— Я понял твою мысль, за совет спасибо, возможно ты права, но я всё-таки буду надеяться, что мне ответят. – Влад уже не надеялся.

— Сколько молчат?

— Месяц.

— А-а-а, поэтому ты просишь смены по четырнадцать часов?

Влад промолчал. Они были уже на подъезде к дому Марины, когда Влад задал последний вопрос:

— А всё-таки куда ты уходишь?

— Я не ухожу, а улетаю. Мне больше здесь ничего не нужно. Терапия закончилась, – Марина улыбалась и кажется была счастлива. – Спасибо, что довёз, удачи тебе. И если кому-нибудь будешь рассказывать мою историю, я буду всё отрицать, пусть она останется в этой машине, я сегодня много выпила. Сколько за бензин?

— Да ладно брось, — Влад не хотел брать с неё деньги.

— Они тебе сейчас нужны, я знаю.

Марина перевела деньги и вышла из машины. Остановившись у парадной, она закурила. За всё время пока Марина рассказывала свою историю, она не проронила ни слезинки. А сейчас она смотрела в небо, слезинка покатилась из её глаз, а в голове на очень быстрой перемотке пронеслись все двенадцать лет жизни. Марину поглотило колоссальное ощущение свободы. Она улыбалась.

Влад сразу же уехал, он ехал медленно, стараясь принять ошибку, которую совершил, а далее память начала выбрасывать в сознание всё то, что он не хотел вспоминать. Добравшись до своего дома, он долго не выходил из машины, думая о сегодняшнем дне, о своей недолгой жизни. Влад вспоминал рассказ Марины, он за два года работы с ней только сейчас узнал, кто была его управляющая. Влад игрался переключателем ближнего света, фары мигали то освещая стену дома, то погружая её в темноту: «Видно — не видно, видно — не видно. – Он курил и смотрел в эту стену. — А сколько сплетен и слухов было.» — Влад погасил фары и пошёл домой.