Несколько картин висело в комнате Полины. Она любила рисовать. Акварели изображали здание вокзала на фоне чистого неба, пеструю толпу и памятник трудяге-паровозу. На другом рисунке –  яблони, грядки, теплица; по центру мама в кустах черной смородины стоит спиной. Кажется, что женщина в красной кофточке и длинной синей юбке, вот-вот оглянется и крикнет: «Иди, доча, смородинки поешь!» А с крыши дома стук молотка – отец чинит кровлю. Вот еще одна картина рисует нам силуэт мужчины в мастерской. Его окружает ореол света, наполненный древесной пылью. В руках отца рубанок; он склонился над толстой доской. Вот-вот мужчина толкнет инструмент, и на пол полетят душистые завиточки золотисто-желтых стружек.
         Мама приучила дочь к рукоделию, – сама-то она вышивала крестиком, а вот Поля любила рисовать. Рисовать в дождь, когда за окнами гремят поезда, а капли дождя стучат в подоконник. Правда, после выпуска из художественной академии Полина стала дизайнером интерьеров. Профессия позвала Полину за рубеж. Да ей и самой хотелось уехать как можно дальше. Наверное, она думала, что родители будут жить вечно…. Но она любила отца, питала чувство, пожалуй, больше, чем к кому бы то ни было. Маму? Там чуть другое. Там любовь врожденная, безотчетная, к которой примешивалась женская дружба и понимание. С отцом иначе. Полина ощущала какой-то неуловимый трепет перед этим человеком, безграничное почтение. Он всегда был молчаливым наставником дочери, её идеалом… и остался в душе внутренним голосом, спокойным и бархатным.
         Почему же не призналась она в дочерней любви, в чувствах самых нежных. Почему разменивала время внутри семейного очага на  глупые разговоры с подружками, которые сейчас и не вспоминают о ней.
         Быть может, отец чувствовал любовь Полины, спрятанную за плотной завесой девичьего упрямства и ребячливой гордости; он это сознавал, точно. Ведь ни единого раза не повысил он голоса, тем паче не приложил ремня. Да, отец был молчалив и задумчив, но он не был бесчувственным. Андрей всё чувствовал сердцем и видел каждый порыв дочкиной души. Но все эмоции, как помнила Полина, отец держал сокрытыми в глубинах большого сердца.