. . . . . . Однажды, в березовой роще у озера я нашел колоду игральных карт. Очевидно, какая-то компания отдыхала в этом месте и забыла или бросила ненужную уже колоду. Мне в ту пору было около шести лет. Играть ни в какие карточные игры я еще не имел, но ценность находки своим детским умишком постигнуть смог. Я видел часто как взрослые тасовали колоду и с важным видом раскидывали карты по игрокам. Мне казалось что это не просто игра, а некое священнодействие, понять которое могут только посвященные. Увы, к таким я не относился.
. . . . . . . .И вот, несколько дней я разглядывал таинственных королей, тузов и дам. Колода была почти новенькая, неизмятая. Я несколько раз перепрятывал ее то в дровяном сарае, то на сеновале, потом мне приходило в голову, что мое сокровище могут обнаружить как только придет пора задавать сено скотине. Я бежал на сеновал, откапывал картишки и искал новый схрон. Главная опасность исходила от старших братьев, если они прознают про находку, можно прощаться со своей «прелестью».
. . . . . . . Несколько дней я уходил в ближайший лесок и играл сам с собой. Я представлял себе соперника сидящего напротив меня. Перетасовывал колоду, напускал на себя непроницаемый вид, как положено у взрослых и раскидывал картишки себе и своему воображаемому сопернику. Дальше наступала заминка, я не был знаком ни с одной карточной игрой и соответственно не понимал, что делать дальше.
. . . . . . . Как-то вечером я спрятал колоду в карман штанишек и побежал домой. Подумал, возьму краюху хлеба и побегу опять играть с самим с собой. Я обнаружил, что все наши: мама и братья с сестрами ушли к соседям на обычные вечерние посиделки. Только отец сидел у окна и смотрел на опустевшую в это время дня улицу. Я напустил на себя безразличный вид, сунул руки в карманы и медленно попытался пройти мимо отца на кухню. Мой суровый и молчаливый родитель смотрел на меня. Я же не отводил взгляда от отца и не отклонялся от курса на кухню. Мой обходной маневр почти удался, как вдруг, отец негромко сказал: — стой.
. . . . . . Я остановился. — а что ты держишь руки в карманах? Вытащи.
. . . . . . Сказал отец ровным, но твердым голосом. Приказы родителей выполняются беспрекословно, а приказы от отца — это руководство к действию. Если с мамой можно было спорить, возражать, наконец убежать от нее, несмотря на хворостину под потолком, всегда готовую к действию, то с отцом такое было невозможно. Негромкие слова, произнесенные им действовали на нас, на детей как приказ императора всех французов Наполеона к Великой армии. Отдавались такие распоряжения не часто, но все следовало делать быстро и решительно. И беспрекословно.
. . . . . . Я вытащил руки. И тут произошло ужасное: колода карт уже не придерживаемая рукой предательски оттянула карман штанишек вниз. Отец внимательно посмотрел на меня и спросил:
. . . . . . — а что у тебя в кармане?
. . . . . . Я уже приготовился зареветь: «дался мне этот кусок хлеба!? Зачем я только забежал домой? Все. Прощай моя «прелесть»!!»
. . . . . . . Я медленно вытащил карты из кармашка брюк и с самым печальным видом протянул их отцу. Все радости жизни и краски дня померкли для меня в этот миг.
. . . . . . Отец повертел колоду карт в руках, кинул на меня взгляд и совершенно неожиданно спросил:
. . . . . . — а играть то ты хоть умеешь?
. . . . . . Вопрос поставил меня в тупик. Я помотал головой в стороны и ответил:
. . . . . . — нет, не умею…
. . . . . . Вдруг отец сел на ковер, постеленный на полу комнаты и сделал жест рукой в мою сторону:
. . . . . . . — давай садись.
. . . . . . Я открыл от удивления рот, но сел напротив отца.
. . . . . . — смотри. Это туз, он самый старший в колоде, ниже его король…
. . . . . . Через пять минут я уже знал иерархию карт. Понял, кто кого бьет и в чем заключается цель игры в «дурака». Отец перетасовал колоду и сказал:
. . . . . . — а теперь будем играть.
. . . . . (Вспоминаю теперь его лицо, через полвека, и понимаю его состояние. Наверное его распирал изнутри смех, но привычка сдерживать эмоции и не давать воли чувствам…игра в картишки с малолетним сыном-шалопаем, зыркающим на него быстрым взглядом…)
. . . . . . Первую партию я естественно проиграл с разгромным счетом. Еще не всеми правилами овладел и запомнил, сказался недостаток тактической подготовки и пробелы в стратегии игры. Таким же был итог и последующих нескольких партий. Вдруг мне подфартило, пришла куча тузов и королей. (Отец что-то подозрительно долго тасовал колоду…в этот раз). Я решил не упускать шанс, вошел в азарт, бил карты соперника, разыграл «блестящую комбинацию» и ура!!!. Партия взята! Отец поднял глаза к потолку, как будто что-то там разглядывал, и произнес:
. . . . . — вот заноза! Еще одна партия!
. . . . . . Победа придала мне смелости и нахальства. Я вскакивал в нетерпении, снова садился на коленки, ручонки мои не находили покоя от азарта.
. . . . . . Партия за партией. Я постигал премудрости великой игры в «дурачка». Вдруг в одной из партии я заметил, что мой папаня покрыл мою карту своей, но не той масти. Это был явный мухлеж!! Я вскочил на ноги:
. . . . . -Апи! Ты не той картой бьешь!
. . . . . . — Где? Той мастью. Вот смотри!
. . . . . . — Апи! Ты только что бил карту черви своей картой
бубей!
. . . . . . .- Да нет! Не было такого!
. . . . . . — Как не было?! Я видел!
. . . . . . Тут мой отец отвернулся в сторону. Я заметил, что он как-то странно сглотнул слюну и прячет от меня глаза.
. . . . . . — Ну бывает. Я наверное ошибся…
. . . Партия продолжилась.
. . . . . . Вскоре послышался шум входной двери — это возвратилась мама и мои братья-сестры от соседей.. Мама вошла в комнату. Увидев меня и отца за карточной игрой она покачала головой и сказала:
. . . . . — нашли занятие…лучше чему -нибудь полезному его научи.
. . . . . Игра закончилась. Больше мы в карты не играли. В этот день и в последующие дни. Через несколько месяцев отец заболел и вскоре умер.
. . . . . Эту игру в карты я запомнил на всю жизнь. Память возвращает все время к тому времени. К глазам отца, в которых он пытался скрыть смех, иронию и все те чувства отца к сыну, которые у горцев не принято показывать.
