Она терпеливо вздохнула, откидываясь головой на кушетке, и врезалась в мягкую подушку. Темноволосая девушка посмотрела в сторону стальной решётки, сквозь которую просачивался, маленький, но дневной свет и заставлял её отодвигаться вдаль, в темень подвала. Девушка отдернула подол платья и расправила его, резко приподнимаясь.
Мужчина ярко преобразился, но его глаза, слишком молоды для столь почтенного возраста. И ему даже не восемьдесят. Ей дико хотелось вцепиться в его глотку, когда он насмешливо смотрел на неё и напоминал о том, что она полностью в его власти и беспомощна, как воробушек в клетке.
— Если бы ты знала, как я ненавижу вас, ты бы сгорела от моей ненависти, — мрачным голосом произнёс мужчина и застегнул пуговицы от рубашки на запястья, — Вы думаете, что вам всё дозволено, потому что вы бессмертны. Ха-ха, — хриплый смех заставлял застывать в оцепении, — Но это не так. На каждого из вас найдётся управа. И тем, кто её найдет буду я! — волосы метнулись, кажется в гневе, как и голова, вместе с мужчиной.
Этот грубый звон отдавался, словно глухим ударом подушки по стене.
— Ты слишком самоуверенный, — хмыкнула она, щуря глаза от усталости и недостатка сна. Страх отсутствовал в ее взгляде. Были лишь некая вольность и апатия. С годами ей становится всё равно. Но это лишь периоды. Иногда её взрывает желание начать бороться.
Она знала, что он ей ничего не сделает, но всё время держала клыки и когти на готове, чтобы разорвать это лицо в клочья, даже если сама потом будет умолять, чтобы ее поскорее убили из-за нестерпимой нечеловеческой боли. Девушка закрыла глаза и раздраженно вздохнула, слушая, как человек выполняет те обычные действия после их процедуры.