторопливо надел на запястья самодельные браслеты из разрезанных стеблей тростника, а на шею – ожерелье из десяти нитей стеклянных бус – подарок возлюбленной. Еще немного повертевшись у кромки воды, как перед зеркалом, и, полюбовавшись собой, Хену взглянул на видневшиеся вдалеке белые крепостные стены Фив, где жила его любимая девочка. Спрятав старую одежду, он побежал в известное только им двоим место среди зарослей тростника. На мгновение мальчик остановился у дикорастущего шиповника, сорвал несколько благоухающих цветков и воткнул их в волосы.

И только он собрался продолжить свой путь, как вздрогнул от пронзительного баса: «На колени!» Хену настороженно обернулся. Недалеко стояли пятеро мужчин, облаченные в легкие доспехи, с кхопешами и палками в руках. По синему цвету их клаафов и набедренных повязок подросток понял – это не стражи порядка, охраняющие дороги в город, а личная охрана фараона. Он видел таких мужчин около правителя во время больших праздников. Рядом с ними переминался с ноги на ногу невысокий хорошо одетый толстяк и указывал пальцем в сторону Хену. Один из охранников жестом велел мальчику подойти к ним. На дрожащих ногах тот сделал с десяток шагов и пал ниц.

«Поднимите его, – приказал старший и обратился к толстяку: – Это он?»

«Да, да, да… – закивал мужчина. – Я видел его… Это он!»

Командир отряда оглядел мальчика с головы до ног и презрительно фыркнул:

«Связать!»

Грубая веревка врезалась в кожу с силой заломленных за спину рук. Хену стиснул зубы, но не издал ни звука: он понимал, что, если быть покорным, на него не обрушится град палочных ударов.

Процессия двинулась в сторону города. Мальчик, опустив голову, безвольно шел, окруженный царской охраной. Миновав родную деревню Хену, они внезапно остановились. Воины подняли бронзовые мечи, готовые отразить нападение. Навстречу им бежал старик, что-то крича и размахивая руками. Он пал ниц перед вооруженными мужчинами, истошно выкрикивая мольбы:

«Это мой внук! Отпустите его! Он ни в чем не виноват!»

Командир со всей силы пнул старика в лицо. Рассмеявшись, охранники повели Хену дальше, оставляя несчастного бедняка корчиться от боли и орошать кровью песок. Подросток последний раз бросил на своего деда мимолетный взгляд и тихо произнес, изо всех сил пытаясь сдержать слезы:

«Прости меня…»

«Хену! Хену! Внучек! – задыхался от крика старик. – Верните моего внука! Возьмите меня вместо него! Хену!»

«Прости меня, дедушка… – беззвучно зашевелил губами мальчик. – Ты больше никогда меня не увидишь. Она знала… Она боялась, как и ты… Но я готов за свою любовь расплатиться… собственной жизнью. Она стоит этого. Прощай!»