-Что??? – вырвалось у Лесли. – Она едет… Она оттуда едет???
-Именно… — Филип не мог говорить и просто выдыхал звуки. – Она… наверное, она… Иди, Лесли, позвони в полицию, в «скорую», не знаю… Иди же!!!
-Но она могла быть все это время где угодно! – Лесли попытался успокоить и Филипа, и себя. – Поехала к морю, например, или в кафе заехала…
-Да какое кафе??? – заорал Филип. – Вот это – первое на всем пути! И к морю в дождь кто ездит???.. Иди, Лесли, звони, потому что, я не смогу… Я поеду туда.
-Давай я с тобой! Я помогу тебе!
-Не надо… Я должен сам…
Лесли не стал спрашивать, почему, и вышел из машины, прихватив свой остывший кофе.
-Езжай… А я попробую объяснить полиции, какого черта мы решили, что в «Бузине» что-то случилось… Погоди, ноутбук!
Он быстро достал ноутбук и едва успел хлопнуть дверцей машины, как Филип надавил на газ.
Теперь Филип летел с такой скоростью, с какой не ездил, наверное, никогда. Он не был любителем гонок, отдавая предпочтение спокойной езде, когда можно немного расслабиться, послушать музыку, подумать о чем-нибудь…
Облитые дождем, холодные холмы и поля Дэвона, такие теплые, солнечные, трепетно живописные еще вчера, теперь обдавали мрачной сыростью, разом лишившей пейзажи ярких красок. Они, точно окаменели, застыли в ужасе и тоске, под серыми, тяжелыми тучами, нависшими ровно над головой, над крышей машины Дюррента, скрывшими горизонт, точно, и не было там ничего, совсем ничего, как у человека у последней черты…
Филип боялся думать, боялся даже представить, что может обнаружить в «Бузине», молясь лишь об одном, что бы Лиза откликнулась на его звонок в ворота, что бы открыла. Пусть сердитая, пусть негодующая или расстроенная – все равно! – но только живая и здоровая. Господи, да пусть ворота попросту окажутся заперты и все! Ведь, если что, Саманта не смогла бы запереть ворота за собой сама, да и не стала бы… Надо позвонить Торну. Надо… Что бы ни было, он имеет право и должен знать, что Саманта не уехала домой, что она могла быть в «Бузине» после их отъезда. Могла… Но где она пряталась? Такую яркую красную машину трудно не заметить! Да и поворотов к морю или еще куда-нибудь с дороги, что в сторону «Бузины», нет…
-Рейди? – Филип держал сотовый в одной руке, а другой придерживал руль. Благо, дорога к «Бузине» была достаточно прямой.
-Да?.. Кто это? – Рейди ответил быстро, но голос его было не узнать – тяжелый, хриплый, словно, воздуха ему не хватало.
-Это Филип. Рейди, это срочно и…
-Какого черта тебе надо?
Филип осекся, было, но некогда думать, некогда рассуждать!
-Послушай, Рейди, это важно и срочно! – и не дожидаясь согласия Рейди, продолжил. — Мы с Лесли остановились у кафе в ближайшем от «Бузины» городке, видели, как проехал ты, а буквально, несколько минут назад мимо нас проехала Саманта. И тоже со стороны «Бузины». Понимаешь?
-Это… точно была она? – теперь голос Рейди окончательно сдавило.
-Да, Рейди, ее машину трудно спутать в этой глуши с какой-нибудь другой. Здесь ни у кого денег на такую не хватит!
-Но… кто же тогда уезжал ночью? – в голосе Рейди теплилась отчаянная надежда, что еще не поздно, что Филип видел вовсе не Саманту. – Ведь больше же уехать было некому! Некому, Филип!!!
-Боюсь, Саманта могла спрятаться в машине где-то рядом с домом и дождаться, пока все уедут. Она хитра… как…
-Как почти все люди с отклонениями психики, ты хочешь сказать? – голос Рейди задрожал. – Ты узнал о ней, да?
-Да. Узнал. Прости!
-Не важно… Теперь это уже совершенно не важно…
Филип слушал странный голос Рейди, странный и страшный, и не знал, что ему сказать. Да и как он мог бы успокоить Торна, если Филип сам едва понимает, что происходит, стремясь лишь, как можно быстрее долететь до «Бузины».
-Где ты?.. Рейди, где ты?
-Здесь… То есть, я уже далеко, но я разворачиваюсь и еду к Лизе. Ты… тоже туда? Послушай…
-Тебе не стоит просить, я уже еду к… в «Бузину». Я помогу, если там, что-то не так! Слышишь меня?
-Хорошо… Да…
Голос Рейди поглотила гнетущая, оглушившая Филипа тишина, сопровождавшая теперь невыносимо долгую дорогу до самого ее конца… Господи, пожалуйста!.. Он был достаточно верующим человеком, что бы осознавать присутствие Господа, надеяться на него, сожалеть о содеянном. Но он не был религиозен и не умел молиться. Поэтому лишь повторял и повторял, словно количество повторений усилит просьбу до такой степени, что бы она уже точно долетела туда, к Тому, Кто не Спит, Кто Все Видит и Знает, Кто Любит и Жалеет, Кто Прощает Всех… Господи, прошу тебя!!!.. Прошу тебя так, как никогда ни о чем не просил!.. Но сейчас помочь можешь только ты один – ОНА ДОЛЖНА БЫТЬ В ПОРЯДКЕ!!!.. Она нужна Рейди Торну, она нужна мне, она слишком хороша, что бы умирать! Она – луч света, каких мало! Так не забирай ее, спаси, если она в опасности! Пожалуйста… Пожалуйста… И лишь тоненький, нежный, уже начавший увядать букетик фиалок на зеркале заднего вида кивал Филипу, его глазам, слезившимся от напряжения…
Ворота «Бузины» стояли нараспашку, и сердце Филипа упало. Но… может они просто поссорились – Саманта с Лизой? Может быть, переругались, и Саманта уехала? А осталась и спряталась именно, что бы поговорить? Один на один? Ну, ведь она же понимает, что ее найдут, если что! И даже самый ушлый адвокат сможет обеспечить ей психушку в лучшем случае, а в худшем ее ждет… Но она поняла, что потеряла Торна, потеряла… Неужели Саманта и впрямь любила его??? Они тут всё за нее решили, а мало ли женщин сходили и сходят с ума по этому человеку?! Чем же Саманта отличается от них? И если это так, то теперь ей и терять нечего. Господи, спаси!!!
Филип из машины увидел приоткрытую, а попросту, второпях брошенную незакрытой дверь дома, и замер на мгновение, глядя на узкий темный проем.
-Не может быть… — прошептал он. – Этого просто не может быть! Не должно!!!.. Лиза!
Он вышел из машины и, словно, кто-то толкнул его изо всех сил, ворвался в дом. А в коридоре с расписными стенами, что вел к башне Лизы, остановился, замер и прислушался. Дом тоже поглотила тишина. Она, точно, вязкий туман, расползалась вокруг Филипа, тревожа куда сильнее, страшнее любого шума. Было так тихо, что Филип не услышал даже тиканья часов в гостиной, дверь в которую была открыта. Вернее, ее попросту заменяли гардины. Он хорошо помнил эти здоровенные напольные часы, достойные дворца – огромный маятник в форме солнца, и били они очень торжественно, словно, думали, что у них внутри колокола… Может, их просто забыли завести? Их же надо заводить… В народе говорят, что часто часы останавливаются в момент смерти их хозяина, и тогда их ни за что больше не завести…
-ЛИЗА!!! – крикнул, не выдержав, Филип. – Лиза, ты где???
Снова замер, вслушиваясь, и тогда… господи, он услышал странные звуки – стон? Хрип? Плач? Что же это???
Филип распахнул дверь в башню и бросился наверх, но за поворотом, буквально через несколько ступеней… Первым, что увидели его глаза, было пятно крови, словно, стекавшее, сползавшее с одной ступени на другую. Оно еще не стекло, только краешек кровавого щупальца коснулся светлого ковра чистой ступени ниже… Лиза лежала так несуразно, неудобно, как падают люди, которые уже не чувствуют боли падения, не подставляют рук, не берегут голову. Она просто упала, потому что, больше не смогла идти…
-ЛИЗА-А!!! – заорал Филип вне себя и бросился к ней, лежавшей глазами в потолок.
Из них, из этих ее невозможных, таких еще вчера живых и обаятельных глаз сейчас текли слезы, стекая по щекам, падая на ворот халата, теряясь в шелке, словно, и не было. А вот из уголка рта текла тонкая струйка крови, и Филип поначалу не поверил ей, этой струйке. Он рухнул рядом с Лизой на ступени, он еще боялся дотронуться до нее – только бы жива!!! Пожалуйста, Боже, только бы жива!!!
-Лиза! Лиза, ты слышишь меня??? – всхлипнул он, уже отказываясь держать себя в руках. – Лиза, милая, я прошу тебя!
Она медленно, почти не дыша, повернула голову. Лишь чуть-чуть и посмотрела на Филипа.
-…Фил…ип… Ты…
И тут, только в это мгновение он увидел ручку ножа, торчавшего из груди Лизы. Просто на фоне темно-синей ее ночной рубашонки Филип его и не заметил сначала.
-Боже… Погоди! Лиза, я выну его… Лиза!
Он подскочил, подобрался к ней ближе и поднял руку, но вспомнил… нет, не про отпечатки пальцев – на это ему было плевать! Он подумал, что ведь нельзя вынимать нож – кровотечение может усилиться, а нож хотя бы, отчасти закрывает рану… То был тот самый огромный нож с кухни, которым Лиза резала мясо. И он вошел в нее почти по самую рукоять…
-Больно… Мне так больно… — пролепетала она, и кровь изо рта потекла сильнее.
-Лиза, подожди, я помогу тебе! Только… подожди… Господи, только не умирай, Лиза!!!
Филип ухитрился переложить ее к себе на колени, придерживая ее руками, а она плакала, не в силах вынести боль, от которой даже обморок ее не избавил.
-Рейди… — ее голос едва шелестел. – Где Рейди, Филип? Где он???
-Он приедет! Слышишь, милая, он приедет очень скоро! Я обещаю! Ты только подожди, не уходи! Не уходи, Лиза!!!
Она вскрикнула от боли, и слезинки катились и катились из ее глаз.
-Это она… Саманта… Она… ворвалась в комнату… Я… Я даже понять не успела – она ударила меня… Закричала и убежала… Я хотела спуститься вниз, но… вот упала… Филип!.. Филип, мне БОЛЬНО!!! Больно, Филип!!!
Она громко стонала, и ее мучения слезами отражались в глазах Филипа. Он не мог этого вынести! Он плакал, не скрывая своих слез.
-Филип… Я прошу, Филип…
-Что?.. Милая, потерпи… Чуть-чуть, Лиза!!! Приедет «скорая»…
-Нет… Не надо… Только Рейди! Пожалуйста, позови Рейди!!!.. Филип, я умоляю!!! Я должна увидеть его!..
-Он едет! Лиза, он едет сюда – я не лгу!…
Окровавленной ладонью – ее рубашка совсем ею пропиталась – Филип провел по лицу, утирая слезы. Как же выдержать все это?!
-Едет?.. Правда?
На какие-то мгновения надежда пересилила в ней боль и глаза ее засветились через слезы. Но через несколько секунд Филип увидел, как они теряют выражение, мутнеют и закатываются.
-Лиза?.. Лиза!.. Лиза!!! Нет, Лиза! Слышишь меня? Нет!!! Говори со мной! Все, что угодно, Лиза! Говори!..
Она приподняла опускающиеся ресницы. С трудом. Мертвенная бледность особенно выделила струйку крови, а ее губы казались ярко накрашенными. Странно, не к месту…
-Передай ему…Слышишь, Филип?..
-Да!.. Да, Лиза, я слышу!
-Передай ему… Он знает, но я умираю, и он… он должен узнать мои последние слова…
-Лиза!!! – простонал Филип и разрыдался.
А она уже и не слышала его. Лиза плакала.
-Почему… я не могу увидеть Рейди?.. Я так люблю его, а он… Меня… убили и я даже… даже в глаза ему посмотреть… сейчас не могу… Филип, позови его! Позови Рейди!… Я не могу докричаться, Филип!.. Позови…
Она уже не смотрела на него. Ее взгляд ушел куда-то прочь, даже и не в потолок. Куда-то дальше. Филип звал ее, умолял, но теперь она не слышала его. Совсем. Только руки ее подрагивали. Пальцы слегка сжимались, и это было похоже на судорогу, какие-то независящие от нее мышечные сокращения – то был конец. Лиза умирала прямо у него на руках, и Филип не хотел увидеть здесь сейчас Торна. И не потому, что Филип больше не смог бы быть с ней наедине, куда уж?!.. Он не смог бы увидеть то, что случилось бы с Торном при виде Лизы, того, что осталось теперь от нее. Торн умер бы, прямо здесь его сердце разорвалось бы только от того, что он ничего не может сделать, никак не сможет спасти Лизу… Пусть уж он опоздает… Лиза, все равно, уже не узнала бы его. Ее взгляд затуманивался все больше, и Филип не успевал утереть слезы на своих глазах, что бы они не мешали смотреть на нее. Но внезапно глаза ее расширились, к ним вернулся свет.
-Рейди!.. Мой Рейди!!! – еле слышно произнесла она, будто там, где оказался сейчас ее взгляд, она увидела его. – Ты едешь… Рейди!..
Ее губы слипались из-за высыхавшей крови, она едва еще дышала, но глаза стали прежними. Точно, там, где-то очень еще далеко, на пути к ней, Рейди Торн удерживал ее здесь…
Внезапно она застыла, ее взгляд почернел от ужаса, и она закричала:
-Рейди!!! Рейди, НЕТ!!!… О, Рейди…
Такого крика не выдержал ее едва живший организм. Лиза пыталась дышать, но не смогла – глаза ее расширились, и она выдохнула в последний раз. Филип неотрывно глядел на нее и вдруг, не веря своим выплакавшим все слезы глазам, он увидел, как Лиза едва заметно, будто ангел коснулся ее губ, улыбнулась. Словно, сама смерть прямо сейчас, еще живую, избавила Лизу от боли…
Много позже… Хотя, возможно, Филип уже и не мог оценивать прошедшее время, пока сидел с Лизой на руках, пока «мигалки» полиции и навсегда опоздавшей «скорой», топот шагов, голос Лесли, рухнувшего от увиденного прямо на лестнице с зажатым ладонью ртом, заполняли пространство вокруг. Он просто сидел, держа тело Лизы в объятиях. И лишь потом, когда ее увезли, когда ему помогли встать и выйти на улицу, усадили на что-то и Лесли принес ему виски… Господи, он никогда не сможет больше пить его!.. Кто-то сказал и Филип не понял, а Лесли ему повторил – за несколько миль отсюда полиция обнаружила автомобиль Рейди Торна. И его самого. Как сразу же определил врач, у него остановилось сердце. Потерявший управление автомобиль просто съехал с дороги в неглубокий кювет и заглох. Вероятно, нога Торна упала с педали газа. Удивительно было другое – легендарные лазурные глаза Рейди Торна были открыты и он… улыбался. Так светло, будто довелось ему перед смертью увидеть то, что попрало всякую боль и спасло его душу…
Еще почитать:
К новому году подарим немного тепла
"Записки сумасшедшей" — Я живу в двух реальностях.
Демон пустыни : — Глава 30
Хранители библиотеки Древних — Часть 15.2
«
»
