Даниле иногда казалось, что брат подобных чувств не испытывал, даже к своей девушке Алене. Несколько месяцев назад машину разнесло буквально вдребезги, и Семен горбатился неделями, восстанавливая ее чуть ли не с нуля. После ремонта его «ласточка» была как будто с салона. Двери, капот и багажник заменены на новые, крылья, пороги и многие другие детали где-то выровнены, а где-то переварены. Все следы ремонта зашкурены и зашпаклеваны. Полностью вся машина вскрыта слоям краски и лака. Единственное, что Семен не делал сам, так это замена лобового и заднего стекол.

Даже Данила признавал, что ее большой багажник был огромным преимуществом, учитывая, что вся жизнь братьев Калашниковых проходила в дороге. Сейчас в багажнике стояло четыре сумки: Семена, Данилы, Виталии и для грязных вещей. Бока четвертой сумки в последнее время начали угрожающе пухнуть.

— Пора организовать большую стирку, — заметил Сеня.

— Не тут, — поспешно возразил Данила. — Не думаю, что здешнего мента убедили наши значки. Нам лучше улизнуть, пока он не решил прогнать мою физиономию через базу.

Семен кивнул. Данилу все еще разыскивали по подозрению в серии убийств, совершенных в Симферополе принявшем его облик перевертышем, и едва ли отмазка типа «Это сделал долбаный мутант, который выглядел точь-в-точь как я!» прокатит в федеральной прокуратуре.

Данила захлопнул багажник, попутно выискивая в кармане вибрирующий телефон. Он взглянул на номер и вытаращил глаза: