« Авторская библиотека » «Океанариум профессора Абеля». (Фантастическая повесть).

                                   От  автора:

                            

  Серия фантастических повестей, разных по масштабу и количеству страниц. Полностью про роботов. Как боевик, приключения и фантастика. Сборник будет вероятно интересен тем, кто интересуется подобной литературой. Будут некоторые ограничения по возрасту.

 

                         С  уважением  к читателю Киселев А.А.                  

 

 

        Вступление: Долгая  дорога  к  Тихому  океану

 

  По  крутой  горной  и  извилистой  дороге  мчал  легковой  автомобиль. Подымая  серую  высоко  пыль  из-под  своих  четырех  крутящихся по  разлетающимся  в стороны  мелким  камням, он  несся  вниз, спускаясь  уже  с  горного  извилистого  того  серпантина  к  самому  Тихому океану. Вернее  его  менее  гористому  и  почти  ровному  берегу. С  мелкими  вокруг  песчаными  островками, небольшими   коралловыми  атоллами  с  такими  же  небольшими, но  красивыми  кокосовыми  тропическими  пальмами. 

  И  сюда  вела  только  одна  с  гор  дорога. Дорога  к  большому  научному  океанариуму.

  Он  единственный  находился  именно  здесь  в  этом  Богом  забытом  красивом  уголке  планеты. И  со  стороны  даже  казалось, самому  Богу  нет  до  него никакого  дела, как  и до  всего этого  райского  жаркого  места.

  Автомобиль  тот  спустившись  с  горной  дороги  и  с гор  мчал  именно  сюда. Ему  нужно  было  выгрузить  человека. Своего  еще  одного  попутного пассажира, сумевшего  сесть по  дороге  и  уже  больше  часа  трясущегося  в  его кабине  на  заднем  сиденье  за  соответствующую  дорожную  плату. В  противном  случае  этому  пассажиру  пришлось  бы пешком  на своих  двоих  добираться  сюда. И  вообще  дошел  бы  он  до  этих  райских  красивых  мест  своими ногами  по  этим  горам  и  этой  горной  дороге  не  окажись  у  парня  студента  Филадельфийского  Болтоновского  научного  института  с собой  запасных  карманных  денег.

  Вот  так  он  добирался  до  этого  места, где  на  выделенные  институтом  деньги  для  поездки, где  на  свои  снятые  в  ближайшем  банкомате  наличные сбережения.

  Кларенс  де  Лука  был  отличным  студентом  на  своей  кафедре  морской  биологии. Он  вообще  подавал  большие  надежды  в  самом  институте. Иначе  его  бы  не  отправили  сюда  в  этот  океанариум. Да  и  парень  был  легок  на  подъем  и  в  общении. Помимо  профессиональных  его  талантов  еще  были  и другие. Кларенс  де  Лука  любил  в  свободное  от  учебы  время  шастать  по  барам  и  жить  веселой  оптимистичной  жизнью.  Любил  девочек. Ну, это  и понятно. Молодой. Да  на  вид  весьма  симпатичный  парень. Девчонки  там, в Филадельфийских  приморских  барах  просто  висли  на  Кларенсе. А  он  просто  прожигал  родительские  высланные  с  другого  конца  Америки  с  Вашингтона  деньги, хотя  учился, на  отлично  и  в  прочем  не  подводил  по  учебе  своих  родителей.

  Вот  так  погуляв  в  очередной  по  дороге  забегаловке. И  ночь, проведя  с  какой-то  юной  двадцатилетней  красивой  мексиканкой, Кларенс  де  Лука  промотал  выделенные  все  почти  на  поездку  к  побережью  Тихого  океана  студенческие  деньги. Пришлось  ловить  попутки  и  снимать  свои  кровные  накопленные  за  время  учебы  в  институте  со  счета  и  ехать  сюда  уже  почти  без  доллара  и  пенса   в  своем  кармане. Благо  водители  были  разговорчивые  и  не  злые  по  дороге. Последним, который  его  сюда  уже  вез  по  горной  дороге,  был  некто  Ральф  Уитикер. Вообще  хороший  болтун, что  успел  уже  порядочно  поднадоесть  Кларенсу  де  Луки  своей  безостановочной  болтовней  о  жизни, семье, мире, девках, и  прочей  чепухе. Кларенс  уже  почти  его  не слышал, отключившись  и  в  полудреме  глядя в  окно  мелькающих  гор  и  скалистых  стен  с  его  стороны  дороги. Он  более –менее  оклемался  от  дремоты  и усталости, плюс  дневного  палящего  сверху  в  жаркой  кабине  легкового  грузовичка  фиата  и  уставился  на  приближающуюся  к  нему  огромный  океанариум  стоящий  практически  на  самом  берегу  океана.

  Сверху  с  дороги  и  гор  его  можно  было  рассмотреть, что  он  и  делал, пока  этот  болтун  водитель  Райльф  Уитикер  трепался, и  вел  машину  вниз.

  Сверху  было  видно  все. Но  спустившись  вниз, остался, виден  только  высокий  бетонный  метра  вверх  три  забор  и  колючая  проволока  как  на  некой  военной  базе  США. Может, это  так  и  было.

  Кларенс  де  Лука  понятия  сам  не  имел  о том  месте, куда  его  теперь  привезли. Он  тут  ни  разу  не  был.

 

                             Океанариум  RIF-1000

 

  Кларенс де  Лука  отдал  последние  можно  сказать  свои  деньги  этому  болтуну  водителю  по  имени  Ральф  Уитикер  и  тот  умчался  на  своей  грузовой  дребезжащей  легковушке  снова  в  горы  по  той  же  дороге.

— Надеюсь  это  того  стоило – произнес  сам  для  себя  вслух  Кларенс  де  Лука – Черт  знает  куда  попал. Но  места  у  этого  черта  красивые. Будем  надеяться, за  неделю  мне  тут  не  будет  отвратительно, как  порой  бывает  в  самом  институте  с  этими  болванами  профессорами  и  студентами.

  Он  позвонил  на  входе  в  звонок, что  был  прилеплен  на  косяке  входной  рядом  с  большими  транспортными  воротами  двери.

  Дверь  ему  открыли  сразу  двое  мужчин. Не  высокого  роста, но  удивительно  почему-то, похожих  друг  на  друга.

— Братья  что  ли – непроизвольно  вырывало  изо  рта  Кларенса  де  Луки.

  Они  были  первыми, кого  он  увидел  здесь  перед  собой.

— Идемте — произнес  один  из  них, но  или  не  понял  его  слов, или  просто  ничего  не  ответил.

— Вас  уже  ожидают – произнес  затем  и  второй, который  посмотрел  на  Кларенса  исподлобья, словно  подозревая  уже  в  чем-то.

  Эти  двое  повели  его  по  широкой  длинной  заросшей  высокими  деревьями  и  цветущими  кустарниками  аллее. Пока  мало  чего было  видно  вокруг. Так  просто  какие-то  в  цветах  тоже  большие  клумбы  и  люди, работающие  с  этими  клумбами. Складывалось  впечатление, что  угодил  в  какой-то  огромный  сад  или  цветочник. Хотя  это  должен  был  быть  океанариум.

— Простите – он  спросил  у  провожатых – А  я  правильно  приехал  по  этому  адресу  и  показал, развернув  в  руках  электронную  карманную  тактильную  карту.

— Можете  не  сомневаться – раздалось  за  его  спиной. И  Кларенс  резко  и  внезапно   остановившись,  обернулся  на  этот  резкий  и  громкий  тяжелый  голос.

  За  его  спиной  стоял  высокий  человек  и  здоровый  как  бык.

— Вы, верно, прибыли  и  практически  в  установленные  сроки — он  произнес  Кларенсу  де  Луки – Вы  к  профессору  Абелю.

— Да – произнес  Кларенс, несколько  даже  опешив  и  робея  при  виде  такого громилы, похожего  на  глубоководника  водолаза  или  военного. Или  и  то  и  другое  в  одном  лице.

— Теперь  идемте  со  мной – он  произнес  Кларенсу – А  вы  оба  идите  и помогите  разобраться  с  водными  створками  в  бассейне  с  дельфинами. Там  как  раз  вас  и  не  хватает  двоих.

  Этот  командир, видимо  тут  и  один  из  самых  старших, как  решил  Кларенс  де  Лука, но  спрашивать   ни  о  чем  его  не  стал. Как  то  этот  здоровенный  детина  ему  не  очень  лег  на  душу. Говоря  откровенно, не  понравился, почему-то  сразу. Может  из-за  своего  больше габаритного  размера  или  сам  по  себе. Он  как-то  повел  себя  слишком  высокомерно  над  подчиненными, как  над  некими  рабами. Он  похоже, со  всеми  тут  так  обращался. Впрочем, это  не  должно  было  так  удивлять, глядя  на  эту  махину  из  сухожилий  и  накачанных  мышц.

— Идемте, молодой  человек- произнес  здоровенный  детина – Профессор  не  очень  любит  кого-либо  ждать. Придется  оформить  ряд  документов  на  ваше  недельное  трудоустройство. Так  что  поспешим. И  они двинулись  дальше  по  широкой  аллее  без  лавочек  и  скамеек. Они, похоже, тут  не  были  особо  нужны. Так  как  это  не  парк  был  отдыха, а  научная  профессиональная  глубоководная  лаборатория  RIF-1000. 

                                                                   ***

— Ну  что  ж, молодой  человек – произнес  ему  профессор  Торенс  Абель – Я  рад  вас  видеть  у  себя  в  лаборатории. Вижу  по  вашим  послужным  документам, вы  прошли  многое. И  побывали  уже  кое-где. Осталось  только  подвести  итог, и  вы  состоялись  как  ученый. Но  недели  тут  будет  для  вас  мало. Я  думаю. Я  сделаю  запрос  и  созвонюсь  с  вашим  руководством  в  Филадельфии. Может  там продлят  сроки  вашего  тут  пребывания.

— Я  был  бы  рад, если  можно – произнес  Кларенс  де  Лука – Но  они  не  захотят  меня  на  дольше  тут  оставлять. Скоро  новая  экспедиция  в  Индийский  океан  по  изучению  местной  океанической  фауны. Кстати  тоже  больших  антарктических  глубоководных  кальмаров, как  и  у вас. Я  бы  и  сам  не задержался  надолго  тут  при  всем   желании. Знает, хочется  побывать  в  Индийском.

— Понимаю — произнес  Торенс  Абель – Я  таким  же  был  в  свое  время. Все  хотел  успеть  и  познать  и  везде. Тоже  на одном  месте  больше  недели  не  сидел. Так  что  мне  вас  понять  лучше, чем  другим. И  все же  работа  тут  будет  интересная  для  вас. И  на  предельных  глубинах, на  какие  только  способен  сегодня  нырять  человек. Я  вас   взял  сюда  с  именно  этой  целью. Вы  имеете, как  я  понял  и   вижу  опыт  глубоководного  ныряния  до двух  и  больше  тысяч  метров.

— Да — произнес  в  ответ  ему   Кларенс  де  Лука – Были  два  в  Атлантическом   океане  в  районе  центрального  хребта. Я  погружался  до  трех  километров. Кстати, профессор, можно  вопрос.

— Да, пожалуйста, слушаю  вас – произнес  ему профессор  Абель.

— А  почему тут  все  у  вас  все  не  английской  метрической  измерительной   системе – спросил  Кларенс  де  Лука – Вы  отдаете  предпочтение  русской  или  немецкой  школе?

— Ну, во  первых, молодой  человек — произнес  Кларенсу  профессор  Абель – Я  по  происхождению  немец  в  шестом  правда  колене. Родом  из  Травемюнде, что  на  Балтике. Потом  работал  на  Корсике  в  Средиземном  море. Кстати  если  угодно  вам  знать  с  русскими  учеными. Жил  в  России. Пока  не  переманили  в  Америку. Одним  словом, у  немцев  и  русских  метрическая  измерительная  система  в  метрах. Да  и  тут  никто  особо  не  возражает  против  такой  шкалы  измерений. Она  признана  более  удобной. Думаю, и  вы  особо  возражать  не  станете. За  неделю  работы  здесь  с  нами,  вам  это  настроение  как  коренному  американцу, думаю, не  испортит.

  В  дверь  профессорского  кабинета  постучали, и  сразу  отрылась  дверь. Вошел  молодой, с  виду  и  не  старше  Кларенса  де  Луки  человек. Возможно, тоже  студент  как  и  сам  Кларенс.

— Вот  познакомься, Кларенс  мой  сын, Алекс – произнес  профессор Торенс  Абель – Он  тут  тоже  проездом  и  тоже  как  студент. Правда, военной  кафедры.

— Простите, что  без  военной  формы – произнес, улыбаясь  широкой  белозубой  улыбкой, Алекс  Абель.

— Кларенс де  Лука – произнес  протягивая  руку  такому  же  по  возрасту  человеку  как  и  он, приветливо  тому  улыбаясь.

— Алекс  фон  Абель — произнес  Кларенсу  молодой  в  штатском летнем  костюме  человек.

  Он  был  проездом  и  не намерен  был  тут  долго  задерживаться.

— Служба, есть  служба – произнес  после  при  разговоре  Кларенсу  сын  Абеля  Алекс.

  Ему  тут  не  очень  все  нравилось. И  это  было  видно  по  его  поведению. Он, Алекс  фон  Абель  не  стал  объяснять почему  Кларенсу  де  Луки  почему, но  видно  было  как  он  спешил  быстрее  свалит ь отсюда. И  не  особо  задерживаться. Правда, согласился  на  обед  в  этой  лаборатории  вместе  с  отцом  и  близкими  ему коллегами  по  работе.

— А  почему  в  твоей  фамилии  стоит  фон? – спросил  Алекса  Кларенс – Отец  твой  просто  Абель, а  ты  с  приставкой  фон.

  Тот  затянулся  баночкой  пива  и  ответил  Кларенсу – Это  по  матери. Я  взял  или  точнее  унаследовал  от  нее  это. Мне  оно  необходимо  для  вхождения в  высшие  слои  общества. А  моя  мать  и  супруга  моего  отца, ныне  живущая  в  Германии  из  высших  слоев  общества. А  отец  из  простых, но  достигший  всего  сам. Но  он  не  в  обиде  ни  на  кого  из-за  этого. Его  теперешнее  положение  и  без  приставки  фон, достаточно  высокое  среди  высших  ученых  слоев  Америки  и  военных  в  Пентагоне.

— Прости, Алекс – произнес  Кларенс  де Лука – может  это  не  вежливо  соваться  в  чужие  дела, особенно  личные  и  семейные, но  они  разведены?

— Кто? — спросил  Алекс  у  Кларенса. И  тут  же  сразу  догнал, о  чем  он – Ах  да, то  есть, нет. Не  совсем. Просто  в  ссоре. Долгой  и  упорной. Из-за  меня. Ну, это  личное. Один  хотел, чтобы  я  стал  как  отец  ученым, чего  мне  не хотелось. А  другой  чтобы стал  офицером  ВМС. Вот  сам  видишь, не  сбылась  отцовская мечта. Но отец  не  злиться  больше  и  все забыл  уже  давно. Но  мне  тут  все равно  не  уютно. Как-то  тут  все  не  совсем, так  как  у  людей.

— Ну, это  же  научная  лаборатория — произнес  Алексу  Кларенс – Тут  все  при  своих  рабочих  делах.

— Да, научная. Один  только  его  жлобяра  этот  водолаз  инструктор  Макс де Гелона  чего  стоит – ответил  ему  Алекс  фон  Абель – Этот  жуткий  громила. И  мне  отсюда  надо  срочно  уезжать.

                                                                     ***  

  За  обеденным  столом  в  большой  гостиной  океанариума  собрались  несколько  приглашенных  человек. В  основном  это  были  люди  из  окружения  самого  профессора  Торенса Абеля.

— Нус, все  у  нас  в  сборе? – произнес  сын  профессора  Торенса  Абеля, молодой  офицер  ВМФ  США  Алекс  Абель.

— Нет, сын – произнес  профессор  Торенс  Абель – Еще  анжелика  не  явилась. Опять  с  Деккой  и  Амфорой  в  бассейне  провозилась. Никогда  к  обеду  не  дождешься  вовремя. Что  за  девчонка.

— Она  своенравна, профессор – произнес  еще  один  помощник  Абеля, доктор  океанариума  и  коллега  по  цеху  здоровяка  и  ныряльщика  Макса  де  Гелона, правда  с виду  более  выглядевший  поскромнее  врач  и  биолог  океанариума  RIF-1000 Конрад  Ланкастер — Эти  две  Тихоокеанские  афалины  последнее время  болеют, то  одна  то  другая. Напасть  какая-то  на  них  напала. Вот  и  лечим, не  отходя  от  главного  бассейна. Да  и   Анжелика  их  обожает. Самое  интересное – он  переключился  конкретно  на  Кларенса, глядя  тому  в  его  синие  американца, пока  еще  не  все  понимающие  ничего  глаза – Анжелика  с  этими  двумя  дельфинами  выходила  даже  в  открытый  океан. И  они  там  ее  слушались  и  возвращались  с  ней  же  назад. Кстати, не  со  всеми  дельфинами  или  касатками  так  бывает.

— Ладно – перебил  их  диалог  сам  профессор  Торенс  Абель, глядя  то  на  своего смотрящего  сына  Алекса  и  Кларенса, то  на  Конрада  Ланкастера. То  на  своего  сидящего  справа  за  обеденным  длинным  большим  накрытым  едой  и  вином  сервированным  столом. И  не  очень  довольного  всем  этим  разговором  здоровяка  Макса  де  Гелону – Когда  явиться, тогда  явиться.

— Может  мне  за  ней  сходить, профессор? – произнес  Макс де  Гелона.

— Нет — тот  ему  ответил – Я  же  сказал, когда  придет, тогда  придет.

  Но  тут  за  дверями  гостиной  послышался  шум  легких  быстрых  шагов.  И  дверь  внезапно  открылась. На пороге  стояла  обворожительной  красоты  белокурая  не  высокого   роста  на  вид  довольно  хрупкая,  как  показалось  Кларенсу  девица.

— Я  опоздала, папа, прости – она  произнесла, прямо  с  порога, быстрым  взором  осматривая  всех  сидящих  за  обеденным  столом.

  Кларенс  де  Лука  даже  проглотил  свой  язык  и  замер, не  отводя  от  не  своих  удивленных  и  мгновенно  влюбленных  глаз.

  Он  мгновенно  влюбился. Нет, не так  как  было, когда-то  раньше. Это  было  по-настоящему. Его  мужское  сердце  дико  застучало  в  груди  молодого  двадцатипятилетнего  студента. И  участился  сам  пульс. Даже  пробил  озноб  и жар  от  того  что  он  испытал  сейчас. А  в  штанах  студента  зашевелилось.

— Анжелика  проходи  к  нам  за  стол  — произнес  профессор  Абель.

  Но  девица  почему-то  стояла  в  дверях  гостиной  и  пока  не  заходила.

— Я  бы  хотел  чтобы  наш  гость  поучаствовал  в  испытательных  погружениях  в  новом  глубоководном  скафандре – произнес  Торенс  Абель  неожиданно  и  вдруг  всем – С  моей  дочерью  Анжеликой – он  произнес – Если  он  не  возражает.

  Он  словно  ждал  ее   этого  внезапного  запоздалого  прихода. 

  Было  заметно, как  его  сын  Алекс, вдруг  весь  дернулся  и  посмотрел  на  своего  отца. С  ним  что-то  произошло сейчас, когда  появилась  на  пороге  гостиной  молодая  белокурая  и  красивая  стройная  девица  в  спортивном  легком  тренировочном  костюме  и  в  легких  беговых  кроссовках. Словно вернувшись  с  пробежки. Алекс  промолчал, но  только  как-то  даже  зло посмотрел  на  Торенса  Абеля. Он  молча  встал  и-за  стола  и, промокнув  губы  белой  салфеткой, вышел  в  ту  же дверь, где  стояла  девица  по  имени  Анжелика. Их  взгляды  вдруг  встретились, но  Алекс  прошел  мимо, слегка  коснувшись плечом  ее  полненькой  девичьей  груди.

— А  возражать  он  думаю, не  будет — продолжил  диалог  профессор  Абель — Это  всего  лишь  пробное  погружение  недалеко  от  этой  лаборатории, у  атолла  Моруа. Надо  проверить  на  работоспособность сами  глубоководные  присланные  в  мой  океанариум  от  военных  акванавтов  скафандры, и  одно  мое  важное  устройство. Я  думаю, Кларенс  де  Лука  лучший  образец  для  этого. Ведь  так? Кларенс? 

— Ну, в  общем  да – как-то  немного  замявшись  от  такой  внезапной  неожиданности  ответил  Каларенс — А  где  это? – тут  же  следом  вырвалось  само  у  Кларенса  де  Луки – Мне  просто  интересно, профессор.

— Анжелика  сама  вас  посвятит  в  это  дело – произнес  ему  Абель – Я  лишь  хочу, чтобы  вы  прогулялись  с  ней  к  тому  атоллу.

  Анжелика, сверкнув  своими  синими  красивыми  девичьими  глазками  на  Кларенса, отвела  свой  от  него  стеснительный  взгляд.

— Не  возражаешь  Анжелика? — спросил  сам  ее  Торенс  Абель.

— Нет. Но  мне  надо  смотреть  за  дельфинами — ответила  она  ему  и  снова  посмотрела  заинтересовано  на  Кларенса  де  Луку — У  нас  тут  мало  бывает  незнакомых  гостей. Я  мало  их  вижу. Больше  дельфинов.

— Вот  и  познакомитесь  лучше – ответил  ей  профессор  Торенс  Абель – Его  срок  пребывания  у  нас  крайне  ограничен. Нужно  провести  тестирование  оборудования  на  глубине  и  сделать  пробные  записи. Заодно  проверите  работоспособность  скафандров.

 — Я  готов  хоть  сейчас – произнес  радостно  даже  не думая  Кларенс  де  Лука, не  спуская  взора  с  молодой  красивой  белокурой  девицы  с  заколотыми  на  самом  темечке  заколкой  шикарными  волосами.

  Все  за  столом  почему-то  сразу  засмеялись, словно  их  что-то  развеселило. Особенно  этот  громила  Макс де  Гелона.

             Русалка  по  имени  Анжелика  Сеймур

 

     Профессор  дал  ему  разрешение  на  свободную  прогулку  по  океанариуму. Тут  не  было  никаких  запретов. Наверху. И  Кларенс  де  Лука  пошел  практически  наугад, куда  глаза  глядят. Он  еще  не  мог  здесь  ориентироваться. Объект  этот  был  довольно  большой, если  не  сказать  огромный. И  занимал  половину  песчаных  пляжей  и  побережье  Тихого  океана  с  кокосовыми  пальмами  и  другими  тропическими  деревьями. Кларенс   для  лучшего  здесь   ориентира  получил  еще  одну  тактильную  карту  местного  значения  для ориентировки  на  этом  объекте. Пока  сам  не  начнет  ориентироваться  в  этом  океанариуме  RIF-1000. Впрочем, он  тут  всего  на  неделю. И  осваиваться  вряд  ли  особо  ему  тут  придется.  К  тому  же  его целью  была  Анжелика  Сеймур, дочь  профессора Торенса  Абеля. С  которой, он  познакомился  сегодня  за  дневным  обеденным  столом. Кларенс, похоже, влюбился. Мгновенно  и  сразу. Такого  в его  жизни  еще  не  было  ни  разу.  

  Кларенса  вдруг  привлек  крик  дельфинов. Видимо  там  чуть  в  стороне  за  парковыми  насаждениями  лаборатории был  дельфинарий.  

  Кларенс  де  Лука  любил  дельфинов. Особенно  белобочек. Крупных  и  сильных. Но  это,  похоже, были  не  белобочки. Это  были  другие  дельфины.

  Ту, которую  звали  Анжелика, вылезла  как  раз  из  бассейна  с  кричащими  и плещущимися  в воде  дельфинами.

  Он  был   потрясен  второй  раз  ее  девичьей  красотой. Она  была  идеальна. И  была  практически  голая. В  легком  бикини  купальнике. С  узенькими  врезавшимися  в  ее  загорелое  девичье  нежное  тело  лямочками  и  на  замочках  бретельках.

  Ее  утонченная  с  кофейным  отливом  мокрая  на  ярком  летнем  солнце  фигура  была  очень  красива. Широкая, как  и  положено  женщине  в  заднице  и  бедрах, она  была  узка  в плечах. Не  в  сравнении  с  теми  девицами, которые  он  ранее видел  и  имел  с  кем  любовные  дела. Порой  даже  не  имеющих  толком  надлежащей  женской  фигуры. И  плечи  широкие  и  задница  узкая, как  у мужика. Этакие  современные  феминизированные  тонконогие  американки. С  квадратночелюстной  головой, а  ему  нравились  больше  те, кто  имел  европеоидные  черты. Кларенс  вдруг  вспомнил  русских  в  своем  институте  девиц  студенток, эмигранток  и тех, приехавших  для  учебы  в  американский  филадельфийский  институт. Некоторые  из  них  тоже  были  загоревшими, как  и  эта  девица. Так  вот  эта  Анжелика  словно  была  того  же  покроя. И  не  только  с  миловидными  чертами  и  овалом  девичьего  лица, но  и  фигура  ее  была  как  у  тех  русских  девчонок. Узкая, в  гибкой  талии. Правда  она  стояла  к  нему  своей  изящной  загорелой  спиной, и  он  наслаждался  видами  сзади  пока  подходил  все  ближе  к  бассейну. Анжелика  как  раз  выбралась  с  бассейна  и  что-то  говорила  громко  двум  там  плавающим  дельфинам. Тут  же  рядом  был  биолог  и  врач  лаборатории  Конрад  Ланкастер  и  двое  рабочих  океанариума  Роб  Магреч  и  Кент  Такер. Они  были  с  большими  пластиковыми  ведрами, в  которых, видимо  была  до  этого  рыба.

  Они  первыми  увидели  идущего  к  бассейну  Кларенса  де Луку  и  что-то переглядываясь, сказали  Конраду  Ланкастеру. Тот  тоже  посмотрел  на  Кларенса  и  спустился  к  нему  с  высокой  лестницы.

  В  это  время  и  Анжелика  Сеймур  повернулась  лицом  к  нему.

  Сердце  у  Кларенса  де  Луки  забилось  в  груди  с  невероятной  силой, когда  он  увидел  Анжелику  уже  спереди. Он  даже  не  знал, что  ответить  этому  Конраду  Ланкастеру, когда  тот  спросил его – Какими  судьбами  тут? Пришли  поглазеть  на  дельфинов?

  Но  он, не  ответил  ему. Он  не  смог  отвести  свои  двадцатилетнего   студента  глаза  от  женщины, которую  только  что  лицезрел  перед  собой. Она  стояла  теперь  в  нескольких   метрах  от  него, наверху  и  самом  краю  лестницы  ведущей  в  бассейн.

— Что? — переспросил  Кларенс  де  Лука   Конрада  Ланкастера.

— Ясно — ответил  тот  ему, и, подозвав  своих  помощников  Роба  Магреча  и  Кента  Такера  пошли  прочь  от  самого  бассейна, оставив  Кларенса  наедине  с  Анжеликой.

   Кларенс  стоял  на  одном  месте  как  вкопанный, и  она  сама  к  нему  подошла, совершенно  не  стесняясь  своей  наготы  перед  неизвестным  еще  пока  ей  молодым  студентом  и  мужчиной.

— Вам  нравятся  дельфины? — спросила  она  его.

— Да – он  выдавил  из  себя – Очень. Я  люблю  дельфинов. Особенно  белобочек – произнес  ей, чувствуя, как  вздыбилось  в  его  штанах  и  как  жар  подымается  по  всему  телу  Кларенс  де  Лука.

— Идемте – произнесла  ему  Анжелика  и  взяла  его  за  правой  рукой  за  левую  руку.

  Она  повела  его  вверх  по  ступеням  лестницы  на  широкую  бортовую  площадку  бассейна. А  он  не мог  от  нее  оторвать  своих  влюбленных  глаз. Рассматривая  ее  всю  от  изящных  полненьких  голеньких  в  ровном  плотном  кофейном  загаре  ножек  с  аккуратными  маленькими  стопами  и  пальчиками,  до  тонкой  с  заколотыми  вьющимися  мокрыми  волосами  на  миловидной  головке  девичьей  шеи. Ее  нежная  как  ему показалось, и  легкая  девичья  рука  сжимала  его  пальчиками  руку. И  от  этого  всего  вибрировало  гулко  сердце  в  его  Кларенса  груди, и  даже  дыхание  было возбужденным. Что  сказать  Кларенс  де  Лука  был  хорошим  бабником. И  отличался  этим  в  институте, за что  неоднократно  был, порицаем  со  стороны  начальства   института. Его  могли  даже  выгнать за  такое  поведение, но  его талант  биолога  и  заслуги  перекрывал  все  эти  похотливые  Кларенса  де  Луки  недостатки  в  его  несколько  распущенном  поведении. Да  и  были  заступники  из-за  чего  его  так  еще  и  не  выгнали  с  кафедры  и  вообще  института.

  Но  тут  было  нечто  уже  иное. Он  реально влюбился. Он  видел  перед собой  женщину, которую  не  мог  ни  с  чем  сравнить  в  своей  голове. Ну, разве  что  с  русалкой. Нагую  и  невероятно  красивую  во  всем. Русалка  по  имени  Анжелика  Сеймур. И  он  хотел  ее. Он  невольно  даже  еще  приблизился  к  ней   почти  вплотную, чтобы  коснуться  своими остальными  частями  тела. Хоть  те  и  были  под  его  одеждой.

  Кларенс  де  Лука  буквально  осматривал  каждый  дюйм  девичьего  обнаженного  загорелого  до  кофейного  отлива  нежного  тела. А  блеск  маленьких  за  завитушками  спускающихся  по  обеим  сторонам  головы  височных  волос  золотых  колечками  сережек  в  ее  Анжелики  ушах  бил  по  его глазам.

— Эта, что  потемнее, Дельта  — она  произнесла  ему, но  он  ее  не  слышал. Он  любовался  Анжеликой.

— А  эта, посветлее, Рампа — она  произнесла  и, видя, что  Кларенс  ее  не  слушает, а  только  и  делает  вид,  что  рассматривает  ее  с  ног  до  головы.

  Два  дельфина  вынырнув  у  бортика, затрещали  как  ненормальные,  приветствуя  снова  ее. И  это  отрезвило  Кларенса  де  Луку. Он  пришел  в  себя, но  сердце  билось  по-прежнему  в  груди  от  возбуждения  и  топоршились  его студенческие  видавшие  виды  штаны.

— Красивые  какие! – он  восторженно  произнес  ей – А  сколько им  лет?

— Они  погодки – ответила  Анжелика  ему — Они  родились  почти  одновременно. Правда  мама  их  умерла  вскоре. И  я  их  сама  вырастила  здесь  в  этом  бассейне.

  Она  встала  перед  ним, когда  дельфины, резвясь, отплыли  вдаль  бассейна.

— Я  слышала  вы  к  нам  всего  на  неделю — произнесла  она  ему.

— Я, да – он  произнес  ей, несколько  пока  теряясь  в  общении – На  неделю. Но  можно  будет, выпросить  еще  немного  времени, если  профессор  Абель  будет  согласен – он  поспешил  ей  ответить. Любуясь  Анжелики  полненькой  небольшой   в  узеньком  телесного  цвета  лифчике, почти  выкатившейся  к  нему  трепетной  грудью.  Как  и  ее  облегающими  и  подтягивающими  вверх  девичий  лобок  и  ее  вагину  плавками, тугим  пояском  от  бедра  до  бедра,  опоясывающим  ее  жарко  дышащий  с  кругленьким  пупком  животик.

  Анжелика  Сеймур  немного  стеснительно  посмотрела  на  него, и  вдруг  прижавшись  к  Кларенсу, поцеловала  прямо  в  его  губы.

  Это  было  так  неожиданно, как  и  неожиданно  за  его  спиной  выросшая  громадная  фигура  Макса  де  Гелона.

— Тебя, Анжелика  отец  зовет  зачем-то — он  ей  произнес  и  встал  перед  Кларенсом  де  Лукой.

  Анжелика  ничего  ему  не  ответила, только  сверкнув  еще  раз  на  Кларенса  своими  голубыми  красивыми, как  море  глазами, покорно  тут  же  сбежала  легкой  прытью  по  лестнице  и   заскочила  в  небольшое  помещение  рядом  с  бассейном. Видимо  надо  было  ей  переодеться  после  купания  с  дельфинами.

— Че  уставился  на  эту  девку? Эй  ты, приезжий – он  услышал  из  уст  этого  громилы, который  был  тут  после  Абеля  заправилой  номер  один. Его  громкий  басистый  голос  было  далеко  здесь  слышно. Он  толкнул  Кларенса  своим  сильным  плечом. И  тот  чуть  не  упал  в  бассейн  к  подплывшим  снова  двум  кричащим  наперебой  жизнерадостным  дельфинам.

— А  вы  заткнитесь  и  пошли  отсюда! – он  рявкнул  на  них. И  те, видимо  напугавшись, уплыли  подальше  от  надвигающихся  неприятностей  в  глубину  огромного  водного  бассейна.

— Я  повторил  вопрос – произнес  Макс  де  Гелона.

— А  что, нельзя? – возразил  возмущенный  грубым поведением  этого  Макса  де Гелоны  Кларенс  де  Лука — Я  что, что-то  тут  уже  нарушил?

  В  это  время  открылась  дверь  маленького  помещения  раздевалки, и  они  оба  замолчали, уставившись  на  быстро  убегающую  к  своему  отцу  красивой  легкой  прытью  Анжелику  Сеймур. Она  была  в  том  же  легком  спортивном  костюме  и  кроссовках  на  мелькающих  по  бетонному покрытию  узкой  парковой  аллеи  девичьих  ногах.

  Макс  де  Гелона  дернул  Кларенса  де  Луку  за  короткий  рукав  его  летней  выгоревшей  футболки.

— Я  предупреждаю, она  дочка  профессора – произнес  грубо,  стоя  впритык  к  Кларенсу  де  Луки   Макс  де  Гелона – Я  присматриваю  за  девчонкой. Это  моя  тут  обязанность, понял  меня? Присматривать  тут  за  всем. Усвой  это  на  неделю. Не  вздумай  обижать  ее, мальчишка.

— Понял – ответил, раздраженный, таким  неприятным  разговором  Кларенс  здоровяку – Могу  идти?

— Теперь  можешь. Никто  тебя  здесь  не  задерживает, иди – ответил  тот.

— Спасибо – ответил  почти  двухметровому  здоровяку  Кларенс  де  Лука. 

— Да, не  за  что – произнес  Макс  де  Гелона.

  Он  повернулся  спиной  к  здоровяку  и  пошел  в  строну  от  бассейна.

— Придурок – произнес  негромко  Кларенс – Родятся  же  такие  идиоты.

  Он  пошел  в  строну  своего  жилого  блока  в  лаборатории. Кларенс  решил  просто  просидеть  весь  световой  день. Настроение  резко  испортилось, но  образ  Анжелики  Сеймур  впечатался  напрочь  в  его  молодой  студенческий  разум  и  навсегда. Он  решил, во  что  бы  то  ни  стало, вопреки  всему  и  этому  уроду  Максу  де  Гелоне  поближе  познакомиться  в  этой  русалкой  из  большого  бассейна  дельфинария. Сроки  пребывания  здесь  были  крайне  ограничены. И  действовать  надо  было  быстрее.

— Такой  цветок  тут  пропадает – произнес  он  про  себя – Но  этот  цветок  будет  мой. Будь  я  не  Кларенс  де  Лука, я  влюблю  девчонку  эту  в  себя  и  заберу  Анжелику  отсюда.

  Анжелика  околдовала  его. Он  раньше  никогда  не  видел  ничего  или  вернее, никого  прекраснее, чем  Анжелика  Сеймур. Кларенс  был  еще  тот  бабник  и  повеса. И  у  него  было  много  девчонок  студенток, да  и  просто  девчонок. Но  вот  такую  девчонку  он  видел  впервые. Красивую  просто  фантастически. Он   решил  про себя  как-нибудь  при  очередной  скорой  встречей  с  Анжеликой,  договориться  сходить  на  местный  пляж  и  поплескаться  вопреки  этим  ее  охранникам  и  сторожам, ну  и  самому  ее  папе, а  там  видно  будет, что  дальше  делать. Он  строил  уже  фантастические  свои  на  этот  счет  планы. Скорее, даже  не  о  работе  и  практике  здесь, сколько  планы  любовных  своих  с  Анжеликой  Сеймур  развлечений. Но  пока  он  закрылся  у  себя  в  номере, широко  открыв  свое  в  комнате  большое  окно  в  сторону  океана  и  красивых  стоящих невдалеке  там  от  берега  больших  с  большими  веерообразными  колышущимися  на  сильном  океанском  прибрежном  ветру  листьями  кокосовых  пальм. Он   упал  на  свою  постель, наслаждаясь  свежими  простынями  и  одеялами  широкого  спального  поставленного  прямо  почти  напротив  большого  полуоткрытого  окна  ложа.

                                                                  ***

— Я  его  немного  попугал – произнес  Макс  де  Гелона.

— И  что? – произнес  профессор  Абель – Обделался  он, что  ли?

— Да  нет, мальчишка  бойкий – произнес  Макс  де  Гелона – Что  нужно  для  нас. Я  ожидал  что  ссыкун, но  вроде  подойдет.

— Ссыкун  не  станет  нырять  на  трехкилометровую  абиссаль  в  открытом  океане  — ответил  Торенс  Абель — Даже  в  команде. Я  сам  его сюда  определил  и договорился  через  знакомых  в  Пентагоне  насчет  этого  сосунка  студента. А  те, подсуетились  и  надавили  на  своих  военных  коллег  в  Филадельфии. Ну  а  те, договорились  с  Болтоновским  институтом  океанологии. Так, что  все  как  нужно, Макс – произнес  Абель – Все  будет  как  нужно. Это  студент  практикант  и  за  неделю  нам  все  отработает  как  надо  и  все  сделает. Если  не  случиться  ничего, что  может  сорвать  все  мои  личные  планы  и  всю  проделанную  для  ваших  коллег  в  Пентагоне  работу.

— Профессор, а  этот  студент  ни  о  чем, ни  догадается? – спросил  Торенса  Абеля  его  правая  рука  морской  котик  ВМС  США  Макс  де  Гелона.

— Вряд  ли – произнес  ему  профессор  Торенс  Абель — Надо  просто  предоставить  ему  возможность  пожить  вдоволь  здесь  почти  всю  его  недельную  практику. Просто  не  мешать  ему, общаться  с  Анжеликой. Думаю, он  запал  на  нее. Так  и  должно  было  случиться. Пусть  развлекается  пока  без  серьезной  работы. Пока  нельзя  его  пускать  в  океан. Даже  если  у него  внушительный  послужной  список. Мы  пока  не  знаем  его  толком. Надо  пока  не  пускать  его  в  океан. День  два. Пусть  помотается  тут. Да  поплавает  на  местном  пляже. Организуй  ему  это  Макс. Выдай  ему  какую-нибудь  небольшую  но  дельную  работу. Посмотрим, сможет  хоть  что-то  на самом  деле.

— Ясно, профессор, сделаю — произнес  Макс де Гелона — Нам   все  же  повезло – он  еще добавил — Я  думал, военные  своего  пришлют  для  серьезной  работы  и  с  большим  сроком  службы. А  тут  этого  сопляка  прислали  к  нам  не  больше  чем  на  неделю.

— Вот  и  пусть  пока  поживет  без  открытого  океана  здесь  почти  неделю -ответил  ему  Торенс  Абель — К  тому  же  я  вижу один  эксперимент  становиться  залогом  ко  второму. И  весьма  успешно. Нужно  только  приглядывать  за  этими  двумя  молодыми, чтобы  чего  не  учудили  и  все.

                                    Атолл  Моруа

 

   Прошел  день  и  был  уже  вторник. Он  сидел  в  кабинете  профессора  биолога  Торенса  Абеля. У  него  были  вопросы  по  предстоящей  работе. Кларенс  де  Лука  был  рад   пока  здесь  всему, хоть  его  не все  радушно  здесь  приняли, но  все же.

— Молодой  человек – произнес  профессор  Торенс  Абель – Я  вижу, вы  уже  познакомились  с  моей  дочерью  Анжеликой. И  вам  предстоит  некоторое  время  поработать  тут. Раз  вас  сюда  отправили  в  качестве  научного практиканта. К  тому  же  у вас  есть  довольно  уже  большой  опыт  глубоководных  погружений  в  океане.

— Есть — произнес  Кларенс  де  Лука – В  Атлантике  и  в  Индийском. Все  вблизи  рифовых  барьерных  атоллов.

— Тут  тоже  есть  атолл – произнес  его  перебивая  Торенс  Абель — Достаточный, чтобы  насладиться  видами  Тихого  океана  прямо  с  берега. И  рифовая   банка  как  крепостная  стена  сорок  на  двадцать. В  глубину  с  внешней  стороны  на  три  километра  в  самое  ложе  океана.

— Я  слышал  уже — произнес  Кларенс де Лука  — Моруа.

— Нет, не  тот  Моруа  на  котором  испытывали  ядерные  бомбы – ему  ответил  профессор  Торенс  Абель — Другой  Моруа, наш. Или  даже  мой, личный  в  какой-то  степени. Там  подводная  была  база  военных  и  сейчас  она  закрыта. Там  тренировали  морских  котиков  и  испытывали  подводное  всевозможное  снаряжение.

— Интересно – восхищенно  произнес  Кларенс  де  Лука – Интересно  было  бы  исследовать  этот  барьерный  большой  островной  коралловый  риф.

— Вот  и  исследуете  вместе  и вдвоем  с  моей  дочкой  Анжеликой – произнес профессор  Торенс  Абель – И  скафандры  испытаете  там  же. Там  со  стороны  океана  резкий  обрыв  в  глубину  от  500  до  1000  и  более  метров. За  рифовой  барьерной  банкой. Нужно  провести, как  я  за столом  тогда  сказал  тестирование  скафандров  на  работоспособность  жизнедеятельности  всех  систем. Но  главное, чтобы  вы  вжились  в  них  сами. Придется  нырять  на  три  километра.

— Изучать  коралловые  рифы  и  рыбок? – произнес  удивленно  и  радостно  Кларенс  де  Лука.

— Да, то  есть, нет – ответил  ему  профессор  Абель – Не  скрою  и это  возможно  тоже. Но  не  сейчас. Вас  прислали  ко  мне  всего  сроком  на  неделю. Так  что  сроки  крайне  ограничены. Работа  будет  не  в  изучении  рифа  как  такового, молодой  человек – произнес  ему  Абель – А  в  исследовании  кальмаров.

— Кальмаров?! – он, услышав  это  переспросил, и  даже  подпрыгнул  на  стуле.

— Архитевтис  санктипаули  — произнес  ему  профессор  Абель —  Может, слышали о  таких?

— Ну, ну  да, слышал – произнес  ему, даже  запинаясь  в  ответ  Кларенс  де  Лука – Они  крайне  редки  в  природе. Их  вообще  практически  и  по  сей день  не  изучили. Их  поведение  и  образ  жизни. Даже  рацион  питания  до  конца  еще  не совсем  ясен.

— Что  едят, уже  ясен —  произнес  Торенс  Абель – Все, что поймают  там, в  районе  полутора  километров  и  глубже. Сами  тоже  становятся  пищей  время  от  времени  для  кашалотов. Все  зависит  от  размеров  особи. Слишком  большим  везет  больше. И  шансов  выжить  больше  в  тех  условиях  жизни, где  мрак  и  холод.

— А  что  у вас  есть  такие  кальмары? – Кларенс  удивленно  и  восхищенно  спросил  профессора – Вы  поймали  такого? Но  как?

— Не  совсем  поймал – произнес  ему  профессор  Абель  — Скорее   вырастил  из  головастика. И  в  условиях  приближенных  к  тем, на  какой  глубине  они  обитают. У  меня  есть  в  лаборатории  одно  место, точнее  этакий  научный  специализированный  бассейн  для  животных, живущих  в  районе  Абиссали  и  даже  глубже.

— Интересно! — произнес  Кларенс – Я  бы  хотел  взглянуть  на  него. 

— Это  для  вас  будет  не секрет —  произнес  профессор  Абель – Раз  вас  прислали  сюда  на все  лето. Я  думаю, вам  стоит  это  увидеть. Идемте.

  Профессор  Торенс  Абель  встал  из-за  своего  большого  полированного  стола  в  своем  кабинете  и  Кларенс  де  Лука  встал  тоже  со  стула.

  Они  вышли  быстро  из  кабинета, и  пошли  бок  о бок  рядом  по  длинному  коридору.

  Кларенс  хотел  понравиться  Торенсу  Абелю. Он  уже  понравился  его  дочери  Анжелики  Сеймур  и  вот  теперь  надо  было  завоевать  расположение  ее  отца. А  расположение  можно  было  видимо  завоевать  только  жаждой  и  стремлением  быть  более  близким  помощником  самого  Абеля. Работой. Любой  научной  здесь  работой. И, похоже, все  шло  как  нельзя  лучше. Торенс  Абель  вроде  бы  был  им  пока  доволен.

— Простите, профессор – произнес, идя  рядом  с  Торенсом  Абелем   Кларенс  де  Лука.

— Да, слушаю  — произнес  тот  не  глядя на  него, а  быстро  шагая  чуть  его  впереди. Кларенс  же  старался  быть  наравне  рядом  и  шустро  перебирал  своими  ногами, постоянно  догоняя  Абеля.

— Я  его  увижу  сейчас? – он  спросил  профессора.

— Нет – произнес  в  ответ  ему  профессор — Позднее. Сейчас  вы  увидите  нечто иное. И  еще  предстоит  ряд  других  процедур  перед  нырянием  на  3000метров  у  атолла   Бедели.

  Мимо них  проходили  в  белых  халатах  работники  океанариума  и  здоровались  с профессором  Абелем. Он  с ними тоже. В  целом  профессор  представлял  впечатление  истинного  ученого. Хоть  и  несколько  жестковатого  и строгого, но  вежливого  человека.

  Они  свернули  за  поворот.

— Одно  но, молодой  человек – произнес  Торенс  Абель  уже  у  входа  в  большой  научный  лабораторный  аквариум. У  дверей, которого, они  теперь  остановились  и стояли.

— Да, слушаю  вас  профессор – произнес  учтиво  с  вниманием  глядя  на  Абеля  Кларенс.

— Здесь  свет  запрещено  включать – произнес  ему, посмотрев  строго  через  свои  в  золотой  дорогой  оправе  очки, профессор  Абель – Запомните, если  хотите  побывать  тут  еще  раз. Категорически  запрещено.

 И  он  открыл  дверь  аквариума  перед  Кларенсом  де  Лукой. 

                                                                   ***

  Они  оба, одев, специальные  очки, позволяющие  видеть в  полной  темноте,  вошли  внутрь  огромного  помещения.

  Это  был  громадный  закрытый  ангар. Больше  смахивающий  на  авиаангар  для  самолетов. С  высокой  крышей  и  казалось  не  имеющий  стен. Нет, стены  были, но  далеко  впереди  и  по  сторонам.  Но  всю  площадь  ангара  занимали  огромные  из  кварцевого  стекла  аквариумы. Закрытого  типа. И  имели  соотношение  управления  на  автоматике  разности  атмосферного  давления.  Давления  водяного  столба  на  все  живое, что  было  в  одном  из  таких  аквариумов.

  Кларенс  подошел  к  одному  аквариуму  вплотную  пока  профессор  Торенс  Абель  что-то  перебирал  на  стоящем  здесь  же  металлическом  лабораторном  столе. Какие-то  бумаги  и  химические  реторты  с  какой-то  жидкостью. Он  рассматривал  то  одно  то  другое, видимо  сравнивая результаты  опытов.

  Внутри  не  было  ничего. Только  вода. От  аквариума  шли  тонкие  металлические  трубки, и  это  все  уходило  куда-то  вниз  под  пол  этого  громадного  лабораторного  ангара. И  прибор  рядом  показывал  давление  в                          3955метров. Давление 2.445 мегабар. 

  Тут  тоже  были  ученые  из  его  научной  лаборатории. Тоже  в белых  халатах  и  даже  в  закрытых  полностью  спецкомбинезонах. Они  сейчас  суетились  у одного  из  аквариумов, что-то  там  проверяя  тоже. Тут  были  и  колесные  тележки  для  транспортировки  биоматериалов. Вероятно  и  мертвых  и  живых.

  Еще, что  было  удивительно  и  было  даже  несколько  странным, тут  были  какие-то  небольшие  барокамеры. И  в  них  было  еще  что-то. Что-то  не похожее  ни  на  глубоководных  рыб, ни  на  крабов. В  этой  лаборатории  делали  еще  что-то. Или  создавали  что-то. Как  можно  было  рассмотреть  через  высокопрочное  кварцевое  стекло  с руками  и  ногами. Обвешанное  проводами.  И  видимо  еще  не  довершенное  до  конца. Но  вероятно  уже  живое.

— Это – Кларенс  произнес, потрясенно  рассматривая  нечто  похожее на  женщину.

— Результат  наших  совместных  с  моими  коллегами  по  океанариуму  морской  фауной  опытов – произнес  подошедший  к  нему  профессор  Торенс  Абель.

— А  торчащие  провода  и  почему  она  из  металла? – произнес  удивленный  Кларенс  де  Лука.

— Это  не  простой  организм, мой  любопытный  студент  практикант — произнес  Торенс  Абель – Тут  есть  часть  от  механики, электроники  и  биологической  различной  органики. Основа  из  металла  и  искусственной  органики. Само  тело, плоть  и  кожа, как  и  у  нас, мой  студент  практикант.

— Это  робот? – произнес, снова  спрашивая  профессора  Кларенс.

— Андроид. Если  точнее, репликант. Серия  ZP4. 342-В9 – произнес  ему  профессор Абель – Всего  я  вам  показать  не  могу. Уж  простите. Мои  личные  профессиональные  секреты. Это  плод  работы всей  мой  научной лаборатории. Возможно  это  будущее человечества. Но  никому  ни  слова, договорились? – он  произнес  Кларенсу — Я  мог  не  показывать  вам  всего  этого, но  вы  должны  понимать  неудержимое  тщеславие  изобретателя  и  ученого, заставило  меня  похвастаться  тем, что  я  создаю  еще  здесь  кроме  изучения  морской  фауны – Осталось  дорастить  ткань  на  руках  и ногах  машины. 

— И  вы  это  не  показываете  никому? – спросил  удивленно  и  потрясенно  Кларенс  де  Лука.

— Пока  нет. А  зачем? — ему  произнес  профессор  Торенс  Абель — Время  еще  не  пришло.

— Профессор, вы  настоящий  гений! – потрясенный  увиденным, произнес  Кларенс  де  Лука.

— Да  ну, ну  что  вы – как-то, словно  смущаясь  и  стесняясь, произнес  на  похвалы  Кларенса  де  Луки   Торенс  Абель – Это  пробные  пока  эксперименты. Но  всему  свое  время. А  пока  только  кальмары, прошу.

  Он  указал  на  один  из  огромных  стеклянных  аквариумов. И  подвел  за  собой  Кларенса  де  Луку  в  упор  к  стенке  огромного  резервуара.

— Что  там  видите? – он  спросил  Кларенса.

— Маленькие  осьминоги – произнес  Кларенс  де  Лука – Простите, пока  не  могу  определить  вид. Их  так  много! Просто  кишмя  кишит. Вы  их  тут  выводите?

— Opisthoteuthis  depressa — произнес  профессор  Абель — Осьминог  Дамбо. Самый  из  известных  глубоководных  осьминогов. Пока  известных. Им  тут  комфортно  вот  и плодятся  как  кролики. Врагов  нет  вообще. В  природе  на  той  глубине  их  реального  обитания  там  не  так  весело  и  беззаботно  как  тут.

— Но, как  он  живет  там? Там  должно  быть  давление  воды  соответствующее  параметрам  жизнедеятельности  этого  живого  организма – сказал  снова  потрясенный  Кларенс  де  Лука – И давление  как  на  7000метров  и  соленость  воды  и  температура  соответственно. Даже  подводные  течения.

— Вот  поэтому  тут  никогда  не  включают  свет  и  следят  за  всеми  приборами  и днем  и  ночью — произнес  ему  профессор  Абель.  Следят  за  давлением  и  соленостью. И  даже  создают  подводные  течения, если  надо. Ну  и  кормят  таких  вот  крошек  тем, что  им  необходимо  для  жизни  и  роста.

— Удивительно! – произнес, не  выходя  из  состояния  удивления, произнес  Кларенс  де  Лука.  

— Это  малыши – произнес  Торенс  Абель – Это  их  дом, гнездо. А  вот  и  их  папа  и  мама.

  Абель  показал  пальцем  вытянутой  правой  руки  на  одну  более  крупную  особь, потом  вторую, прилепившуюся  крупными  присосками  к  кварцевому  стеклу  аквариума. И  ползущую, куда-то  вверх  по  нему.

— Это  Альфа — произнес  профессор  Торенс  Абель – То есть  папа, а  вон  тот  Бета, мама. Мы  не давали  им  имена. Просто  Альфа  и  Бета  и  все. Это  у меня  Анжелика  выдумщица  на  имена. Дала  тем  Архитевтисам  имена. Их  детям  тоже.

— Архитевтисам? — произнес  Кларенс – А  я  увижу  их?

— Все  зависит  от  ваших  стараний  студент  практикант — произнес  ему  профессор  Абель – Анжелика  пока  будет  шефствовать  над  вами  и  вы  должны  обещать, что  будете  выполнять  все  указания, что  она  вам  скажет.

— Да, конечно, профессор – произнес  Торенсу  Абелю  Кларенс  де  Лука.

— Теперь  нам  пора  еще  кое-куда – произнес  ему  Торенс  Абель — Анжелика  уже  вас  заждалась.

— Да  я  готов  — произнес  Кларенс  де  Лука.

— Вот  и  чудненько – произнес  ему  Торенс  Абель.

  И  они, вдвоем  сняв  приборы  ночного  видения, спешно  удалились  из  акваангара  RIF-1000.

                                                                 ***

— Она  сделает  все, что  нужно – произнес  профессор  Торенс  Абель – Она  создана  не  только  чтобы  нырять  в  бездну  океана. Этот  проект  мною  создан  не  только  в  военных  и  разведывательных  целях. Анжелика  это  уникальный  образец  самой  совершенной  компьютерной  электронной  и  нейронной технологии  помещенной  в  самую  совершенную  неотличимую  от  человеческого тела  искусственную  оболочку. Проект «Нейрон Х0 – 1.0» уникален  по  своей  сути  и  не  имеет  пока  аналога  в  мире. Это  надежно  прикрытая  под  другой  научной  работой  разработка  первой  огромной  нейронной  искусственной  сети, которая  в  будущем, возможно, будет  управлять  всем  в  самом  мире. И  не  исключено  самим  человеком.

  Торенс  Абель  включил  свой  портативный  записывающий  магнитофон  и  произнес  свою  первую  речь.

— Я  создал  Анжелику, и  она  будет  такой, как  я  сам  того  желаю – продолжил  записывать  себя  профессор  Абель – Она  совершенна. И  как  человек, и  как  еще  нечто  подобное  живому  человеку. Это  личный  мой  эксперимент  по  изучению  программируемого  разума  и  работы  в  области  нового  искусственного  интеллекта. Воздействия  человеческой  психики  на  машину  и  обратное  ее  воздействие  на  самого  человека. Пока  это  никто  не  знает, кроме  меня  и  моих  личных  подчиненных  с  группой  моих  разработчиков  и  ученых  моего проекта «Нейрон Х0 — 1.0».

  Он  развалился  в  своем  большом  просторном  кресле  и  вел  свою  звуковую  запись  со  своих  слов.

— Я, Торенс  Абель, профессор  биологии  и  специалист  по  глубоководным  кальмарам  и  осьминогам  лаборатории  и  океанариума RIF-1000.

  Он  помолчал, немного  задумавшись о  чем-то  и  добавил – Еще  рано  что-либо  конечно  и  пока  решать  и  доказывать. Но  уже  есть  определенные  положительные  мною  зафиксированные  результаты  моих  исследований. Будем  ждать  более  успешных  и  окончательных  результатов  последующих  экспериментов. 

                                                                  ***

   Два  водолазных  больших  катера  ВАТТ315  стояли  в  глубокой  стометровой  лагуне  атолла  Моруа. Этот  атолл  не  был  девственно  диким  по  своей  природе.  По  всему  было  видно, он  уже  неоднократно  использовался  военными. Тут  все  побережье  его  широкого  обширного  песчаного  и кораллового  пляжа  было  завалено  ржавым  оборудованием  и  железом.

— Под  водой  не  лучше – произнес  им  двоим  Макс  де  Гелона  — Надо  смотреть в  оба. Там  помимо  сваленного  всякого  тоже  ржавого  барахла  полно  проводов  и  всего  того , что  может  повредить  ваши  дорогостоящие   и  особо  ценные  скафандры. Короче, краткая  инструкция  для  вас  обоих. Держаться  подальше  от  всего  острого  и  подозрительного. И  не  увлекаться  подводной  бесполезной  археологией. Любопытство  до  добра  не  доводит. Надеюсь  вам  обоим  ясно.

Раньше  ты  Анжелика  уже  ныряла  в  глубину  на  Бедели, но  в  другом  гидроскафандре. Тот  FLAIT 700 B12 уступает  кое  в  чем  новому, разработанному  в  нашем  океанариуме SCAT – B/С1М1.

 Я  поняла  все  — ответила  ему  Анжелика.

— Не  перебивай  меня – он  резко  осек  ее — Не  люблю, когда  перебивают. Потом  с  мыслями  хрен  соберешься.

— Извините — произнесла  ему  Анжелика.

  Было  видно, Анжелика  сама  побаивалась  этого  верзилу, как  и  все  в  этом  океанариуме. Кларенс  де  Лука  обратил  внимание  на  это. И  еще  раз  пришел  к выводу, что  Анжелику   надо  увозить  отсюда.

— Тебя  это  касается  особо, студент  практикант  — Макс  де  Гелона  лично  произнес  Кларенсу  де  Луке – Поменьше  заглядывайся  на  задницу  своего  командира. Понял  меня? 

— Да  понял  я  все  — ответил  ему  Кларенс, поправляя  на  руке  глубоководные  часы  и  глубинометр. Главное  не щелкать  таблом. Все  ясно.

— Щелкать  таблом  — усмехнулась  в  ответ, ему  и  удивившись, Анжелика. Она     посмотрела   на  него  как-то  странно, не  зная  таких, видимо  здесь  слов.

— Ты  слишком  говорливый, студент  я  посмотрю  — резко  и  грубо  произнес  ему  Макс  де  Гелона – Потом  если, что  случиться  поговорим  на  эту  тему. Моли  Бога, чтобы  не  случилось. 

  Он  закончил  инструктировать  уже  одетых  в  глубоководные  в  гидропокроновые  оболочки  и  гидроскафандры   обоих  Кларенса  де  Луку  и  Анжелику  Сеймур  руками  служащих  техников  океанариума  практически  полностью. Оставалось  только  одеть  титановые  гермошлемы  с  кварцевыми  высокопрочными  стеклами  и  включить  систему  жизнедеятельности  самих  глубоководных  гидроскафандров.

                                                                 *** 

  Вода  лагуны  разом  скрыла  их  обоих  в  своей  стометровой  глубине. Они  обои  практически  ушли  на самое  дно, и  теперь  плыли  не  торопясь  среди  массы  разноликих  и  разноцветных  кораллов  и  коралловых  раскрашенных  во  все  цвета  радуги  рыб.

— Будь  внимателен  — произнесла  ему  Анжелика  Сеймур  — Тут  много  акул.

— Я  думаю  в такой  титановой  броне  они  нам  не опасны, любимая  моя  -произнес  ей  Кларенс  де  Лука.

  Он  выровнялся  с  Анжеликой  и  взял  ее за  левую  руку  своей  правой  в  перчатке  рукой. Прибор  глубины  на  правой  руке  показывал  отметку  в пределах  100м.

— Я  думаю, ближе  к  краю  обрыва  будет  глубже, милый  — произнесла  ему  Анжелика — Я  тут  еще  ни  разу  не  была, как  и  ты.

— Неужели  не  доводилось  здесь  хотя  бы  раз  побывать  за  все  это  время? – спросил  он  ее.

— Нет, ни  разу — произнесла  она  ему – Это  заброшенное   и  забытое  всеми  уже давно  место. Отец  говорил  про  него, но  никто  сюда  ни  разу  не  плавал.

— Ну, вообще-то, кому  нужен   этот  ржавый  металлолом? – произнес  ей  Кларенс – Тут  действительно   опасно. Особенно  для  аквалангистов. Ты  только  посмотри, сколько  искореженного  рваного  железа  вокруг. Часть  уже  заросла  кораллами.

  Кругом  и  вправду  были  тонны  лежащего  здесь  металлолома. Видимо  это  была  теперь  просто  подводная  свалка, постепенно  поглощаемая  водой, кораллами  и  микроорганизмами  самого  океана.

— Наверное, это  еще  долго  тут  будет  разлагаться – произнес  Анжелике  Кларенс.

— Да – жуткое  место — произнесла  ему  Анжелика – Будем   надеяться, что  под  внешним  обрывистым  коралловым  склоном  мусора   этого  будет  меньше.

  Все  дно  лагуны  было  усеяно  металлоломом  и  было  полно  донных  молюсков  и  морских  ежей. Там  ползали  раки  отшельники  и  лангусты.

  Они  увидели  двух  небольших  осьминогов, которые  быстро  меняя  свой  цвет,  маскировались  среди  этого  сваленного  металлического   мусора  и  в  зарослях  ветвей  горгонарий, губок, ядовитых  актиний  и  морских  перьев  Veretillum, Umbellula и  Pennatula  phosphorea.

— Они, вон  те  многоногие  уже  приспособились  — произнес  Анжелике  Кларенс – Осьминогам  как  ракам  и  креветкам  даже  такие  места  нравятся. Тут  лучше  прятаться  от  хищников.

— Смотри, мурена  — произнесла  ему  Анжелика, показывая  правой  рукой  в  свою  сторону — Там, в  мадрепоровых  красных  ветвистых  кораллах. Среди  камней. Она  там  в  расщелине.

— Вижу, любимая — произнес  он  ей – Тут  мрачновато  и  темно. Может, включим  фонари.

— Включим – ответила  она  ему, не  выпуская  его  правой  руки  из  своей  левой.

  Они  зажгли  свет. Сразу  все  осветилось  на  несколько  метров  вперед.

  Теперь  дно  было  покрыто  все  морскими  звездами  и  голотуриями.

— Distolasterias  nipon —  он  назвал  одну  из  больших  звезд. Ее  длинные  медленно ползущие  и  извивающиеся  змеями  толстые  в  основании  головы  ноги,   шипастые  лучи  были  отчетливо  видимы  на  одном  из  обглоданных  ею  ветвистых  кораллов.

  Рыб  стало  значительно  меньше. Большая  часть  их   предпочитала  там, где  больше  света. Здесь  были  лишь  те, кто  любил  сумерки  глубины.

— Акула! — произнесла  Анжелика – Вон  там, сбоку  среди  нижнего  яруса  столового  рифа. И  еще  одна. Посмотри, Кларенс, вон  еще  и  еще.

  Это  были  молотоголовые  акулы. Небольшие  метров  трех  четырех, но  все  же опасные  для  подводных  ныряльщиков  и  пловцов.

— Sphyrna  zygaena  —  он  обозначил  их  по-научному – Идем  над  самым  дном  медленно. Похоже, они  как  раз  на  охоте. Было  видно, как  заходя  на  круг  акулы  на  что-то  там, или  кого-то   в  кораллах  бросались. Возможно  на  мурен  или  осьминогов.

— Я  тоже  знаю, как  их  величать. Ты, Кларенс, видимо  без  своих  научных  терминов  не  можешь  порой  общаться — произнесла  ему  Анжелика  Сеймур.

— Это  уже  профессиональная  привычка, Анжелика – отозвался, он, ей  смеясь – Попробую  не  злоупотреблять  своим  знаниями. Хотя  это  самое  место.

— Я  поняла  тебя  – она  ему  ответила — Эти  места  мне  совершенно  не  знакомые. Я  ныряла   на  атолле  Бедели. Но  тут  совершенно  иное  дело. Можно  рассчитывать  на  прочность  скафандров, но  все  равно  опасно. Надо  погасить внешнее  освещение. Оно  может  привлечь  этих  охотящихся  акул  сюда.

— Согласен, Анжелика  — произнес  ей  Кларенс  де  Лука.

— Вон  там  уже  край  и  ступенчатый  обрыв – она  произнесла  ему – Там  пойдем  в  глубину  настолько, насколько  сможем. Дальше  идем  друг  за  другом. Ты  идешь  в  глубину  за  мной, понял, Кларенс?

— Ясно, понял, Анжелика – он  ей  ответил – Буду  держаться  за  твоей   кругленькой  попкой, любимая.

  Он ей, так  специально  добавил  и  ей  видимо  это  даже  понравилось. Анжелика  дернула  его  рукой  за  руку  и  улыбнулась  через  кварцевое  стекло  гидрошлема. Она  отпустила  его  правую  руку  и  пошла  вперед.

  Так  они  доплыли   до  крутого  в  глубину  и  черную  бездонную  бездну  обрыва. Тут  было  чище, чем  выше  и  в  глубине  самой  лагуны. И  что  удивительно  никого  не  было. Ни  рыбы, ни  осьминога. Внизу  была  только  черная  мгла  и  огромная  толща  воды.

 — Тоже, самое, что  и  везде,  и  там, на  Бедели — произнесла  ему  Анжелика.

— Меня  не  пугает – он  ей  ответил  — Я  уже  нырял  туда, не  зная  куда  в  Атлантике. Только  с  большей  командой  и  с  батискафами.

— Ладно, идем – она  сказала  ему.

— Идем — он  ей  ответил.

  И, полюбовавшись, не  продолжительное  время  одинокой  плавающей  перед  ними  студенистой  и  довольно  на  редкость  большой  глубоководной  медузой  поднявшейся  с  самой  глубины  Halicreas   minimum, они  пошли  не  торопясь, набирая  стремительно  и  постепенно  глубину. А  наверху, среди  целой  гущи  плавающих  вокруг  слоями  пелагических  из  литоральной  зоны  обитания  медуз  вида  Aurelia. Прямо  над  ними  над  1500 метровой   океанической  пропастью  их  ожидал  подъема  катер  ВАТТ315  с  группой  техников, ученых  и  Максом  де  Гелоной.

                Контейнер  BioLog 919 «AMADEUS»

   После  пробного  погружения  на  атолле  Моруа,  его  продержали  так  в  океанариуме  еще  два  дня, весь  вторник  и  среду, гоняя   по  разным  делам  по  самой  огромной  с  длинными  коридорами  и  научными  отделами  лаборатории. Он  эти  два  дня  вообще  не  пересекался  с  Анжеликой  Сеймур. Он  не  видел  дочери  профессора  Абеля  ровно  два  дня.

  Торенс  Абель  был  доволен   их  совместной  работой.  Но  Кларенсу  довелось  теперь  по  его  распоряжению  поработать  с  двумя  разнорабочими  океанариума  Кентом  Такером  и  Робом  Магречем, которыми  непосредственно  командовал  этот  не  дружелюбный  к  Кларенсу  де  Луке  тоже  пловец, инструктор  и  ныряльщик  Макс  де  Гелона. На  самом  пирсе  по  техническому  обслуживанию  двух  быстроходных  на  подводных  крыльях  больших  катеров  КТА-117  и  специализированных  для  работы  в  открытом  океане  ВАТТ315.

  И  он  уже  сходил  от  такой   дурацкой   работы  с  ума. А  особенно  без  общения  с  Анжеликой  Сеймур. Он  просто  изнывал  без  любимой. Он  не  знал  где  она. Он  не  видел  ее  все  эти  дни  вообще. Он  спрашивал  про  Анжелику, но  никто  не  знал, где  она. Она  словно  пропала  из  океанариума.

  Правда, были  отличные  ночи  в  полном  пока  одиночестве  с  самим  собой  наедине. Но  в  отличной  своей  собственной  выделенной  для  житья  большой  комнате  в  жилом  блоке  лаборатории. С  видом  на  океан  и  красивые,  прибрежные  там   с  трепыхающимися  на  ветру  своими  огромными  веерообразными  листьями  кокосовыми  пальмами  в  большом  застекленном  пластиковом   окне.

  Кларенс  увидел  бегущую  к  океану  Анжелику  Сеймур. Она  была  в  легком  своем  белоснежном  коротком  пляжном  халатике. Из-под  которого, мелькали  красивые  полненькие  и  кругленькие  ее, несущиеся  по  желтому  песку  босоногие,  загоревшие  на  жарком  солнце  до  кофейного  темного  оттенка  девичьи  ножки. Анжелика  соскучилась  по  океану. Он  даже  не  знал, что Анжелика  проходила  все  эти  дни  в  лаборатории  личное  программное  тестирование. Ее  отключили  от  периферии  и  подключили  к  аппаратам  нейросети, внося  все  записанные  данные  с  ее  нейронного  мозга  машины  в  специальный  большой  матричный  главный   компьютер  научной  лаборатории.

  И  вот, он, вдруг  уставившись  в  открытое  свое  окно, увидел  ее.

— Анжелика! – произнес  удивленный, громко  воскликнув, уже  и  не  веря  своим  глазам, и  увиденным   Кларенс  де  Лука.

  Анжелика  пробежала  под  двумя  кокосовыми  растущими  друг  с  другом  в  обнимку  пальмами. И   Кларенс  не  раздумывая  ни  минуты, выскочил  в  открытое  окно  своего  жилого  блока  из  небольшой  спальни. Он  сам  был  полураздетым, пока  валялся  в  своей  постели  и  маялся  бездельем. А  тут  такое!

  Он  бежал  за  несущейся  впереди  его  на  всех  парах  к  океану  Анжеликой. Впереди  была  пляжная  большая  коса  с  растущими на  ней  с  огромными  веерообразными  листьями  пальмами.    

— Сocоs  nicifera — машинально  уже  как  будущий  биолог  ученый  пробегая  мимо  пальм  произнес  Кларенс  де  Лука, увлеченно  и, не спуская  глаз  преследуя  бегом  Анжелику  Сеймур.

  Эта  коса  была  опоясана  коралловым  подымающимся  прямо  со  дна  из-под  воды  барьером, образуя  этакий  песчаный  прибрежный  атолл  и    скорее  к  самому  берегу, чем  к  океану  лагуну. Мелководную, не  более  ста  метров  в  самом  глубоком  месте. И  тоже  заросшую  всю  разными  тропическими  кораллами. И  кишащую  массой  коралловых  красивых  рыб  и  прочей  живности. От  самого  дна  до  поверхности  воды.

  Анжелика  просто  сбросила  с себя  все. Прямо  на  бегу  свой  коротенький  до  колен  тот  белоснежный  сверкающий  на  ярком  летнем  солнце   пляжный  легкий  халатик, обнажившись  почти  целиком  до  красивого  бикини, такого  же  как  и  халатик  белого  купальника.

  Кларенс  увидел  ее  идеальную  кругленькую  широкую  женскую  попку  и  мелькающие  в  вырезах  узких  врезавшихся  в  ее  тело  завязками  плавок  ягодицы. В  ровном  идеальном  как  и  сама  Анжелика  солнечном  загаре  бедра, и  полненькие  идеальные  икры. Разбрасывая  желтый   песок, по  нему  неслись  к  бурлящим  в  этой  лагуне  волнам  ее  маленькие  девичьи  стопы  с  такими  же  маленьким  пальчиками, оставляя  на  нем  девичьи  длинной  цепочкой  красивые  следы.

  Кларенс  де  Лука  просто  снова  обомлел  от  красоты  ее  девичьей  практически  обнаженной  загорелой  на  солнце  спины, мелькающий  на  бегу  в  воздухе  рук  и  распущенных  длинных  белокурых  волос. Так  резко  контрастирующих  с  ее  в  сильном  загаре  телом.

  Еще  на  том  обеде  он  видел  ее. Первый  раз  и  просто  влюбился. Влюбился  в  ее  это т плотный  ровный идеальный  загар  и  ее  лицо. Он  уже  представлял, как целует  ей  Анжелике  ее полненькие  маленькие  губы. А  она  его. И  хочет  его. Хочет  не  разлучаться никогда  с  Кларенсом.

  Он  так  размечтался, что  даже  не  сбросил  с  себя  ничего  вообще. На нем  была  цветная  расстегнутая  целиком  рубашка, в  которой  валялся  на  своей постели, ни  даже  своих  летних  шорт  и  студенческих  поношенных  изрядно  кроссовок. Кларенс  так  влетел  за  Анжеликой  в  горячую  прибрежную  океанскую  воду  и  в  бурлящие  волны.   

  Он  догнал  Анжелику  Сеймур  уже  в  воде, и  когда  она  нырнула  в  волны, он  сделал  тоже  самое.

  Он  догнал  ее  там  и  сразу  обнял. Странно, но  Анжелика  его  не  оттолкнула   от  себя. Она  лишь  развернулась  прямо  в  воде  и  прильнула  к  Кларенсу. Она  тоже  обняла  его  и  сразу  поцеловала.

  Этот, казалось, океан  теперь  был  только  для  них  двоих. И  все, что  было теперь  здесь  вокруг. Они  занимались  любовью  прямо  в самой  морской  воде  и  в  бурлящих  волнах. Плавали  наперегонки. И надо  признать, он  не  мог  ее догнать, как  ни  старался, хотя  Кларенс  де  Лука  плавал  лучше  всех  в  своем  Болтоновском  институте.

  Они  полюбили  друг  друга  с первого  взгляда. Полюбили  еще  на  том  званом  обеде, когда  увидели  друг  друга. Он, сидя  за  столом, а  она, стоя  в  тех  дверях гостиной. И  казалось, не  существует  ничего, что  бы могло  их  теперь  разлучить.

                                                                 ***

   Кларенс  лежал  под  аппаратом  ВioLog 919 «AMADEUS». Анжелика  поместила  его  туда, обвешав  вокруг  проводами  и  датчиками. Сказав  что  это  не  займет  много  времени. И  надо  просто  расслабиться. Программа  памяти  пишется  на  диск, который  будет  помещен  в  специальный  агрегат  и  титановый  контейнер. Этот  контейнер  будет  доставлен  ими  же  самими  к  своему  месту  на  глубину  в  3300метров  в  район  атолла  Бедели.  

— Надеюсь, там  нет  ничего  пошлого – произнесла  она  Кларенсу  де  Луке – Постарайся  очистить  свои  мыли  от  дурного, и  оставить  только  хорошие  воспоминания. Это  важно.

— Это  важно? – спросил  он  ее, и  провел  своей  правой  рукой  по  ее  гибкой  фигуре. По  левому  боку  и  опуская  ниже  талии  удерживая  кисть  руки   на девичьей  упругой  широкой  заднице.

— Очень — произнесла  ему  Анжелика  Сеймур – Так  же  важно  все  сделать сейчас  правильно. И   не  отвлекай  меня  своими  шаловливыми  руками, а  то  что-нибудь  сделаю  не  так.

— Что  именно? – Кларенс  де  Лука  водил  пальцами  правой  раскрытой  в  кисти руки  по  ее  кругленькой  попке.

— А  то, что  если  сделаю  что-нибудь  не  так – произнесла  ему, нежно  улыбаясь  своим  алыми  губками  Анжелика – То  можно  закончить  жизнь  свою  овощем. Этот  аппарат  опасен, если  сделать  что-то не  так. Может  возникнуть  скачок  повышения  температуры  в  твоей  голове  и  мозги  просто  вскипят. Важно  ничего  не  перепутать  в  пусковой  программе  и  датчики  поставить  на  твоей  голове  правильно.

  Он  убрал  свою  послушно  руку. Сделавшись  серьезным  и  теперь стараясь  не мешать  своей  любимой.

— Анжелика — Кларенс  спросил  ее  уже  серьезно.

— Что  еще? – она  не  глядя  на  него, произнесла, увлекшись  запуском  записывающей системы  Bio919 «             .

— Отец  твой  отпустит  тебя  со  мной  в  Филадельфию? – произнес  ей  Кларенс де  Лука.

— Я  поговорю  с  ним  об  этом — она  произнесла  ему  вселяя  надежду – Закрой  глаза  и  расслабься. И  помолчи, пожалуйста.

— Если  нет – произнес  Кларенс  де  Лука — То убежим.

— Я  сказала, помолчи – она  строже  ответила  ему  и  добавила – Убежим.

  Она  улыбнулась ему, а  он  улыбнулся  ей  и  закрыл  свои  глаза. 

  Потом  когда  она  все  закончила  и  запустила  программу  записи  памяти  и  воспоминаний, Анжелика  сказала, что  все  будет  теперь  отлично. Что  она  сама проходила  эту  процедуру. И  ее  все  воспоминания  уже  лежат  на  таком  же  другом  еще  одном  диске. Но  ее  отец   хочет  поместить  туда  еще  и  его  мысли  и  воспоминания. Зачем, она  не  стала  ему  объяснять. Так  было  нужно.

   Как  ему  объяснил  профессор  Торенс  Абель, это  было  начало  эксперимента  с  искусственным  интеллектом. Кларенс  попросил  подробнее  объяснить  всю  суть  этого  опыта, ведь  его  включили  тоже  в  этот  эксперимент. Хоть  и  на  добровольной  основе  и  на  короткое  время  глубоководной  подводной  практики. Но  все  же. Профессор  Абель  сослался, что  это  в  его  же  интересах  как  будущего биолога. Но  так   ему  и  не  рассказал  ничего. Сославшись  на  опыты  с  глубоководными  кальмарами  Архитевтис  санктипаули. Для  связи  и  контакта  с  этими  хищниками, что  обитали  тут  в  районе  атолла  Бедели. Большего  знать  было  категорически  запрещено  в  целях  каких-то  особых  секретов. Результаты  могут  быть  разными  и  не  очень  приятными. Потому  ни  к  чему  знать  для  чего  и  почему. Да  и  это  не  входило  в  работу  лаборанта  и   студента  практиканта  Болтоновского  университета  Филадельфии. Его  там  до  прибытия  сюда  предупредили, поменьше  вопросов  и  больше  ответственности  и  работы. А  вообще  все  эти  опыты  были  странными  из-за  этой  секретности, но  интересными.

— Интересно, а  как  вы  получили  тех  больших  кальмаров – спросил  Анжелику  Кларенс. Она  стояла  возле  него, поправляя  датчики  на  его  голове. И  он  обхватил  ее  обеими  руками  за  гибкую  в  лабораторном  белом  халатике  девичью  талию. А  она  даже  не  дернулась, а  даже подалась  ему  навстречу  и  прижалась  лбом  к  его  лбу.

— Отпусти – произнесла  она  ему  тихо – Потом. На  том  атолле. Потом, пусти.

  Он  отпустил  ее, но  удерживал  за  левую  руку  правой  рукой  и  смотрел, не  отрываясь  своим  синими  глазами   от  ее  безумной  небесной  красоты  женских  глаз.

— Я – она  произнесла  ему – Позднее  все  расскажу. Идем, вставай. Все  готово.

  Она сняла  все  с  него  датчики. Все  показатели  в норме. Ты  полностью  готов  к  подводной  работе. Правда, еще  нужно  осмотреться  у  нашего  врача. И  тебе  придется  поработать  над  изучением  глубоководного  гидроскафандра. Это очень  важно. Океан  ошибок  не  прощает.

— Мне  такое  уже  говорили   много  раз — произнес  ей, любовно, рассматривая милое  личико  Анжелики  Сеймур  Кларенс  де  Лука – И  еще. Я  способный  ученик. Я  все  быстро  налету  схватываю  и  с  первого  раза.

— Вот  и  увидим – произнесла  ему  дочь  профессора  Торенса  Абеля.

                        Коралловый  атолл  Бедели

— Интересно, он  хоть  о чем-либо  догадывается? – произнес  правая  рука  профессора Торенса Абеля  Макс де Гелона.

— Вряд  ли – ответил  Торенс  Абель – Я  бы  это  сразу  увидел  в  их  общении

— Она  влюбила  в  себя  этому  студенту  повесе  голову. И  он  просто  на  небесах  от  любовного  счастья.

— Думаете, она  ему  заморочила  вконец  голову — произнес  встревая  в  их  разговор  второй  помощник  Торенса  Абеля  Конрад  Ланкастер.       

— А  что  не  видно? – произнес  ему  в  ответ  Торенс  Абель.

— И  не  рассказала  правду? – удивился  Конрад  Ланкастер.

— Нет – ответил  ему  профессор Абель – Она  строго  следует  моей  вложенной  в нее  инструкции  и  моей  программе. Для  нее  важна  цель  моего  с  ней  эксперимента  и  само  свое  выживание. Этот  эксперимент, это  даже  не  кальмары, это  она  сама. А  этот  оболтус  из  Болтоновского  института  даже  не  понимает  что  он  сам  часть  моего  эксперимента. Он  настолько  увлечен  своей биологией  и  морскими  животными, что  не  видит  очевидного.     

— А  прибор  для  военных  в  Пентагоне? — спросил  Макс де Гелона — Я  тоже  заинтересован  в  результатах  работы. Я  тут  тоже  не  просто  так, профессор.

— Не  беспокойтесь, Макс — произнес  тому  стоящему  на  пирсе  и  смотрящему  на  удаляющийся  на  большой  скорости  от  берега  большой  катер  Торенс  Абель – Это  не  разрушит  вашу  и  Конрада  карьеру. Все  будет  как  я  вам  сказал. Если  что-то  будет  не  так. Я  сам  позабочусь  об  этом  первым. Ваша  задача  делать  то, что  я  вам  приказываю.

— Это  пока, профессор – произнес  ему  здоровяк  и  морской  котик ВМС  США  Макс  де  Гелона — Пока  там, в  Пентагоне  есть  люди  заинтересованные  в  вас  и  ваших  экспериментах.

— Так  вот  пока  и  подчиняйтесь  мне, Макс  как  Конрад. Мне  тоже  о  вашей  работе  подавать отчет  вашему  начальству, как  и  этому  студенту  мальчишке — произнес  ему  Торенс  Абель  и,  резко  развернувшись, быстро  пошел  в  направлении  ворот  океанариума  RIF-1000.

                                                                     ***

  Это  был  довольно  большой  кольцеобразный  коралловый  песчаный  атолл. Он  находился  от  материка  и  главной  лаборатории  и  океанариума  в  двухстах  милях. И  окружен  был  сплошь  соленой  океанической  водой. Этот  атолл  был  практически  лысым. Точнее  говоря, был  без  какой  либо  растительности. Ни  тебе  кокосовых  пальм, ни  вообще  ничего. Это  бросилось  сразу  как-то  в  глаза  Кларенсу  де  Луке.

— Не  очень  он  какой-то  гостеприимный  на  вид — произнес  Кларенс  де  Лука  Анжелике  Сеймур, глядя  на  длинное  песчаное  и  коралловое  кольцо  внутренней  лагуны  атолла, где  была  еще  одна  лаборатория.

— Зато  лагуна  внутри  его  мелкая  для  плавания  без  аквалангов  и  прочего снаряжения. И  чистая – ответила  ему  Анжелика — Ее  тут  чистят  постоянно  особенно после  штормов  от  мертвой  убитой  рыбы, крабов  и  переломанных  кораллов.

  Катер  пристыковался  к  высокой  бетонной  пристани  и  самой  островной  глубоководной  исследовательской  лаборатории  принадлежащей RIF-1000  и  самому  профессору  Торенсу  Абелю.

  Тут  тоже  было  много  ученых  и  исследователей. А  также  техников  и  прочего  необходимого рабочего персонала  этой  довольно  тоже  большой  лаборатории.

 Все  Кларенс  де  Лука  здесь  не  увидел. Лишь  высокие  застекленные  зеркальными  витражами  окна  и  сами  здания  из  белого  кирпича  и  бетона. Правда, стоящие, более открытыми  и  не  за  сплошным  бетонным трехметровым  забором  RIF-1000.

— Здравствуйте — произнесла  им, встречающая  их  главная  здесь  по  всем вопросам  и делам  лаборатории  некая  Клара  Бойл. Высокая  худощавая женщина, лет  наверное  уже  более  сорока. В  темных  очках  и  с  черными,  коротко  стриженными  прямыми  волосами  с  челкой  на  лоб.

— Здравствуйте – опережая  саму  Анжелику  поздоровался  Кларенс  с  еще  неизвестной  ему совершенно  женщиной, думая, все  же  что  это  культурно  и прилично  для  молодого  и  незнакомого  здесь  всем  ученого  океанолога  и  биолога  студента.

— Приветствую  тебя, Клара — произнесла  сразу  Анжелика  Сеймур  и  продолжила  в  вопросительной  форме  и  сразу  по  делу – Какие  сегодня  нам  сдашь  тут  номера  в своей  островной  гостинице?

  Сразу  сложилось  такое  впечатление, что  Анжелика  и  эта  Клара  были  не  очень  друг  к  другу  как-то. Как-то  видимо  между  ними  был о  что-то  натянуто. А  может, просто  так  показалось  самому  Кларенсу  де  Луке.

— В  левом  блоке — произнесла  ей  Клара  Бойл – Две  комнаты  в  конце  коридора. Там  есть  все, душ  и  все  что  нужно  для  скоротечного  короткого  здесь  вам  проживания.

— Надеюсь  с постелью? — спросила  ее, шествуя  рядом  с ней  и  впереди  Кларенса  Анжелика – Не  так  как  в  прошлый  раз, где  я  спала  в  кресле.

— Нет – произнесла  ей  Клара  Бойл – Ваш  отец  попросил  сделать  вам  условия  пребывания  более  комфортными  на  этот  раз, благодаря  нашему  ученому  гостю.

— Вот  и  хорошо — произнесла  ей  в  ответ  Анжелика – А  то  я  уж  думала, как  позапрошлый  раз. Что и  работать  тут  не  было  никакого  желания.

  Их  разместили  и  вправду  в  хорошие  добротные  два  номера  в  жилом  блоке. С  постелью  и  душевой. Да  и  вообще  со  всеми  удобствами  как  и   положено  для  нормального  проживания  здесь. Насколько  все  было  рассчитано, Кларенс  де  Лука  и  понятия  не  имел, ему  ведь  тут  было  мало  отпущено времени  для  своей   летней  студенческой   подводной  практики.

  Анжелика  Сеймур  поселилась  недалеко. Через  три  жилых  блока. Но  это  не было  проблемой  для  них  двоих. Они  тут  смело  могли  ходить  друг  к  другу. Тут  не  было  того  кто  бы  докладывал  ее отцу  и  следил  бы  за  их  тесным  и близким  общением.

                                                                   ***

  Вся  подготовка  к  погружению  не  заняла  много  времени. Те, кто  здесь  работал, знали  свое  дело  похоже  на  отлично. Были  приготовлены  глубоководные  скафандры  SCAT-В/C1V1. Точно  такие  же, с  какими  Кларенсу  уже  приходилось  сталкиваться  при  научной  работе  в  Атлантике  на  средне-атлантическом  горном  шельфе. Правда  спуск  на  глубину  сопровождался  на  глубоководном  батискафе, а  потом  с  выходом  уже  у  самого  горного  шельфа  на  2300  и  2680 метрах. Кларенс  де  Лука  это  запомнил, потому  что  тогда  один  из  его  института  ученый  погиб  уже  на  той  глубине.

  С  виду  нелепый  и  глупый  случай. Но  жуткий  и  трагичный. Просто  выдавило  клапан  фильтра  воздушной  смеси. И  его  коллега  и такой  же  как  и  Кларенс  студент  практикант  захлебнулся на  глубине  свыше  двух  километров  своими  легкими. Вернее  их  содержимым  вперемешку  с  кровью. Просто  пошла  внутренняя  скоротечная  разгерметизация  с  декомпрессией  и  кирдык товарищу  Кларенса  де  Луки. Тогда  трагедию  ту  оплакивала  вся  кафедра  и  весь  филадельфийский  институт. Кларенс  подумал, а  будут  ли  оплакивать  его  гибель  если  что. Как  ни  верти, но  его  теперешняя  профессия  биолога  и океанолога  связана  с  особым  риском. Такое  он  сам  себе  выбрал.

  Кларенс  одевался  в  глубоководный  скафандр SCAT-В/C1V1.             

   Отличная  была  эта  штука  для  ныряния  на  большую  глубину  до  3000  метров  и  даже  глубже. Напичканная  самой  современной и совершенной  электроникой. Из  прочного  литого  титана  и  резины. С  усилителями  тяги  в  виде  встроенной  автоматической  гидравлики  для  экстренного  аварийного  поэтапного  всплытия  с  большой  глубины  и  с  постепенной  декомпрессией.

— Этот  образец  взят  с  известного  и  основного – произнес  из  местных знатоков  водолазного  снаряжения  и  ученых  Боби  Дилорд – Он  несколько  доработан  здесь  уже  нами. В  этой  островной  на  атолле  лаборатории. Она  нацелена  именно  на  глубоководные  погружения, как  вы  сами  видите.

— Да  вижу  — ответил  ему  Кларенс де Лука – Разберусь  сам. Мне  доводилось  уже  нырять  в  таких  доспехах  на  дно  Атлантики.

  Кларенса  уже  одели  в  гидропокроновую  оболочку  способную  выдерживать  точечное  давление  воды  в  случае  повреждения скафандра. И  еще  она  сохраняла  и  регулировала  температуру  внутри  себя. Что  позволяло  не  околеть  от  холода  на  большой  глубине.

— Главное  уметь  пользоваться  панелью управления  и  приборами – произнес  еще  ему  техник  ученый.

— Да  знаю  я – он  ему  ответил, уже  глядя  на  тоже  практически  одетую  в  скафандр  недалеко  стоящую  и  что-то  объясняющую  своему  технику  по  водолазному  снаряжению  Анжелику  Сеймур. Та  даже  не  слышала  их  разговор, а  только  увлеченно  беседовала  со  своим  спецом  по  скафандрам SCAT-В/C1V1, неким  Дэвидом  Старком.  

                                                                   ***

  На  такой  глубине  все  выглядит  серым  и  бесцветным  и  жутковато  мрачным. Даже  если  включить  свет  головного  на  титановом  гермошлеме  глубоководного  скафандра  яркий  свет. Все  вокруг  на  глубине  в  три  тысячи  метров. На  уровне  глубоководной  Абиссали  и  среди  серого  донного  грязного  песка. Падающих  на  дно  белых  как  зимний  падающий  снег  отработанных, но  питательных  осадков  для  живущих  здесь  и  в  этой  запредельной  зоне  обитания  организмов, которых  тут  немало. Тут  полно  глубоководных  белых  кораллов  Leptopsammia  Formosa   и  Enalopsammia  rostata. Особенно  было   много  здесь  довольно  редких  кораллов  Lopfela  pertusa, насколько  как  морской  студент  биолог  разбирался  сам  Кларенс  де  Лука. Их  много  было  на  ржавеющих  металлических  останках   затонувшего  тут  у  Тихоокеанского  барьерного  рифа  Бедели  огромного  грузовика  «SAN  FERNANDO», когда-то  перевозившего  то  в  Бразилию  то  в  Аргентину  сырье  и  различную  технику. Теперь, разбросанную,  в  виде  такого  же  ржавеющего  металлолома  по  всему  вокруг  дну  от  двух  разломленных  пополам  останков  некогда  величественного  многотонного  судна.

  Тут  полно  глубоководных  рыб, что  тоже  удивительно. Ведь  на  таких  глубинах  рыбы  не  всегда  встречаются  часто. Скорее, их  нужно  в  этой  кажущейся  мертвой  ледяной  водной  темноте  еще  поискать. Очень  много  макропин  и  хаулиодов. Особенно  вторых, что  гибкими  длинными  тонкими  своими  чешуйчатыми  змеиными  телами  с  огромной  глазастой  жуткой  головой, и   с  длинными  острыми, как  иглы  зубами, проносились  мимо  Кларенса  де  Луки, следовавшего  за  спиной  Анжелики  Сеймур.  Прямо  за  ее мельтешащим  перед  его  кварцевым  прочным  стеклом  гермошлема  широкими  ластами. Даже  ее, те  ласты, раскрашенные  в  яркий  желтый  и  красный  цвет,  кажутся  здесь  такими  же  бесцветными, как  и  ее  глубоководный  яркого  синего  цвета  скафандр. Да  и  его  Кларенса, точно  такой  же  скафандр, только  яркого  зеленого  цвета, теперь  выглядит  таким  же  бесцветным  и  серым, как  глубоководные  на  левой  руке  часы. И  на  правой  глубиномер, показывающий  саму  глубину  в  3300 метров  от  верхнего  уровня  и  самой  поверхности  океана.

  Невероятно, но  жизнь  здесь  кипела  не  хуже  чем  на  поверхности  и  где-нибудь  в  районе  рифовой  самой  банки. С  той  лишь  разницей, что  тут  было  куда  опасней, чем  на  поверхности. Здесь  было  чудовищным  само  давление  воды, что  гасил  сам  титановый  скафандр, позволяя  работать  и  вести  исследование  на  самом  дне  у  атолла  Бедели.

  Даже  при  ярком  свете  головного  фонаря  ни  черта  не  было  видно  тут  под  водой. Пришлось  сразу  переключиться  на  инфракрасное  освещение  и  включить  поисковый  биорадар. Можно  было  просто  включить  фильтр  ночного  освещения. Это  было  еще  одно  приспособление  для  лучшего созерцания  здешней  местности  в  полной  темноте, но  Анжелика  сказала  переключиться  на  инфракрасное, что  Кларенс  и  сделал  незамедлительно.

  Перед  лицом  промелькнул  глубоководный  прозрачный  как  стекло  и  маленький  кальмар  Батотаума. С  круглыми  на  длинном  гибком  основании  глазами  и  двумя  гибкими  извивающимися  маленькими  щупальцами  и  мелкими  такими  же  вокруг  своего  с  клювом  похожим  на  птичий  рта. Он  повисел  своим  тем  прозрачным  с  маленькими  хвостовыми  шевелящимися  полукруглыми  лопастями  плавников  немного  перед  лицом  и  стеклом  гермошлема  Кларенса  де  Луки  в  свете  яркого  головного  на  гермошлеме  фонаря  некоторое  время  и  мгновенно  исчез  из  поля  зрения, нырнув  снова  в  полную  темноту.

  Они  плыли  вдоль  носовой  части  затонувшего  грузового  судна  «SAN  FERNANDO». Прямо  вдоль  ржавеющего  и  с  потеками  в  виде  ручьев  рыжей  ржавчины  кажущейся  здесь  тоже  бесцветной, но  вполне  видимой  в  инфракрасном  излучении  прибора  титанового  гермошлема  Кларенса.

  Они  плыли  так  близко, что  почти  касались  борта  разрушенного  в  шторм  судна.

  Эта  носовая  отломившаяся  часть  глубоко  зарылась  в  рыхлый  грунт  песчаного  дна  и  утонула  почти  наполовину  в  нем, создав  огромную  рытвину  вокруг  себя  при  падении  и  в  результате  водяного  потока. Что-то  вроде  этакого котлована  с  высокими  краями  или  кратера  из  грязного  донного  песка. Этот  кратер  Кларенс  до  этого  созерцал  в  виде  фотографий  со  сканера  сонара  обломков  «SAN  FERNANDO», показанных  профессором  Абелем  до  перового  погружения  при  проведении  индивидуальной  инструкции  для  сопровождения  Анжелики  Сеймур  к  гнезду  и  гигантским  кальмарам  Архитевтис  санктипаули.

  Он  тогда  с  неподдельным  любопытством  и  интересом  рассматривал  те  снимки  разрушенного  штормом  в  районе  атолла  Бедели  этого  грузового  огромного  торгового  иностранного  судна. Упавшего  с  поверхности  океана  на  это  дно. Где-то  сзади  этой  носовой  части  лежала  и  корма  погибшего  и мертвого  теперь  стального  гиганта. Говорили, что  команде  удалось  всей спастись  тогда. Но  так  говорили  для  спокойствия  прессы. Вполне  возможно, где-то  внутри  этого  корабля  лежали  теперь  кости  тех, кому  не повезло  выжить  в  тот  жуткий  шторм, пронесшийся  в  тот  злополучный  год, унесший  в  этом  районе  еще  три  торговых  большегрузных  корабля. Здесь  же  только  южнее, должны  были, лежать  останки  грузовика  под  стать  этому  кораблю  из  США  «CLYDE  DECKER», тоже  затонувшего  в  тот  роковой  кошмарный  разрушительный   шторм. И  на  противоположной  стороне  атолла  Бедели  еще  один  английский  корабль, балкер  «АGNES  BLAIKIE».

  Как  рассказывала  ему  Анжелика, этот  шторм  ужасающей  силы  повредил  сами  красные  мадрепоровые  и  столовые   кораллы  и  разрушил  половину  самого  атолла  Бедели  строителями  которого, они  являлись. Тяжелый  был  ущерб  для  самой  жизни  на  этом  атолле. Даже  теперь  можно  встретить  их  обломки  ветвей  на  дне  н  донном  грязном  иле  у  атолла. Определенную  разрушенную  часть кораллов  выбросило  штормом  на  сам  атолл  и  в  глубокую  его 100 метровую  внутреннюю  лагуну. Тогда  погибло  много  живых  существ  и  коралловых  рыб. Хорошее  пиршество  для  морских  падальщиков  крабов, раков  и  чаек  с  альбатросами.

  Кларенс  и  Анжелика  сейчас  заплыли  в  целый  лес  из  белых  кораллов   Corllium  konojoi  вперемешку  с  актиниями  Pachyceriantus  fimbriatus. Эти  их  густые  длинные  ветви  сейчас  закрывали  вход  в  гнездо  Архитевтисов. В  громадную  пробоину  и  разлом  в  носовой  части  судна, подымающийся  к верхним  двум  внутренним  палубам  корабля. Тут  еще  было  много  светящихся  больших  ползающих  по  дну  и  песку  пятилучевых  офиур  и  Ophiurida  rubicundum  и  креветок  Pandalus  borealis. Из  темноты  вынырнула  большая   черная  Гигантура  индика  и  пронеслась  тоже  мимо  виляя  своим  черным  шипастым  хвостом, лишь  шеркнув  им  по  стальному  титановому  рукаву  глубоководного  гидроскафандра.  Вероятно, идущая  впереди  Анжелика  Сеймур  спугнула  своим  мельтешащим  ярким  светом  головного  на  шлеме  фонаря   ее  в  кромешной  и  полной  темноте.                    

  Впереди   биорадар  показал  присутствие  огромных  живых  существ. 

— Папа  с  малой  сегодня  оба  дома – произнесла  ему  Анжелика  по  рации – Тихо  сидят. Затаились. Может  даже  спят  у  своего  гнезда  с  малышами.

 Биорадар  указывал  на  их  размер, который  можно  было  приравнять  к  двадцати  и  даже  более  метрам.

— Архитевтис  санктипаули! – восторженно  произнес  про  себя  Кларенс  де  Лука – Неужели  увижу  своими  глазами?! Их  до сих  пор  изучают. Они  крайне  редки  даже  на  километровой  глубине, а  ту  гнездо  и  на  трех! Это  невероятно! И  я  свидетель! Единственный  пока  здесь  свидетель  этого!

  Он  восторгался  тем, что  пока  еще  не  видел  своими  глазами, а  на  биорадаре. Кларенс  де  Лука  сейчас  даже  забыл  про  осторожность  и  думал  лишь  о  том, как  ему  будут  завидовать  коллеги  по  институту. Он  единственный, кто  это увидит  своим  глазами.

— Осторожно, здесь  рваный  острый  кусок  железа — произнесла  ему  по  рации  Анжелика – Стой  здесь  и  ни  шагу, ни  назад  ни  вперед, понял  меня?

— Да, понял – он  произнес  ей — А  что?

— А  то – она  ему  резко  ответила – Дальше  я  иду  одна.

— Это  почему  одна? – он  произнес  ей – Я  тоже  хочу  увидеть  то, что  увидишь  ты.

— Пока  нельзя — произнесла  она  ему – Родители  беспокоятся. Ты  еще  тут  чужак. Они  знают  меня  только  одну. Ты  можешь  оказаться  лишним. И  выключи  свою  на  голове  лампочку. Она  их  раздражает  и  бесит.

— Понял – произнес  Кларенс  де  Лука  и  погасил  свой  фонарь.

  Он  остановился  и  завис  над  песчаным  дном  и  среди   парящих  на  длинных  стеблях  глубоководных  лилий  семейства  антедонид. Он  включил  прибор  ночного  видения. И  стал  озираться  по  сторонам, все  внимательно  как  биолог  рассматривая. Он  коснулся  руками  качающихся  больших  рядом  с  собой  лилий.

  Внезапно  его  биорадар  выдал  тревожный  сигнал  о  приближающейся  огромной  живой  цели. Обычными  глазами  в  такой  темноте  ее  бы  не  было  вообще  видно  как  таковую. Даже  невзирая  на  громадные  размеры. Но  по  прибору  и   светофильтре  прибора  ночного  видения  ясно  он, Кларенс  узрел  приближающуюся  именно  к  нему  огромную  махину. Эта  махина  была  как  раз  там, где  сейчас  была  Анжелика  Сеймур.

— Не  двигайся — произнесла  негромко  Анжелика  ему.

— Я  и  так  не двигаюсь – произнес  ей  в  ответ  Кларенс  де  Лука.

— Они  сильно  взволнованы  твоим  присутствием – произнесла  ему  Анжелика – Особенно  папа  молодого  семейства. Я  его  пытаюсь  успокоить.

— Это  как  еще? – произнес  ей, уже  не  на  шутку  испугавшись, и  видя  почти  перед  собой  огромную  с  развивающимися  в  воде  длинными  щупальцами  тень.

— Я  глажу  его – произнесла  Анжелика  ему – Глажу  по  животу  рукой. Ему  это нравиться, как  и  его  подруге. Он  в  ответ  водит  своим  длинным  щупальцем  по  моему  шлему  и  скафандру. Так  мы  общаемся.

  Кларенс  де  Лука  вдруг  услышал  в  своем  звуковом  передатчике  странные  щелкающие  звуки, похожие  на  стрекотание  ночного  сверчка.

— А  что  это  за  звуки? – спросил  Кларенс – Странные  такие. Как  будто  стрекочит  кузнечик.

— Он  разговаривает  со  мной – произнесла  Анжелика – А  я  ему  отвечаю.

   Кларенс  хотел  задать  еще  один  вопрос  Анжелике, но  тень  чуть  сдвинулась  в  его  сторону, и  он  ощутил  легкое, но  сильное  прикосновение  чего-то  к  своему  глубоководному  скафандру.

  Он  сжался  от  ужаса  в  комок. Так  ему  показалось. Он  ощутил, как  замерло  даже  его  сердце, когда  перед  гидрошлемом  промелькнуло  щупальце  с  большим  крючками  и  присосками. По  спине  пробежали  мурашки  и  спина  мгновенно  покрылась  потом. Прямо  под  титановой  сверхпрочной  металлической  оболочкой  скафандра  и  гидропокроновой  защитной  тканью, обтягивающей  плотно  тело  Кларенса  де  Луки.

   Кальмар  заинтересовался  и  им.

— Ты  главное  не  шевелись  сейчас  и  дыши  ровно – произнесла  Анжелика  Сеймур –  Спокойно, Кларенс. Не  шевелись  и  не  паникуй. Они  ощущают  даже  наше  сердцебиение. Главное  сохранять  самообладание.

— Он  меня  не  покалечит? – произнес, сдерживая  свой  страх  в  голосе, произнес  Кларенс.

— Если  будешь  делать  то, что  говорю – произнесла  ему  Анжелика — Он  меня  слушает. Я  тут  почти  как  уже  своя. Они  приняли  меня  в  свой  дом. А  ты пока  здесь  чужак.

  Он  ее  не  видел  сейчас, но  понимал, что  Анжелика  где-то  там, у  громадного тела  Архитевтиса  санктипаули. А  длинные  его  щупальца  дотянулись  до  него. Кальмар, видимо  рассматривал  его. Второго  ныряльщика  глубоководника, приплывшего  к  его  семейному  гнезду.

  Неожиданно  появился  еще  кальмар, но  очень  маленький  и  еще  один. Они  плавали  перед  его  стеклом  гермошлема.

— Анжелика — он  негромко  ей  произнес — Тут  еще  два  мелких  кальмара. Шустрых  и  любопытных.

— Это  Томми  и  Фреди – произнесла  ему  Анжелика — Только  не  прикасайся  руками  к  ним. Пусть  плавают. Поплавают  и  уплывут.

— Томми  и  Фреди? — произнес  Кларенс  де  Лука  — Ты  проименовала  их. А  отца  и  мать?

— Это  их  дети – произнесла  Анжелика  Сеймур – Эти  из  пятерых  самые  смелые  и  шустрые. Так  и  норовят  смыться  из  гнезда. Папаша  их  всегда  возвращает  назад. Отца  звать  Джаред, а  ее  Дафна.

— Понял – произнес  ей  Кларенс  и  сам  себе  под  нос  улыбнулся – Джаред  и Дафна. Это  должно  быть  тут  Джаред, что  водит  своим  огромным  щупальцем  перед  моим  лицом. А  кто  из  них  крупнее, Анжелика?

— Джаред — произнесла  Анжелика  по  рации. На  целый  метр. Дафна  метров  девятнадцати, а  Джаред  двадцати. Но  какая  разница, Кларенс. Все  равно, тебя  он  внутрь  не  пропустит. Ты  просто  стой  на  месте  и  не  делай  резких  движений. Я  одна  пойду  дальше  внутрь  их  гнезда  к  Бете, то  есть  к  Дафне. Мне  этот  ящик  поставить  нужно  в  нужном  месте. А  ты  просто  тут  стой  и  жди. Я  скоро  вернусь.

  И  наступила  тишина. Эта  тишина  продлилась  минут  двадцать. За  это  время  тот, кто  сторожил  свое  гнездо, не  двинулся  ни  на  шаг, ни  вперед, ни  назад. Лишь  шевелил  в  воде  над  его  головой  своими  невероятной  силы  щупальцами. Кларенс  де  Лука  тоже  старался  особо  не  провоцировать  этого  десятищупальцевого  сторожа  своим  движениями. Он  только  медленно  шевелил  своими  широкими  ластами  гидроскафандра, удерживаясь  руками  за  два  длинных  стебельных  отростка  двух  глубоководных  лилий  Bathycrinus pacificus. Тут  рядом  было  полно  глубоководных  голотурии  Scjtjplanes murrayi  и  колючих  ежей  Exhinosigra paradoxa. Видимо, папаша  этого  глубоководного  семейства  постоянно  следил  за  ним. Он, Кларенс  де  Лука  даже, казалось, ощущал  на  себе  его  постоянный  не  моргающий  взгляд  огромных  круглых  с  черными  вытянутыми  зрачками  глаз. 

  Кларенс  смотрел  на  громадное  метров  не  менее  двадцати  существо  и  про  себя  вслух  с  дрожью  в  голосе  произносил — Спокойно  здоровяк. Спокойно. Я  приплыл  с  дружбой. Я  хороший.

— Ну  как? – вдруг  он  услышал  по  рации – Ты  еще  на  месте? Ответь, Кларенс.

  Это  был  голос  Анжелики  Сеймур. Она  плыла  обратно.

— Вроде  да — ответил  Кларенс  де  Лука  ей. И  посмотрев  на  подводные  с  светящимся  ярким  светом  часы  добавил – У нас  выходит  время. Нам  по времени  уже  надо  быть  наверху. Там  нас  возможно  потеряли.

— Я  иду — прозвучал  голос  Анжелики – Я  уже  недалеко.

                                                                    ***

  Подъем  происходил  в  штатном  режиме, как  и  до  этого, когда  были  пробные  ныряния  с  Анжеликой. Тогда  подстраховывал  их  двоих  вместе  с  учеными  и  помощниками  Кентом  Такером  и  Робом  Митчелом  помощник  и  правая  рука  профессора  Торенса  Абеля  тоже  ныряльщик  и  опытный  знахарь  водолазной  техники  инструктор  Макс  де  Гелона, когда  было  ныряние  у  берегового  атолла Моруа.           

  Сейчас  были  только  ученые  и  врачи  атолла  Бедели. Для  подстраховки  наверху. На  случай  внештатной  аварийной  ситуации  были  техники  Руни  Тайлер  и  Дэвид  Старк. Так  было  положено. Так  распорядился  и  сам  профессор  Торенс  Абель.

  Вскоре  показалась  сама  поверхность, и  они  вдвоем  вышли  из  океанской  темноты, ловко  орудуя  и  шевеля  ногами  и  широкими  ластами  глубоководных  титановых  гидроскафандров. Отфильтровывая  воду  через  сепаратор  и  нагнетательные  фильтры  системы  жизнеобеспечения  и  тяжело  дыша  Кларенс  как  и  Анжелика  отключили  вспомогательную  силовую  гидравлику  подводного  стального  прорезиненного  костюма. Гидропокроновая  оболочка,  плотно  прилегающая  к  телу, впитывала  пот  и  лишнюю  выделяемую  влагу  живого  голого  тела.

Работа  была  сделала  как  нельзя  лучше  и  теперь  они  сняв  свои  гидрошлемы  и  в  окружении  ученых  проследовали  в  декомпрессионную  на  борту  большого  специализированного  катера  ВАТТ315 декомпрессионную  барокамеру. Болело  все  тело  и  голова. В  этой  декомпрессионной  камере. Кларенс  принял   горсть  таблеток  от  местных  врачей  и  прошел  декомпрессию.

  Но  все  рано  все  болело, хоть  и  все  было  нормально.

  Как  сказала  начальница  этой  лаборатории  Клара  Бойл — Все  восстановиться  быстро. Вы молодой  здоровый  человек  и   все  пройдет  как  нельзя  лучше.

  Они  оба  довольные  погружением, и  раздевшись  до  гидропокроновой  оболочки. Там  провели  целый  положенный  для  восстановления  организма  час. Потом   раздевшись  до  полной  наготы, они  оба  принимали  душ.

   Все  восстановилось, и  он  был  уже  полон  сил   и  готов  был  к  новой  любви  с  Анжеликой, ну  и  самой  глубоководной  работе.

  Кларенс  де  Лука  обнял  ее. Первый  раз  обнял  ее, Анжелики  Сеймур  нагое  полностью  девичье  гибкое  и  красивое  тело. Случилось  удивительное. Она  не  оттолкнула  его, и  не  возмутилось  наглостью  молодого  студента  биолога. Она  только  вздрогнула  и  развернулась  к  нему  лицом. Анжелика  смотрела  ему прямо  в  его  глаза. 

  Он  вошел  голым  из-под  своего  соседнего  отдельного  душа  в  ее рядом  стоящий  душ  и  прижался  к  ней  сзади. Обхватив  за  талию  руками.

  Еще  недавно  там, на  песчаном  берегу  у  океана, где  они  первый  раз  встретились, вот  так  же. И  познакомились  первый  раз.

  Они  уже  тогда  приглянулись  друг  другу. И  сразу. Это  была  любовь  с первого  взгляда.

  Кларенс  мгновенно  овладел  ею. Он  возбудился  мгновенно  и  овладел  ею. А  она  отдалась  тут  же  ему  и, не сопротивляясь  совершенно. Она  лишь  сама  впилась  ему  в  еще  мальчишеские  студента  Болтоновского  института  губы. Их  тела  слились  в  горячей  воде  льющегося  душа  и  вскоре  из  душевой  стали  раздаваться  их  страстные  любовные  стоны. Но  никого  рядом  не  было, и  никто  их  там  не слышал. Вся  островная  на  атолле  Бедели  работа  была  сейчас  в  руках  там  находившихся  ученых  и  техников. Ученые  занимались  дешифровкой  глубоководных  живых  звуков  оставленного  там, в  титановом  ящике  научного  устройства  профессора  Абеля. Они  слушали  разговоры  двух  громадных  двадцатиметровых  кальмаров  между  собой.

                          Ночь  двоих  влюбленных

  Они  закрылись  от  всех. В  одной  из  своих  небольших  комнат  с  прилегающей  к  жилому  данному  помещению  спальней.  И  эта  ночь  была  только  для  них, их  двоих  влюбленных.

  Он  буквально  набросился на  Анжелику, страстно  целуя  ее. Помогая  раздеваться  и   чуть  не  срывая  с нее  с  треском  всю  одежду. Она  делала  с  ним  тоже, самое. Тут им  никто  не  мешал  и  не  мог  наблюдать  за  двумя влюбленными.

  Вскоре  на полу  лежала  их  одежда, и  они  в  дикой  ярости  любви  обтерли  все стены  в  этой  комнате  и  пороняли  все, что  только  можно  на  пол.  Потом  упали  в  постель  и  занялись   любовью. Среди  стен  этой   комнаты  слышался  их  протяжный  любовный  страстный  стон  и  грудное  тяжкое  любовное  дыхание  двоих  влюбленных.

  Окна  были  закрыты   и  был  погашен  свет. Так  что  снаружи  ничего  не было  ни  видно, ни  слышно. Стены  этой  островной  лаборатории  были  звукоизолированными, как  и  сами  окна. И  никто  их  не побеспокоил. Часть ученых  занималась  своей  работой, а  часть  просто  спала, как   и  весь  обслуживающий  персонал.

  Вскоре  им  предстояло  сделать  небольшой  перерыв. И  Анжелика  слезла  с  Кларенса  де  Луки, с  его  мужского  члена. И   упала  рядом  с  ним  на  подушки  и  прижалась  к  нему. Обнимая  его.

— Ты  просил  меня  там  о  тех  кальмарах, любимый  — она  неожиданно  произнесла  ему — Мой  отец  можно  сказать  владелец  этих  кальмаров. За  его  спиной  стоят  военные  из  Пентагона. И все  эти  опыты  и  исследования  это  все  в  интересах  ВМС  США.

— Очень  даже  интересно – произнес  ей  Кларенс, перебирая  своими пальцами  ее  белокурые распущенные  вьющиеся  волосы  на  девичьей  миленькой  голове, что лежала  у  него  на  груди – Интересно  как вы  их  приручили  здесь  у  того  атолла. Прикормили  что  ли.

— Нет – ответила  Анжелика  ему – Я  сейчас  не  могу  рассказать  как. Позднее, когда  закончиться  сам  эксперимент.

— Надо  же — произнес  ей  Кларенс  –  Они  не должны  обитать  глубже  полутора  километров, а  тут  все  три.

— Значит, все  ученые  крупно  ошибались – произнесла  Анжелика  ему  и  обнимая  его  в  постели.

— А  вот  интересно  чем  они  сейчас  там  тоже  занимаются? – он  ей  лукаво и  игриво  произнес.

— Любовью – произнесла  ему Анжелика  и  стала  целовать  его  снова.

  Они  обнялись  и  страстно  стали  снова  целовать  друг  друга. Их  любовь  продолжилась  до  самого  утра.  И  ей  они  наслаждались  практически  уже  без  передышки.

   И  только  утром  Анжелика  сказала  ему, что  они  отлично  сплавали, но  придется  нырять еще  раз.

— Ты  заболтал  меня  своими  признаниями  в  любви, что  я  забыла  поставить  на прибор  одну  деталь —  произнесла ему  Анжелика.

— А  что  эта  деталь  так  важна? – спросил  ее  Кларенс  де  Лука.

— Да — ответила  ему  Анжелика  Сеймур – Это  контроллер, блок. Без  него  почти все  пройдет  насмарку. Что  ныряли, что  нет. Заведующая островной  лабораторией Клара  Бойл  мне  об  этом  сказала. Она  сказала, что  должна  по  телефону  доложить  профессору  Абелю  об  этой  ошибке, но  промолчит, если  мы  еще  раз  нырнем  туда  и  сделаем  все  как надо.

  Кларенс  промолчал. Что  было  отвечать, если  допустили  они  оба  такую  серьезную ошибку. Ученые  просто  не  нашил  на  своих  сканирующих  приборах  звуки  с  передатчика  Biolog919 «AMADEUS». Он  работал  там, на  глубине, но ничего  не  обнаруживалось  с  передатчика. И  уж  тем  более  не  велась  запись  общения  между  лабораторией  и  кальмарами.

  Анжелика  и  сама  была  теперь  крайне  недовольна.

— Мне  нечего  будет  сказать  своему  отцу – ответила  она  ему – А  он  спросит,  какого  черта  и  чем  я  тут  с  тобой  занималась.

— Ну  что  ж – произнес  ей  в  ответ  Кларенс  де  Лука – Раз  скосячили, значит  надо  исправлять  содеянное. А  то  и  мне  в  моей  научной  биографии  этот  косяк  отзовется  неприятностями  в  Болтоновском  институте.

                     В  шаге  от  собственной  смерти

  Проведя  некоторое  время  на  отдыхе, и  загорая  на  песчаном  пляже  атолла  Бедели, они  снова  готовились  к  нырянию. Все  оборудование  привели  в  состояние  полной  готовности. Проверили  все  клапаны  и  задвижки  на  дыхательной  системе  глубоководных  гидроскафандров  SCAT-B/С1V1.Фильтры  и  вспомогательные  системы  с  гидравликой. Девид  Старк, техник  по  его скафандру  доложил, что  все  готово, когда  их  снова  облачали  как  в  стальные  рыцарские  латы  перед  боем. Анжелику  одевал  другой  техник  по  имени  Руни  Тайлер  и  тоже  ей  сказал, что  все  проверил  от  гидрошлема  до  прорезинки  в сочленениях  автономного  титанового  подводного  устройства.  

— Прошлый  раз  мы  не  смогли  до  конца  выполнить  поставленную  задачу -произнесла  ему  Анжелика – Отец  был  недоволен.

— И  что  теперь? Ну, забыли  одну  поставить  деталь  на  тот  ящик  и  что  теперь? Можно  было  бы  и  позднее  нырнуть – возмущенно  ей  ответил  по  радиосвязи  в  гермошлеме  Кларенс  де Лука – В  конце  концов, сам  он  не  нырял  на  такие  глубины. Откуда  ему  знать  каково  это. Мы  почти  не  отдохнули  после  того погружения  с  тобой, Анжелика.

— Если  бы  не  та  акула, ты  и  не  папа  Джаред, я  бы  забрала  тот  вовремя  прибор – произнесла  Анжелика  ему – И  нам  бы  не  пришлось  нырять  сюда  повторно.

— Ну  да, я  теперь  еще  и  виноват  — возмутился  ей  Кларенс – Ты  так  говоришь, будто  я  сам  пригласил  эту  акулу  к  гнезду  Альфы  и  Беты.

 — Я  тебя  не  виню – произнесла  ему  Анжелика – Отец  недоволен  результатом  погружения  и  сказал, что  сам  проследит  за  выполнением  задания.

— Он  что  приплывает  сюда  на  Бедели? – спросил, любуясь  мельканием  перед собой  закрытых  титаном  ножек  Анжелики  и  ее  широких  ласт  глубоководного  скафандра. Он  только  их   сейчас  опять  видел  перед  своей  маской  и  стеклом  из  прочного  кварца  в  гермошлеме. Анжелика, прижав  свои  обе  руки  к  туловищу, шла  как  подводная  ракета, создавая  водную  турбулентность перед  его  головой  и  вытянутыми  вперед  обеими  руками.

  Он  плыла  сейчас  не  так, как  он  и  гораздо скоростнее, постоянно  отрываясь  от  Кларенса.

  Она  ничего  ему  не  ответила, а  только  произнесла  ему – Не  отставая  от  меня. Тут  легко  можно  потеряться  и  погибнуть  любимый.

  Кларенс  де  Лука  также  сложил  свои  обе руки  вдоль  туловища  и  поднажал  как  говорится  на  свои  две  педали.

  Здесь  действительно  лучше  было  не  отставать  от  ведущего. Потеряешься  тут  в  этой  беспросветной  глубоководной  темноте, и  ты  в  мире  страданий, так  подумал  Кларенс. И  лучше  было  действительно  не  отставать.

  Так  они  подплыли  снова  к  громадным  ржавым  останкам  грузовика  «SAN  FERNANDO». И  Анжелика  оставила его  у  той  пробоины  в  борту  носовой  части  затонувшего  судна, ведущей  в  гнездо  к  Архитевтисам. 

   Кларенс  де  Лука  стал  озираться  по  сторонам, наблюдая  все  вокруг себя.

— Сегодня  тут  че-то  довольно  оживленно – произнес  он  вслух  подбадривая  себя  на 3000метровой  глубине – Эти  Хаулиоды  совсем  оборзели. Носятся  как угорелые. Бедные  эти  раки. Даже  их  защитный  свет  не  отпугивает, а  только привлекает  хищников.

  Вдруг  биолокатор  показал  что, что-то  приближается  к  нему  со  стороны  открытого океана. И  вскоре  он  увидел  пришельца. То  была  большая  как  ночной  жуткий  призрак  акула  Scapanorhynchus  owstoni. Скапаноринх -Домовой. С  длинным  вытянутым  как  торпеда  телом  и  длинным  задним  хвостовым  плавником.

— Час  от  часа  не  лучше – произнес  Кларенс  де  Лука — Ты  тут  уж  точно  гость неуместный.

  Он  знал, что  это  за  хищник. Его  пасть  вооружена  рядами  острых  конических  тонких  длинных  с  режущими  кромками  зубов. Мало  того  челюсти  этой  жуткой  глубоководной  твари  выдвигались  далеко  вперед  для  захвата  добычи. Причем  акула  это  могла  проделать мгновенно, ловя  в  свой  тот  убийственный  капкан  тех  зубов  свою  жертву.

  Кларенс  де  Лука  подтянул  свою  правую  ногу  и  вынул  осторожно  и  очень  медленно  свой  длинный  острый  как  бритва  подводный  нож. Акула  шла  прямо  на  него. Она,  вероятно, его  видела. А  может, и  даже  нет. Просто  плыла  в  этом  направлении. Она  не  ускорялась, а  значит, пока  была  вне  своей  охоты, а  просто  плыла. Все  равно, нельзя  было  ее  упускать  из  своего  вида. Это  было  чревато. Глубоководные  акулы  были  не  менее  опасными, чем  их  пелагиальные  собратья. Более того, тут  эти  твари  долго  не  думали. А  бросались  почти  сразу  на  свою  жертву. На  такой  глубине  и  глубже  хорошая  крупная  пища  была  редкостью. Они  эти  твари  как  Домовой  или  шестижаберная  глубоководная  акула, как  и  ряд, еще  других  акул, подбирали  все, что  падало  сверху. И  сильно  везло, если  это  был  погибший  или  умерший, к  примеру, громадный  кит.  Кларенс  видел  однажды  пиршество  на дне  океана  в  Атлантике. Там  именно  поедали  утонувшего  кита  на  2000метрах. Тело  было  уже  полуобглоданым  до  костей. И  все  облеплено  донными  падальщиками. Морскими  глубоководными  маленькими  звездами  Styracaste  horridus, морскими  иглокожими  ежами  Dormechinus  horridus  и   угреподобными  черными  миногами  и  угрями. А  главное  было  много  акул. Именно  шестижаберных. И  разного  размера. От  старых  до  молодых. Они просто  отхватывали  своими зубами  куски  жира  и  мяса  и  уплывали  прочь, оставляя  следы  за собой  крови. В  свете  прожекторов  батискафа, на  котором  погружался  Кларенс  и  его  коллеги  ученые  из  Болтоновского  Филадельфийского  института, это  было  кошмарная  подводная  картина. Кларенс  и  его  коллеги  вели  наблюдение  за  гребневиками, и  светящимися  кольчевицами, а  увидели  такое  жуткое  зрелище.

— Главное, чтобы  Анжелика  в  это  время  не  оказалась  рядом — произнес  про  себя  Кларенс  де  Лука – Впрочем, она  отключила  внешний  свет  и  фонарь  на своем  гермошлеме. В  прибор  ночного  видения. Да  и  по  биолокатору, думаю, увидит  это  чудовище  раньше, чем  приблизится  к  нему. Но  все  равно, предельная  осторожность  и  главное  не  выдать  себя  ничем.

  А  тем  временем  акула  домовой  уже  подплывала, медленно  размахивая  своим  длинным  вытянутым  хвостовым  плавником  и  хвостом. Как неожиданно  для самого  Кларенса  де  Луки  мимо  него  проскочил  маленький  глубоководный  кальмар.

— Архитевтис! — произнес  он  напугано. Тот  и  вправду  его  напугал. Он отвлекшись  на  акулу  домового  совсем  упустил  все  вокруг, лишь  сдавая  задом, забравшись  под  огромные  рули  и  кормовые  винты  затонувшего  грузовика.

— Черт, да  это  же  ребенок  этих! – произнес  напугано  он.

  Кларенс  даже  не  успел  понять, как  акула  разогналась  для  нападения  на  плавающего  недалеко  от  него   маленького, но  невероятно  быстрого  и  юркого  кальмарчика.

  Не  известно, что  сработало  у  Кларенса  в  этот  момент, но  он, забыв  про  то  что  находиться  на  огромной  глубине  под  высоким  убийственным  давлением  воды  и  вообще  о  любой  опасности  бросился  на  акулу  домового  придав  реактивным  вспомогательным  ускорителем  горизонтальный  толчок, вылетев  вперед  с  ножом  наперевес, против  практически  черной  зубастой  жуткой глубоководной  шестиметровой  акулы  и  отталкивая  в  сторону  зазевавшегося  и  неожидающего  опасности  маленького  кальмарчика. Тот  отскочил, одним   рывком  метров  на  пятьдесят  в  сторону, выдавив  из  себя  большой поток  воды,  из  своей  биотурбины  и  исчез  в  темноте  глубины. А  Кларенс  даже  не успел  ударит ь ножом  был о кинувшуюся на  малыша  кальмара  акулу. Как  сверху  его  мелькнуло  громадное  метров, наверное, пятнадцати  длинное  с  присосками  и крючками  щупальце. Оно  пролетело  под водой  с  такой скоростью, что  Кларенс  даже  не  успел  всего  рассмотреть  своими  человека  глазами  через  кварцевое  стекло  титанового  гермошлема. Как  его  самого  схватили. Второе  щупальце  уже  напало  на  него  самого. Громадный  практически  двадцатиметровый  кальмар  атаковал  и  его  и  ту  акулу  домового.

  Присоски  с крючками  впились  в  его  скафандр. Нет, они  не причинили  ему  особого  вреда, только ставили  следы  в  виде  царапин  и  вместе  с  щупальцем  Архитевтиса  обвились  вокруг  Кларенс  де  Луки  тела.

  Кальмар  схватил  его  и  подтянул  к  себе, давя  как  какого-нибудь  цыпленка  в  чудовищном  прессе. В  этот  момент  он  увидел, что  стало  с  акулой  домовым. Ту  жертву  настигло  еще  одно  щупальце  такой  же  длины  и  такое  же  опасное,  как  и  первое. Эти  два  щупальца  просто  вывернули  в  мгновения  ока  всю  акулу  шиворот  навыворот. Переломав и  раздавив  внутри  ее  все  органы. Но  и  он  ощутил  силу  кальмара  отца  на своей  как  говориться  шкуре. И  если  бы  не  прочность  гидроскафандра, то  щупальце  с  присосками  и  крючками  просто  как змея  анаконда  раздавило  бы  его  тоже. Оно  опутало  целиком  Кларенса  от  ног  до  головы  и  потащило  к  своего  ротовому  клюву  как ту  акулу. Это  был  верный  конец. Такие  ротовые  мощные  в  давлении  жернова  бы  не  выдержал  и  его  этот  титановый  SCAT-B/C1V1. Это  было  пострашнее  даже  щупалец  этого  двадцатиметрового  глубоководного  гиганта.

  Но  вдруг  появилась  сама  Анжелика  Сеймур. Она  промелькнула  мимо  Кларенса  де  Луки, лишь  коснувшись  его  руки  рукой. 

— Вот  черт! — она  крикнула, проплывая мимо  него  в  сторону  головы  самца  Альфы – Черт!

— Эта  тварь  сейчас  сожрет  меня! — проорал  в  панике  ей  Кларенс  де Лука -Помоги! Я  ничего  ему  ни  сделал, а  он  атаковал  и  меня  и  акулу!

— Значит, сделал! — он  услышал  уже  в  своем  гермошлеме – Это  все  из-за малышей! Не  дергайся  и  не вырывайся  из  его  щупалец! Я  все сделаю! Он  не  убьет  тебя, не  бойся! Джаред    не убийца, он  защищает  потомство  от  хищников!

— Да, твой  Джаред  не  убийца! — проорал  ей  в  ответ  Кларенс  де  Лука — Но  сейчас  я  буду  его  кормом, как  та  акула!

— Я  сказала, не  дергайся! — она  прокричала  в ответ  ему – Иначе  он  еще  сильнее сдавит  щупальце!

  Анжелика  проскользнула  мимо  щупалец  и  присосок  с  крючками  кальмара  и  буквально  легла, своей  грудью  и скафандром  тому  наверх  огромной   головы  с  громадными  круглыми  глазами. Она  прижалась  к   его  голове, обхватив  руками одно  из  щупалец  Альфы.

  Дальше  Кларенс  мало, что  уже  помнил. Он  был  почти  уже  во  рту  у  глубоководного  монстра  и  видел  тот  черный  кривой  кошмарный  с  острыми,  как  бритва  краями  клюв  Архитевтиса  санктипаули, но  потом… Потом, он,  наверное  выключился  из  сознания  на  время  от  самого  ужаса  и  паники. И  довольно  на  продолжительное  время. Он  ничего  не  помнил  больше. Только то, что  увидел  яркий  пробивающийся  сквозь  воду  свет. Сквозь  огромную  толщу  черной  воды, которая  синела  перед  его  глазами  и  становилась  чистой  и  сверкающей  как  бирюза.

                                                               ***

   Кларенс  де  Лука  был  поднят  Анжеликой  Сеймур. Он  не  помнил  как, но  Анжелика  подняла  его  сама  практически  с  самого  дна  и  трехкилометровой  глубины. Ей  в  этом  помог  сам  скафандр  и  система  специального  всплытия.

  Кларенс  не  помнил  вообще  ничего, да  и  Анжелика  ему  не  рассказывала, как  все  произошло. Главное  подъем  произошел  удачно.

  Он  пришел  в  себя, но  она  говорила, что  он  практически  не  дышал. Но  в  камере  декомпрессии  на  идущем  к  пристани  островной  лаборатории  катере  ВАТТ315 он  очухался  быстро. Анжелика  поставила  катер  на  автоматику  и  программу возвращения  домой, а сама, закрывшись  в  декомпрессионной  барокамере  вместе  с  Кларенсом, проходила  декомпрессию.

  Было  удивительным, как  она  так  переносила  такую  глубину. И  легко  проходила  лечебную  декомпрессию. У  него, вообще  все  тело  разламывалось  на  части, и  болела  голова. Без  таблеток  это  было  непереносимо  вообще, а  ей  хоть  бы  хны.

— Ну  как  тебе? — прозвучал  ее  над  ним  голос — Лучше  уже?

  Анжелика  сняла  с  его  лица  кислородную  маску  со  шлангом.

  Кларенс  кивнул  своей  растрепанной  русоволосой  головой, но  не произнес  ни  слова. Голоса пока  не было.

— Молчи – она  произнесла  ему  и, наклонившись, поцеловала  в  губы.

— Ты  больше  не  пойдешь  со  мной  туда, любимый – она  ему произнесла -Хватит  это  рискованно. Это  теперь  мое  дело  и  моя  работа.

— Почему? — он  еле  выговорил, продирая  свой  голос.

— Это  для  тебя  теперь  крайне  опасно – Анжелика  ему  ответила – Кальмары  невзлюбили  тебя. Этот  Джаред  очень  привередлив  и  беспокоится  за  свое потомство  сильнее даже  Дафны. Он  не подпустит  тебя  теперь близко  к своему гнезду. И  вообще  способен  теперь  даже  убить. Я  разговаривала  с  ним, но  он  категоричен  в  своем  решении  и  по-боевому  настроен. Он  теперь  убьет  любого, кто  приблизиться  близко  к  его  гнезду.

— Гребанная  акула! — произнес  Кларенс  де  Лука  лежа  на  коленях  Анжелики  Сеймур – Вот  черт!

— Он, Джаред  и  вначале  был  тобой  не  очень  доволен  как  посторонним — произнесла  Анжелика – Но  после  этого  случая  путь  к  его  гнезду  для  тебя  закрыт  совсем. Кальмары  такие. Их  не  уговорить. Даже  мне.

— Хорошо — произнес  ей  Кларенс – Но  путь   хоть  к  тебе  открыт. Или  твой  отец  вместе  с  этим  Максом  де  Гелоной  его  тоже  закроют?

— Мы  убежим  с  тобой – произнесла  она  ему – Вот  сделаем  то, что  отец   хочет, и  убежим  отсюда.

  Катер  уже  пристыковывался  сам  на автоматике  к  пристани  островной  лаборатории.

  Они  вернулись  обратно  в  океанариум  RIF-1000. Тут  на этом  атолле  Бедели  как  то  было  не  очень  уютно  и  все ж е комфортно  для  них  двоих. И  так  захотела  сама  Анжелика. Ей  хотелось  на  их  двоих  теперь  песчаный  береговой  тот  пляж  среди  кокосовых  пальм. Тут  все  было  не  то. Хоть  и  был  тоже  песок, и  места  было  много. И  Анжелика  и  Кларенс  отбыли  с  атолла  Бедели,  оставив  работу  всю   тут  всем  местным  ученым. Профессор  Торенс  Абель  вроде  бы  не  возражала.

                                                                  ***

  Они  опять  были  вместе. Здесь  на  этом  большом  прибрежном  песчаном  пляже. За  небольшим  пальмовым  лесом. Ровном  и  чистом. Один  только  песок. И  время  от  времени  по  нему  лишь  ползали  маленькие  крабы.   

  Одного  в  жестком  панцире  и  с  щелкающим  клешнями  подхватил  Кларенс  и  поднес  к  лицу  Анжелики.

— Вот  дурачок! – они  возмутилась  ему  немного  напуганная, и  отскочившая  от него – Напугал  меня!

  А  он, отбросив  маленького  прибрежного  падальщика, схватил  Анжелику  за гибкую  тонкую  талию, прижал  ее  к  себе. Кларенс  просто  стал  ее  целовать. А она  не  сопротивлялась  ему. Она  тоже  впилась  ему  своими  алыми  девичьими  губками  в  его  губы, и  они  так  стояли  долго  на  самом  срезе  волнового прибоя.

  Все  говорило  о  их  взаимной  любви  друг  к  другу. И  казалось, ничто  уже  не  разлучит  их.

  Раздался  звонок  сотового  телефона  Анжелики. Анжелика  взяла  трубку. На  связи  бы  ее  отец  профессор  Торенс  Абель.

— Анжелика  ты, где  опять  пропадаешь? – прозвучал  его  голос  в  ее  телефоне  по  громкой  связи.

— Я  у  моря  с  Кларенсом, папа – произнесла  ему  Анжелика  Сеймур – Мы  просто  гуляем. Ты  ведь  разрешил  нам  хоть иногда  вырываться  из  лаборатории  на  свободу. Сам  разрешил.

— Да  я  помню, Анжелика – произнес  ей  профессор  Абель – Но  не  так  долго. Ты  ведь  знаешь, Анжелика  у  нас  масса  работы. Нам  надо  завершить  все  до  конца  опыты.

— Да, папа – произнесла  ему  Анжелика – Прости.

— Бери  этого  студента  Кларенса  и  иди  сюда  в  лабораторию – произнес  ей  снова  Торенс  Абель.

— Иду, папа – произнесла  Анжелика Сеймур  и  выключив  связь  и  положив  телефон  в  карман  коротких  своих  джинсовых  шорт, взяла  за  руки  Кларенса. Она  вдруг  засмеялась  и  произнесла  ему – Давай, на  перегонки  до  океанариума.

— А  давай — улыбнулся  ей  и  произнес  Кларенс  де  Лука, счастливый  с  восхищенными  и  завороженными  своими  синими  глазами, смотрящими  на  свою  любимую.

  Они  сорвались  с  места, и  понеслись  прямо  по  краю  волнового  прибоя, и  мокрому  песку, обгоняя  друг  друга  по  очереди. Босиком  и  полураздетые  в  солнечном  ровном  пляжном  загаре. Смеясь  и  шлепая  по  заднице, друг  друга  на  бегу.

                     Черная  бездна  у  атолла  Бедели

 

  Кларенс  оставил  Анжелику  уже  у  дверей  самой  главной  лаборатории  внутри  океанариума  RIF-1000. Она  пошла  в  кабинет  к  своему  отцу.  Немного пошарахавшись  от  безделья  по  коридорам  он  подошел  к  кабинету  профессора  Торенса  Абеля. Он  хотел  было  уже  позвонить  в  звонок, но  дверь  в  кабинет  была  слегка  приоткрытой. И  оттуда  были  слышны  голоса. Два  голоса. Голос  самого  профессора  Абеля  и  голос  его  возлюбленной  и  дочери  Абеля, Анжелики  Сеймур.

  Кларенс  де  Лука  остановился  в  такой  позе, лишь  облокотившись  на  косяк  двери  левым  плечом  и  слушая  разговор  двоих.

— Я  не  хочу  его  брать  с  собой – он  услышал  голос  самой  Анжелики  Сеймур – Вообще  не  хочу  больше. Это  становиться  крайне  опасно, отец.

— Ты  боишься  чего-то, Анжелика? – произнес  ей  в  ответ  профессор  Торенс  Абель – Он, что  тебе  стал  так  близок, что  так  тебя  эта  проблема  беспокоит  теперь?

— Да, я  боюсь  именно  за  него – ответила  ему  Анжелика – Меня  беспокоит  Бета. Она  его  не  воспринимает  адекватно  и   это становиться  все  опасней. Там  на  глубине  у  их  гнезда. К  тому  же  там  появились  маленькие  кальмары. И  Бета  крайне  раздражительна  и  обеспокоена  их  выживанием. Да  и  Альфа  тоже  сейчас  не  совсем  в себе  и со  своими  хищническими  и  психическими  аппетитами  не  совсем  в  ладах. Я  должна  все  проделать  сама  и  без  его участия. Что  если  будет  нападение. Я  не смогу  ничего  тогда  поделать  и  остановить  это. Я  уже  и  так  добилась   определенного  среди  них  доверия, и  они  стали  отвечать  мне. Этот  передатчик  уже  записал  все  их  переговоры  друг  с  другом. Они  общаются  и  разговаривают  почти  как  мы  люди. И  я  даже  научилась  в  какой-то  мере  понимать  их  язык, отец. Я  сделала  ряд  дешифровок  языка  двух  взрослых  кальмаров. А  Кларенс  только  тут  мешается.

— Думаю — произнес  ей  Торенс  Абель – Кларенс  так  или  иначе  не будет  все равно  тебе  помехой. Пусть  просто  близко  не  приближается  к  их  гнезду  и  все. После  этого  погружения  его  пребывание  здесь  подходит  к  концу. И я  отправлю  его  обратно  в  тот  институт, что  прислал  его  на  практику  сюда. И  обязал  меня  с  ним  тут  нянчиться.

  Это  был  странный  в  определенной  степени  разговор. Разговор  о  кальмарах  и  о  нем. Из  чего  было  ясно. Особенно  из  последних  слов  профессора  Торенса  Абеля, что  его  отправят  обратно  туда  откуда  он  сюда  прибыл. Действительно  срок  практики  подходил  уже  к  концу, и  это  расстраивало  его Кларенса  де  Луку. Он  только-только  вжился  в  свою  здесь  роль. Мало  того, подружился  более-менее  со  всем  персоналом  этого  океанариума. Даже  с  не  сговорчивым  и  крайне  капризным  Максом  де  Гелоной. И  надо  было  уже  уезжать. А  Анжелика. Их  отношение  друг  к  другу. Более, чем  уже  доверительное  после  проведенной  здесь  уже  не  одной  ночи. Он  даже  однажды  завел  разговор  о  ней  с  профессором  Абелем, но  получил  суровый  отказ. Почему  он  Кларенс  так  и  не  понял. А  профессор  Абель  не  стал  на  это  ему  отвечать.

  Это  было  действительно  как-то  странно  со   стороны  отца  Анжелики. Он  не  хотел, чтобы  они  были  вместе. И  его  взгляды  поддерживали  все  здесь  безоговорочно  от  самых  близких  подручных  его  помощников  до  простых  работников  этой  лаборатории. Это  не было  похоже  на  то, что  он  Кларенс  был  им  тут  чем-то  противен. Они все  более-менее  к  нему  относились  лояльно. Но  когда  речь  заходила  об  Анжелике, все сразу  менялось. И  никто  не объяснял  почему? А  этот  правая  рука  профессора  Абеля, здоровяк  и  тоже  ныряльщик  Макс  де  Гелона  вообще  пригрозил  ему  расправой, если  что. И  поэтому  его близкие  отношения  с  Анжеликой  Сеймур  были  тайными  и  держались  между ними  в  глубоком  секрете.

  Как  полагал  Кларенс  де  Лука  никто  не  знал  о  их  любви   и  постели. Анжелика  тоже  молчала  и  никому  не  говорила  ничего. Она  даже  делала  вид, что  это  просто  работа, когда  они  выполняли  распоряжения  и  задачи,  поставленные  ее отцом  Торенсом  Абелем.

  Он  Кларенс  уже  порядочно  здесь  отработал  верой  и  правдой  в  подстраховке  там, на  глубине  вместе  с  Анжеликой. Эти  датчики   биологической  активности  и  телеметрии  и  прочие  приборы, это  все  он. Он  сам  научился  их  ставить  в  тех  обломках  того  затонувшего  у  атолла  Бедели  танкера. И  этот  их  поставленный  там, у  гнезда  Архитевтиса  санктипаули  металлический  большой  ящик, контейнер  из  титана  для  записей  языка  глубоководных  кальмаров. Они  вдвоем  его  устанавливали  на  самой  палубе  того  рухнувшего  в  самую  бездну  на  три  километра  танкера.

   Работа  была  проведена  успешно, не  смотря  на  то, что  кальмары  его  так  и не  хотели  принимать, как  приняли  саму  Анжелику.

  Профессор  был  прав  насчет  опасности. Он, Кларенс  де  Лука  сам  видел,  насколько  все  было  опасно  лично  для  него  самого, когда  Бета  дала  тому  понять, чтобы  он  и  близко  не  приближался  к  их  гнезду  и  маленьким  вылупившимся  кальмарам. Она  первой  его  невзлюбила  почему-то. Потом  до  этого  практически  не  реагировавший  на  Кларенса  кальмар  Альфа  и  отец  потомства, тоже  стал  вести  себя  агрессивно  по  отношению  к  нему.

  Кларенс  просто  чем-то  им  не  нравился  и  все  тут. И  они  его  не  трогали  только  из-за  Анжелики, но  даже  ей  давали  это  понять, то  он  тут  лишний. Но  он  не  мог  оставить  дочь  профессора   Торенса  Абеля  Анжелику  Сеймур  в  океане  без  своего  присмотра. Он  любил  ее. И  даже  хотел  увезти  отсюда, но  Анжелика  сама  не  хотела. Она  упиралась  и  все  тянула  с  ответом. Говорила, что  будет  разговаривать  об  их  отношениях  и  любви  со своим  отцом.

 — Я  не  желаю  его  брать  туда  и  теперь  с  собой – произнесла  возмущенно  отцу  Анжелика  Сеймур – Это  уже  не  шутка. Альфа  и  Бета  сильно  возбуждены, и  раздражительны. Их  забота  о  потомстве  переходит  все  дозволенные  уже  границы. Они  бросаются  на  все  и  всех  там, в  глубине. И   защищают  свое  гнездо, совершенно  не  опасаясь  ничего.

— И, тем  не  менее, кто  поможет  тебе  с  контейнером – произнес  профессор  Торенс  Абель – Его  надо  поднять  наверх   с  той  глубины, чтобы  завершить эксперимент. Ты  сама  знаешь, как  он  важен  для  меня  и  тебя  и  всех  нас  в  этой  лаборатории. Для  людей  в  Пентагоне  и  военных. Иначе  мой  океанариум  просто  перестанут  финансировать, и  он  закроется  на  совсем. Я  останусь, как  и  мои  подчиненные  без  работы. Мы  сейчас  все  зависимы  от  успешного  окончания  этого  эксперимента.

— Отец – она  ему  произнесла.

— Я  больше  не  желаю  слушать, Анжелика — произнес  ей  профессор  Торенс  Абель – Иди  и  сделай  это.

— Но  я  бы  могла  и  одна  поднять  тот  контейнер  наверх – произнесла  ему  Анжелика – Ты  же  знаешь, что  я  и  одна  могу  справиться  с  этой  задачей.

— Знаю — произнес  ей  Торенс  Абель – И  поэтому  он  идет  с  тобой.

— Это  так  важно? – спросила  она  еще  у  него.

— Для  меня  и  научной  моей  работы, Анжелика – произнес  ей  Торенс  Абель –Для  него  это  тоже  будет  важным. Он  последний  раз  идет  с тобой  туда  к  кальмарам.

— Значит, Кларенс  де Лука  уже  скоро  покидает  нас – она  спросила  своего  отца.

— Да, у  него  завершается  здесь  вся  работа — ответил  ей  профессор  отец — Вот  и  будет  время  попрощаться  у  вас  на  атолле  Бедели.

  Кларенс  совсем  забыл, что  был  сюда  отправлен  всего  на  неделю. И  срок  его  практики  подходил  к  концу. Большую  часть  практики  он  провел  с  Анжеликой, и  просто  развлекаясь  и  купаясь  в  океане. Да  еще  занимаясь  с  ней  любовью, где  только  можно. Время  так  быстро  пролетело, что  он  даже  не  заметил. А  глубоководных  ныряний  было  всего  два.

  Послышались  быстрые  шаги  к  выходу  из  кабинета  Торенса  Абеля. Открылась  настежь  дверь. И  Анжелика  выскочила  в  коридор  из  кабинета  своего  отца  и  понеслась  почти  бегом  по  длинному  его  коридору. Она  даже  не  заметила  стоящего  за  углом  и  спрятавшегося  теперь  Кларенса  де  Луку. Он, было  хотел  побежать  за  ней, но  что-то  его  остановило. И  он, поправив  свою  одежду, вошел  в  кабинет  профессора  Абеля. Нужно  было  тоже  получить  свое  новое  задание  их  уст  Торенса  Абеля. Для  этого  он  и  был  тут. Правда, он  не  знал, что  оно  будет  его  последним  заданием.

                                                                   ***

  Уже  проходила  суббота. Завтра  наступало  воскресенье. И  почему-то  погружение  было  назначено  именно  в  воскресенье. Да  и  практика  заканчивалась  на  той  неделе. Может  профессор  Торенс Абель  стремился  уложиться  в  саму  неделю  и  избавиться  от  практиканта  студента. Но  он  вида,  в  общем, то  не  подавал  никакого, как  и  его  коллеги, этот  Макс  де  Гелона  и  Конрад  Ланкастер. Да  и  все  в  лаборатории  и  океанариуме  ничего  ему  не  говорили  и  не  намекали  даже  о  том, что  ему  пора  собирать  и  паковать  свои  вещи. 

  Почему-то  именно  на  воскресенье  назначено  было  еще  одно  глубоководное  погружение  вместе  с  Анжеликой. И  этот  странный  разговор  ее  с  отцом.  

  Она  не  хотела  его  брать  с  собой  снова  туда  вниз  у  барьерного  рифа. Она  опасалась  за  его  жизнь. А  профессор  настаивал.

  Зачем? Ничего  не  было  вообще  ему  понятно. Со  слов  Анжелики  ее  опасения  были  вполне  понятны. А  вот  поведение  профессора Абеля  было  не  совсем  Кларенсу  понятно. Кларенс  де  Лука  там   чуть  было  не  погиб  в  щупальцах  кальмара  альфы. И  если  бы  не  Анжелика, то  все, пишите  письма  родным. И  Анжелика  недвусмысленно  настаивала  на  отмене  последнего  погружения. А  вот  ее  отец  просто  желал  чтобы  они  вместе  были  там  у  того  гнезда  Архитевтисов. Складывалось  такое  ощущение, что  профессор Торенс  Абель  решил  его  под  конец  летней  практики  просто  угробить. Но  Торенс  не  возражал. Это  было  последнее  погружение. И, вообще  это  было  последним  здесь  делом, после  чего  он  тайком  увезет  свою  Анжелику  от  ее  отца, который  ему  не  нравился  уже. Сначала  он  даже произвел  на  Кларенс  большое  профессиональное  как  профессор  и знающий  свое  дело  ученый  впечатление. Но  вот  теперь  и со  слов  самой  Анжелики  Сеймур  Торенс  Абель  был  ему  неприятен. Еще  этот  разговор  сына  с  отцом  перед  отъездом  младшего Абеля  в  свою  военную  академию.

— Ты  все  еще  тешешь свое  самолюбие – произнес младший  Абель  старшему – Из-за  него  ты  и здесь.

  Он  услышал, проходя мимо  кабинета  профессора  Торенса  Абеля.

— Ты  и  развелся  с моей матерью  из-за  этих  машин – громко  и  не  особо  скрывая  свои  речи, говорил  Алекс  Абель  отцу – Твои  отношения  с  твоей  наукой  и  эти  роботы  разрушили  все. Ты  забил  на семью  и  на  меня. И  сейчас  все  это  лишь  показуха  на  людях.

— Алекс — произнес  ему  Торенс  Абель – Уйми  свое  я. Это  не мне  нужно Это  нужно  и тебе. Ты  думаешь, деньги, что  я  тут  отрабатываю  для  военных  в  Пентагоне  это  так  себе  что  ли? Если  бы  не  мои  связи  и  не  они, тебе  бы  не учиться  в  своей  военной  академии. Да, я  ушел  с головой  в науку  и  делаю  на  этом  свой  бизнес, но  это  не  просто  только  для  себя  одного.

— Я  знаю  для  кого – произнес  Алекс – Ты  нагло  просто  используешь  все  что  только  можно  и  даже  людей  для  своих  целей, практически  как  расходный  материал  для  этой  науки. Думаешь, я  был  маленьким  и  не  знаю  того, как  ты  это  делал. Короче, я  уезжаю  в  академию  и желаю  тебе  здесь  здравствовать – произнес  Алекс  фон  Абель  и, выскочив  из  кабинета  отца, практически  налетел  на  Кларенс  де  Пуку. Он  даже  чуть  не  удали  того  нечаянно  дверью.

— Привет – он  немного  даже  подрастерялся, налетев  на  Кларенса, и  пожал  тому  правую  руку.

— Уезжаешь – спросил  его  Кларенс.

— Да — произнес ему  нервно  и  расстроенно  Абель  младший – И  подальше  отсюда. Советую  по  быстрей  отработать  свою  практику  и  валить  отсюда  тоже.

  Он  проводил  младшего  Абеля  до  ворот  океанариума  и  там  расстались.

  Алекс  фон  Абель  укатил  на  ожидавшей  его  уже  там  машине.

   Но  что  больше  поразило  Кларенса  де  Луку  его  отец  ничего  ему  напоследок  больше  не  сказал, кроме, да  пошел  ты  сын  в  свою  академию. Он  даже  не вышел  из  своего кабинета  и  не  посмотрел  сыну  в  след. Ничего. Торенс  Абель  был  плохим  холодным  и  расчетливым  ученым  и  отцом. Это был  вывод  уже  самого  Кларенс  де  Луки. Он  не  хотел  быть  таким, когда  станет  сам  ученым  биологом  и океанологом  и  получит  ученую  степень  при  окончании  своего  Болтоновского  Филадельфийского  института.

  Но  что  случилось  после  того  произошло  еще  более неожиданно  для  Кларенс  де  Луки. Он  столкнулся  на  обратном  пути  с  этим  верзилой  инструктором  Максом  де  Гелоной.

— Что  интересуешься  семейными  проблемами  и  терками  семейства  Абелей? — произнес  ему  Макс  де  Гелона — Студент – он  добавил  с  неким  презрением  в  интонации  голоса.

  Он  встал  посреди  дороги  в  длинном  коридоре  лаборатории  загородим  Кларенсу  путь  в  свой  жилой  блок  широкой  сильной  мускулистой  грудью.

— Ты  следишь  за  мной? – спросил  его тоже  нагло  в ответ  Кларенс  де  Лука – И  что  тебе  от  меня  надо.

— Надо – произнес  тот  и  схватил  Кларенса  за  грудки  и  прижал  к  левой  стене  коридора. Тот, правда, вцепился ему  в  обе  его сильные  руки, но  не  думал  особо  сопротивляться. Да  и  это  было  бесполезно. Этот  Макс  де  Делона  укокошил  бы  его  тут   одним  ударом  и  одной  левой. Это  было  без  свидетель  понятно. Да  и  свидетелей  не  было. Как  раз. Обычно  тут  прохаживались  ученые  лаборатории  между  жилыми  блоками  и  научными  отделениями  лаборатории. Но  в  тот  раз  тут  не  было  никого. Хотя  был  вторник  и  рабочий  день. Все, наверное, трудились  в  поте  лица  под  присмотром  второго  соглядатая  профессора  Абеля  ученого  и  врача  биолога   Конрада  Ланкастера.

— Не  глубоко  ли  ты  тут  тоже  ныряешь, студент  практикант? – произнес  Макс  де  Гелона.

— А  что? — в  ответ  ему  произнес  Кларенс  де  Лука – Я  совершаю  что-то противозаконное?

  Тот  отпустил  его, но  придавил  Кларенса  де  Луку  своей  к  стене коридора  мощной  атлета  инструктора  грудью. И  как  в  армии  прилип  почти  своим  неприятным  загорелым  лицом  к  лицу  своего  оппонента.

— Делаешь – произнес  ему  Макс  де  Гелона – Шляешься  ту  без  дела  снова  по  всем  коридорам — Тут  это  не  принято.

— А  что  принято  вот  так  делать, как  вы  делаете? – ответил  ему  Кларенс – Вас  за  это  поощряют, наверное? А  если  я  все  расскажу  самому  Абелю.

— Расскажи — произнес  ему  Макс  де  Гелона – Всем  тут  расскажи  и  увидишь,  что  будет.

— А  что  будет? — произнес  снова  нагло, и  практически  нарываясь  Кларенс  де  Лука.

— Утоплю  в  бассейне — произнес  ему  Макс  де  Гелона.

— Ты  похоже  спец  по  таким  делам – огрызнулся  Кларенс  ему.

— Макс! — раздался  внезапно  вдалеке  в  длинном  коридоре  по  направлению  в  его  кабинет  голос  самого профессора  Торнеса  Абеля – Отпусти  его!

  Макс  де  Гелона  нервно  дернув  своим  засмоленным  на  жарком  тропическом  солнце  лицом, отошел  от  Кларенса.

— Щенок – он  произнес  негромко  и  пошел  в  сторону  профессора  Абеля.

— Что  происходит, Макс! – произнес  тому  профессор  Торенс  Абель.

— Ничего, профессор! – произнес  в  ответ  громко  тоже, чтобы  было  понятно  и  слышно, здоровяк  Макс  де  Гелона – Так, просто  беседуем! Студент  наш  просто  гуляет  без  дела. Вот  и  беседуем, почему?

 Было  странным, но  профессор Абель  не  отреагировал  никак  на  такое, хотя  видел, видимо  многое, когда  окликнул  этого  Макса  де  Гелону. И  это  было странным.

— Мне  нужно  с   тобой, Макс  поговорить – произнес  Торенс  Абель, как  ни  в чем, ни  бывало. И  они  просто  повернулись  и  пошли  дальше  по  коридору, а  потрясенный  хладнокровием  и  безучастностью  в  увиденном  Кларенс  де  Лука  пошел  в  другую  сторону, делая  соответствующие  для  себя  выводы.

  Ему  надо  было  к  Анжелике  и   в  тот  бассейн  с  двумя  Тихоокеанскими  дельфинами  афалинами. 

                                                                 ***

  Эта  ночь  выдалась  ветреная. Всю  субботу  дул  сильный  с  Тихого  океана  штормовой  ветер.

  Кларенс  и  Анжелика  снова  были  вместе. В  одной  спальне  и  постели. Они  любили  друг  друга, и  наслаждались  любовью  сполна. Завтра  будет  новый  день  и  раннее  красивое  воскресное  утро. На  следующей  неделе  он  покинет  ее  и  эту  огромную  лабораторию  RIF-1000. Этот  ее  отец  и  профессор  Торенс  Абель, напишет  ему  характеристику  по  его  краткосрочной  практике  и  все. И  ему  придется  уехать  и  покинуть  свою  любимую  Анжелику. Возможно, эта  их  ночь  будет  уже  последней. Но  он  не  хотел  ее  покидать. Кларенс  любил  ее. И  она  любила  его. Их  любовь  была  взаимной. И  Анжелика  уже  не  хотела  здесь  оставаться. Она  заявила  отцу  о  том, что  любит  Кларенса. Но,  правда, это   Торенса  Абеля  не  удивило. А  вот Анжелику  очень. Она  даже  не ожидала  такой  равнодушной  или  практически  бездушной  от  него  реакции. Это  она  объясняла  Кларенсу  де  Луке. Все  было  именно  так   с  ее  слов. Он  запретил  ей  вообще  говорить  об  этом. И  вообще  Кларенсу  де  Луке  обо  всем, что  связано  лично  с  ней. И, о  ее  принадлежности   к  океанариуму. Еще  один  из  дельфинов  приболел,  Дельта. И  нужен  ее  личный  присмотр  вместе  с  врачом  биологом  Конрадом  Ланкастером . Это  ее  личная  работа  по  заботе  о  дельфинах.  Но  вообще  когда  речь  зашла  об  этом, все  как-то  стало  иным. Его  вызвал  сам  профессор  Торенс  Абель  и  сказал, чтобы  он  готовился  уже  к  отбытию  на  родину. И  держался   подальше  теперь  от  самой  Анжелики  с личными  своими  интересами  и  вопросами.

— Тут  все  в курсе  вашей  разгоревшейся  любви, Кларенс  по  отношению  к  Анжелике – произнес  профессор  Абель — Я  бы  не  хотел, чтобы  вы  более  не  занимались,  тем, что  не  касается  вашей  тут  профессиональной  деятельности  и  практики. В  противном  случае, мне  придется  подпортить  вам  в  письменном  виде  репутацию.

— Но  Анжелика  и  я  любим  друг  друга  — произнес  ему  в  ответ  Кларенс  де Лука – У  нас  с  ней  уже  все  вполне  серьезно. Я  беру  ответственность  за  нее  на  себя. И  за  наши  близкие  с  ней  взаимные  отношения.

— Вы  тут  без  году  неделя, студент  практикант, а  уже  залезли  девице  под  юбку — уже  пошел  во т так  в  разговоре  к нему  профессор  Торенс  Абель – Вы  работаете  здесь  неделю, и  ровным  счетом  ничего  не  знаете  про  Анжелику  как  и  вообще  обо  всем, что  тут  происходит. Мой  совет  вам, делайте  то, что пока делаете, но  не более. В  противном  случае, будет  только  вам  хуже  и  как человеку  и  как  ученому. Будущему  ученому – он  надавил  на  Кларенса.

  Этот   разговор  показал, что  профессор  Торенс  Абель  был  не  такой  добродушный  и  вообще  радушный  человек, как   показалось  Кларенсу  де  Луке  вначале.  Но  эти  его  какие-то  странные  недружественные  уже  капризы  отца  в  сторону  его  и  Анжелики. И  эти  его  подручные  с  кем  он  вел  здесь  свою  работу,  были  с  ним  на  одной  волне. Ладно  Макс де  Гелона, с  которым  Кларенс  де  Лука  сцепился  в  том  коридоре  лаборатории, но  и  врач  и  биолог  Конрад  Ланкастер  стал  более  недружелюбным, чем  был  до  этого. Он  грубо  разговаривал  с  Кларенсом,  почти  оскорбляя  его. И  советовал  сваливать  отсюда  быстрее  по  окончанию  его  практики.

  Что-то  тут  было  не  так.

  Но  ладно  профессор  Абель  и  эти  двое   его  сотоварищей  по  лаборатории, сама  Анжелика  повела  себя  иначе  уже. Ее  поведение  было  не  совсем  ясным. Она, как  и  прежде  не  отказывала  ему  в  любви, но  стала  какой-то  иной. Она  стала  отмалчиваться  по  вопросам  их  личных  отношений  после  разговора  с  отцом. Анжелика  стала  тянуть  с  ответом  на  вопрос  о  их  побеге  из  океанариума. Это  было  для  Кларенса  де  Луки  теперь  очень  даже  странным. К  тому  же  этот  теперь  Макс  де  Гелона   вообще  пас  его  чуть  ли  не  на  каждом  углу. И  к  этой  работе  еще  подключился  и  второй   подручный  Торенса  Абеля  врач  и  биолог   лаборатории  Конрад  Ланкастер.  И  Кларенсу  уже  казалось, что  все  за  ним  следят.  Но  теперь  и  только  здесь  не  было  никого. И  только    здесь  в  его  комнате  и  в  полночь  не  было  никого, кроме  их  двоих. И  только  издали  слышался  шум  океанских  бурлящих  не  спокойных  волн. Да  слышался  на  ветру  шорох  и  шуршание  широких  листьев  кокосовых  пальм.

  Завтра  предстояла  снова  работа  на  трехкилометровой  глубине  в  окружении полной  темноты  и  чудовищного  водяного  давления. Среди  останков   и остова  сухогруза  «SAN FERNANDO».В  гнезде  двух  громадных  глубоководных  кальмаров  Архитевтисов.

  Но  сейчас  была  просто  темная  за  приоткрытым  в  сторону  Тихого  океана  окном  ночь. Под  желтой  высоко  стоящей  и  кажущейся  неподвижной  большой  луной  и  звездами.

— Сейчас  было  бы  здорово  наблюдать  за  морскими  черепахами – произнесла  ему  Анжелика, царапая  ему  мужскую  молодую  грудь  своими ноготками  – Как  они  откладывают  свои  в  береговой  песок  яйца. Они  доползают   почти  до  стен  самого  океанариума  и  роют  глубокие  лунки  в  песке, чтобы  завести  детишек.

— Нам  надо  будет  тоже  с  тобой  завести  детишек — он  произнес  ей, целуя  ее  протянутые  к  его  груди  руки.

— Интересное  природное  явление – добавила  ему.  А  он  ей  ответил  только  — О  да. И  целовал  девичью  полненькую  с  торчащими  твердыми  сосками  грудь.

 – Черепахи  морские  интересные  вообще  создания  — он  произнес  ей — Я  их  наблюдал  на  острове  Пасхи  и  Командорских  островах. Даже  помогал  черепашатам  быстрей  попасть  в  воду  и  отплыть  от  берега.

— Их  жизни  не  позавидуешь – произнесла  ему, лаская   его  Анжелика – Им  надо  быстро  набирать  рост  и  вес. А  вокруг  масса  тех, кто  их  хочет  слопать.

— Я  убегу  с  тобой – она  произнесла  ему  вдруг  — Просто  убегу  по  окончанию  опытов. Мне  надо  отцу  отчитаться, о  проделанной  работе  и  потом  нас  тут  не станет. Я  обещаю  тебе, любимой  мой.

  Это  Кларенса  взбодрило. Все-таки  она  решилась  на  это.

  Анжелика  вывернулась  из-под  Кларенса  и  запрыгнула  на  него  сверху.

  Полностью  нагое  тело  Анжелики  осветилось  через  окно  желтой  луною красивым  отливом  ее  темного  ровного  кофеного  загара. А  ее  белые  длинные  и  вьющиеся  локонами   волосы  свесились  с  Анжелики  Сеймур  головы  прямо  ему  в  лицо.

— Я  люблю  тебя – он  произнес  ей  — Я  жит ь без  тебя  не  могу, Анжелика..

— Я  тебя  тоже – она  произнесла  ему  и  громко  и  тяжело  застонала,  широко  расставив свои  девичьи  красивые  овалами   бедер  ноги  и  прыгая

на  нем  и  торчащем  Кларенса   в  любовном  стояке  пенисе.

  Застонал   и  Кларенс  ей  в  ответ, гулко  оглашая   все  небольшое  отдельное  от  не  большой  такой   же  комнаты  спаленное  отдельное  помещение  в  своем  жилом  блоке.

                                                                   ***

  Было  воскресенье. Раннее  и  не  очень  приветливое.

  Стоял  сильный  ветреный  бриз. Он  дул  с  открытого  Тихого  океана  и  сдувал  буквально  все  на  своем  пути. Даже  было  невозможным  удержать  свои  на  головах  надетые  легкие  с  козырьками  кепки.

  Ветер  рвал  спортивную  легкую  на  их  двоих  телах  одежду  и  балоньевые  от  брызг  волн  океана  голубые  куртки. 

  К  месту  прибыли  довольно  быстро. Кларенс  де  Лука  не  успел  даже  насладиться  свежим  легким  океанским  бризом. Их  уже  встречала  группа  ученых  этого  атолла  Бедели, как  и  в  прошлый  раз. Правда, теперь  они  не сами  рулили  на  большом  крылатом  катере  ВАТТ315, оснащенном  водолазной  глубоководной  техникой. И  мед  оборудованием  для  быстрой  аварийной  декомпрессии.

  Их  доставили  на  этот  раз  двое  ученых  прибывших  к  ним  и  за  ними. Зачем? Он  Кларенс  де  Лука  понятия  не имел. Ведь  они  все  и  сами  прекрасно  могли  сделать. Анжелика  Сеймур  прекрасно  водила  водную  эту  летающую  на подводных  крыльях  мощную  и  скоростную  машину. Просто  это  все  капризы  профессора  Торенса  Абеля. Он  вообще  стал  какой-то  теперь  нервный, и напряженный  узнав  о  связи   довольно  близкой  своей  дочери  с  Болтоновским  этим  студентом  практикантом. Но  был  кроме  этого  еще  странным  образом  сдержанным. Обычно  отцы  вообще  выходят  из  себя, когда  вот  так  неожиданно  появляется  третий  мужчина  и  еще молодой  на  их  территории  и территории  их  дочери. Но  тут  все  несколько  иначе. Торенс  Абель  просто  делал  вид, что  в  курсе, но  ни  слова  не  говорил  Кларенсу  лишнего. Все  только  о  работе  и  о  работе, хотя  было  видно, как  он  напрягся. Да  и  его два  помощника  были, вероятно  тоже  в  курсе  событий. Особенно  ярко  себя  выражал  этот  здоровяк  Макс  де  Гелона. Он  изначально  не  очень  полюбил  Кларенса  де  Луку. Все  время  грубил  тому  и  подсмеивался  над  Болтоновским  молодым  студентом. Особенно  когда, при  случайном  разговоре  один  на  один, встретившись  на  пути  друг  другу  случайно, в  длинном  коридоре  океанариума  и  лаборатории   RIF-1000, Кларенс  ему  заявил, что  нырял  глубоко  уже   в  одной  из  экспедиций  на  Атлантику. Тогда  изучали  один  из  шельфовых  разломов  в  центральном  океаническом  хребте. И  это  их  двоих  столкновение  после  отъезда  сына  Абеля  Алекса  в  длинном  коридоре  лаборатории, где  это  Макс  де  Гелона  не  на  шутку  пригрозил  ему  расправой. Обещая  притопить  лично  и  своими  руками  в  лабораторном  бассейне  если  что.

— Трудяга  доходяга – произнес   ему, смеясь  над  внешним  видом  Кларенса, этот   Макс  де  Гелона — Тоже  мне  подводник  глубоководник. Я  бы  такого  и  за  деньги, не  взял  бы  ни  в какую  экспедицию.

— Ты  смеешься  надо  мной, а  я  нырял  даже  на  два  километра  к  самой  Абиссали. В  приблизительно  таких  же  титановых  высокопрочных  напичканных  всякой  продвинутой  современной  компьютерной  электроникой  глубоководных  гидроскафандрах. И, правда  под  присмотром  двух  батискафов  и  других  ныряльщиков.

  Но  этот  Макс  де  Гелона  еще  сильнее  рассмеялся  и  произнес  ему – Да  пошел  ты, придурок. Быстрей  бы  ты  отсюда  свалил.

— Я  этого  тоже, как  и  ты, искренне  желаю – ответил  ему  Кларенс  де  Лука.

  Макс  де  Гелона  махнув  своей  правой  мускулистой  рукой  и  сделав  серьезное  с  налетом  презрительности  Кларенсу  лицо, пошел  от  него  по  длинному  коридору  лаборатории.

                                                                    ***

  Погружение  произошло  более  чем  успешно. Без  накладок  и  происшествий. Автоматика  костюма  сделала  сама  все, что  нужно  достигнув  отметки  в  3600 метров. Прямо  со  специализированного  водолазного  катера  ВАК-224. Но  с  другой  уже  отмеченной  для  погружения точки  в  300  метрах  от  атолла  Бедели. Так почему-то  решила  сама  Анжелика. Кларенс  де  Лука  понятия  не имел  почему, но  вопросы  задавать  не  стал. Может, провести  с  ним  она решила  этакую  небольшую  подводную  глубоководную  экскурсию  до  места  положенной  точки. Она ему сказал, что  надо  сегодня  зайти  с  кормы  судна. Что  там  целое  мертвое  поле  из  грязного  песка. И  она  ему  покажет  его. Он  такого  еще  не  видел.

  Дно  было  ровным  как  гладильная  доска. Ил  грязный  и  укатанный  как  астфальт. В  этом  месте, видимо  не  происходило  ничего  уже  более миллионолетий. Действительно  было  полностью  мертвым. Даже  на поверхности  его  ничего   не  встречалось. Да  и  вокруг  почему-то  ни  рыбины, ни  кальмара. Мертвая  какая-то  просто  была  зона  на  сотни  метров  вокруг.

— Мы  немного  в  стороне — произнесла  Кларенсу  Анжелика – Судя  по  моему  компасу. Держись  рядом  и  иди  за  мной. И  чаще  тоже  сверяйся  по  компасу  и смотри  на  ручной  глубинометр. Только  не  отставай, пожалуйста, мой  любимый. Тут  просто  ровное  дно  и  без  всяких  полипов  и   растительности. Ничего  нет, почему-то. Везде  есть, а  тут  ровным  счетом  ничего. Какое-то  мертвое  место.

  Анжелика, посмотрев  в  его  кварцевое  стекло  через  свое  в  гермошлеме  и   переключив  обычный  свет  нашлемного  фонаря  на  прибор  ночного  видения, посмотрела  в  его  лицо. Кларенс  увидел  ее  синие  красивые  д о безумия  девичьи  глаза  и, что-то  екнуло  в  его  груди. Увидеть  на  такой  глубине  в полном  мраке  женские  глаза. Знаете  ли…Он  как-т о на  секунды  забылся  как под  гипнозом. Но  получил  легкий  удар  по  шлемофону  девичьей  в  полумеханической  перчатке  левой  рукой.

— Очнись, что  с  тобой, Кларенс? – она  произнесла  ему – Поплыли  к  кальмарам. Надо  забрать  тот  прибор  и  сразу  на  всплытие. Мы  выполнили  успешно  поставленную  задачу. Папа  будет  доволен.

— Я – произнес  ей  Кларенс  де Лука – Я  хочу  быть  с  тобой, Анжелика. Всегда  с  тобой.

— Я  это  знаю  — она  ответила  ему  и  улыбнулась  широкой  белозубой  девичьей  улыбкой. Все будет  хорошо, любимый. Все  будет  хорошо. Отец  пообещал  мне  что  разрешит  быть  с  тобой  и  уехать  из  своей  лаборатории.

— Почему  ты  не сказала  мне  это  раньше, любимая — спросил  он  ее.

— Тут  самое  место – ответила  она  ему – Этот  его  помощник  и  инструктор  подводник  Макс  де  Гелона  и  врач  биолог  Конрад  Ланкастер. Они  следили  за  нами  постоянно  и подслушивали  все  наши  разговоры. Тут  никто  это  не  слышит. Между  нами  огромная  толща  воды.

— Ты  поедешь  со  мной  во  Флориду  к  моим  родителям? Я  хочу  представить тебя им, Анжелика – спросил  ее  Кларенс  де  Лука.

— Поеду, любимый — произнесла  она  ему.

— Я  окончу  свой  Болтоновский  институт  и  стану  ученым – произнес  он  ей – И  мы  будет  изучать  вместе  океаны. Ты  нужна  мне, Анжелика.

— Я  знаю – она ему  снова  ответила  немногословно – Поплыли. Когда  все сделаем, тогда  все  и  решим.

  Они  поплыли  над  океанским  дном, забирая  чуть  правее.

  Кларенс  де  Лука  следовал  четко  за  работающим  быстро  в  воде  ластами  Анжелики  Сеймур. Впереди  вот-вот  должны  были  показаться  останки  кормовой  части  «SАN  FERNANDO».Там  чуть  дальше  у  самого  склона  атолла  Бедели  лежала  и  носовая  распоротая  о  острые  коралловые  рифы  часть  грузовика. Зарывшись  падая  на  дно  форштевнем  в  грязный  донный  ил. Там  было  гнездо  Архитевтисов  санктипаули.

  Они  быстр о шли  друг  за  другом  сканируя  все  приборами  слежения  и  следя  за  подводной  и   вероятной  активностью  всего  вокруг. В  этой  кромешной  темноте, только  и  можно  было  видеть  все  по  приборам  слежения. Вся  электроника  работала  на полную  мощность  в скафандре  Кларенса. И  все  было пока  в  норме. В  легкие  смесь  гелия  и  кислорода поступала  исправно  прямо  из  океана. Через  выработку  забортной  воды  и  фильтры  очистки. Глубинометр  на  правой  руке  Кларенса  светился  ярко  и  показывал  3200метров. Тут  был  к  атоллу  заметный  донный  подъем. Он  доходил  до  отметки  в  3100  и  упирался в  склон  атолла  Бедели.

  Анжелика  достигла затонувшей  кормы «SAN  FERNANDO»  и  Кларенс  увидел  огромные  винты  лежащей  на  ровном  киле  громадины. Вывернутые  в  правую  сторону  подводные  рули  погибшего  грузовика. И  вокруг  кучу  больших  металлических  и  прочих  всяких  обломков. Суден о  разломилось  надвое  и  это  то, что  высыпалось  из  него  валялось  тут  разбросанным, вокруг  метров  на  пятьдесят  и  сто  по  всему  дну  от  затонувшей  кормы. Если б ы ныряние  было в этом месте, то  они как раз  бы  оказались  в  этой  груде  перевернутых  и  лежащих  на  боку  огромных  вагонных  контейнеров. И  останков  станочного  заводского  оборудования, которое  вез  на  себе «SAN  FERNANDO».     

  Она  приказала  ему  не  подходить  близко  к  их  гнезду. Они  по  чему-то  невзлюбили  Кларенса. И  это  было  крайне  опасно. Особенно  Альфа  по  имени  Джаред. Бетту  Дафну  ему  увидеть  так  и  не  удалось. Она  не  отходила о т своего  гнезда  и  малышей. И  Кларенс  познакомился только  с  Джаредом. Но  этот  Джаред  его  невзлюбил  почему-то. И  даже дал  понять  это. Он  чуть  было  не о грел  Кларенса  своим  длинным  лопатообразным  с  присосками  и  крючками  щупальцем. Удар  бы  был  бы, если  бы  тот  попал  по  нему, был  бы  неслабый. Дернул  же  черт  Кларенсу  увязаться  за  этим  шустрым  их  малышом  Фредди.   Кларенс  просто хотел  с  ним  поиграть, а  вышло  все  по-другому. И  Джаред  этот  строгий  отец  своего  большого  глубоководного  семейства  понял  по-своему.

  Вскоре  показалась  и  носовая  часть  корабля. Тоже  огромная  и  покореженная  при  ударе  в  дикий  шторм  об  рифы  атолла. Здесь  по  дну  были  светящиеся шестилучевые  звезды  Astrocles latinodetus, различные мелкие  и  еле заметные  в  воде  гидромедузы, глубоководные  голотурии  Psycyropotes raripes  и  лилии  Balhycrinus  pacificus. Одни  ползали  медленно  по  грязному  илу. Другие  крепились  своими  присосками  ножками  к  металлическим  лежащим  отдельным  обломкам  судна. Мимо  плавали  глубоководные  рачки      и    глубоководные  скоростные  на  них  охотники, длинные  и  тонкие  телом  Хаулиоды. Один  на  скорости  врезался  в  маску  гермошлема  Кларенса  де  Луки. Если  бы  не  прочность  кварцевого  стекла, то  последствия  такого  скоростного  тарана  были  бы, вероятно  катастрофические. И  он, отмахнувшись  правой  рукой, отогнал  от  себя  эту  кошмарную  хищную  с  круглыми  большими  глазами  бестию.

  Они  так  вдвоем  подошли снова  к  тому  месту, где  была  громадная  пробоина,  и  начиналось  гнездо  глубоководных  огромных  кальмаров.

— Жди  тут – произнесла ему  по  радиосообщению  Анжелика – Тебе  теперь туда  вообще  нельзя. Они  не принимают  тебя  после тог о случая. И  я  пока  не могу  урегулировать  ситуацию. Я  там  все  сделаю  сама. Жди.

  И  Анжелика  Сеймур  исчезла  в  огромном  металлическом  развороченном  проломе  в  борту  затонувшего  судна.

  Он  прождал  ее  так  у  самого  дна  и  почти  прижавшись  к  ржавому  в  потеках  рыжей  ржавчины  «SAN  FERNANDO»  почти  полчаса. И  когда  его уже  терпение  лопнуло, и  Кларенс  было  решил  с  риском  для  своей  жизни  все  же  заглянуть  в  пролом рваной  большой  пробоины, Анжелика  почти  налетела  на  него. Они  практически  столкнулись   лицом  к  лицу  и  шлемом  к  шлему  в  самом  развороченном  металлическом  бортовом  проломе затонувшего судна.

— Я  все  сделала – произнесла  она  ему – Все. Прибор  все  записал  и  произвел  сам  много  звуковых  записей  между ним  и  кальмарами. Здесь  их  язык.

— Он  что  с  ним  общался?! — произнес  удивленно  Кларенс  де  Лука – Но  как?!

— Это  все  мой отец — произнесла  Анжелика  Сеймур   ему – Ну  и  я  сама.

— Ты — не  мене  удивленно  спросил  Кларенс – Ты  умеешь  с  ними  разговаривать?! 

— Ты  обо  мне  ничего  так  и  не  знаешь, Кларенс – она  ответила  ему – Кроме  наших  постельных  любовных  отношений  и  объяснений  в  любви. Мальчишка  ты, Кларенс  и  есть  мальчишка.

— Не  понял? Я  что  мало  тебя  прошлой  ночью  любил? – он, произнес  Анжелике  Сеймур  и  скривил  ей  ехидную  нахальную  улыбку, прижавшись  своим  кварцевым  прочным  стеклом  гермошлема  скафандра  к  ее стеклу  и  вытянув  свои  губы  прилип  к  нему  губами, целуя  свою  любимую. А  она  его  также.

— Идем – она  произнесла  ему, оторвавшись  от  своего  стекла  губами – Мне придется  многое  тебе  рассказать  там  наверху  перед  твоим  отъездом.

— Моим  отъездом? – он  не понял  ее  и  переспросил  Анжелику – А  ты? Ты  же мне  обещала?

— Идем — она ему повторила – Я  еще  не  решила  с  отцом  эту  тему, но  сегодня  все  решится.

  И  Анжелика  сунув  ему  прибор           в  руки  поплыла  вверх  медленно  выходя  в  вертикаль  с  трехкилометровой  глубины.

  Кларенс  де  Лука  не  до  конца  ее  понял. И  его  взволновало  не  на  шутку  ее  это, сегодня  все  решиться. Но  задача  была  выполнена. Кальмары  разговаривали. Это  было  удивительным. А  тот  электронный  закованный  в  титановый  ящик  этот  странный  экспериментальный  научный  агрегат  профессора  Торенса  Абеля  под  названием  Biolog919 «AMADEUS»,  поставленный  в  их  семейном  глубоководном  гнезде  доказывал  это. И  что  особенно  удивительно, Анжелика  сумела  с  ними  общаться. Она  была  им  словно  своя. Каким  образом  он  Кларенс  не  мог  понять. Она  сама  научилась  издавать  и  копировать  эти  звуки  своими  голосовыми  связками  и  ртом. Это  были  некие  щелкающие  звуки. Звонкие  и  громкие, но понятные  только  ей  Анжелике  и  этим  кальмарам. Кларенс, было  сам, попытался  такое  проделать,  да  только  рассмеялся  сам  себе. Он  сделал  вывод. Что  вероятно  Анжелика  обладала  скрытыми  какими-то  талантами. И  вообще  она  была  необычной  девушкой. Помимо  необычайной  своей  природной  красоты  еще  обладала  какими-то срытыми  врожденными  способностями. Она ему  говорила, что  часть этого  устройства  это  она  сама. Но  ему  только было  от  этого  смешно. Это  была  для  Кларенса  де  Луки  просто  некая   девичья  шутка.

  Еще  Анжеилка  жаловалась  на  своего  отца  за  чрезмерную  строгость  и  полный  за  ней   с  его стороны  контроль. За  все  время, сколько  она  тут  была, она  нигде  не  была  вообще. За  стенами  самой  лаборатории. Он  полностью  ее контролировал  во  всем, и  она  была  под  его  полным  наблюдением. И  его  людей.

  Кларенс  спросил  ее, не  собирается  ли  она  сбежать  отсюда. Но  она  сказала, что  боится  в  одиночку  сделать  это. Она  не  видела  ничего  кроме  океана. Анжелика  боится  того, что  за  бетонным  трехметровым  забором. Но  сейчас  появилась  надежда  убежать  из-под  контроля  отца.

   Кларенс  пришел  сам  к  выводу, что  Анжелике  надо  было  отсюда  уезжать. И  вместе  с  ним. Это  была  еще  одна  причина  сбежать  от  своего  отца. Который  ей  не  позволял  покидать  пределы  океанариума. Да  и  Анжелика  как-то  странным  образом  не  особо  рвалась  к  своей   свободе, как  ее  не  убеждал  Кларенс  де  Лука. Тут  была  какая-то  скрытая  от  глаз  Кларенса семейная  возможно  тайна. Странная  и  не  объяснимая  для  него  странная  тайна, которая  крылась  в  отношениях  дочери  и  отца. И  этот  личный  семейный  конфликт  отца  с  сыном  перед  отъездом  Алекса  фон  Абеля  из  океанариума. Свидетелем  короткой  перепалки  он, Кларенс  случайно  был. Все  было странным  и  необъяснимым.

  Но  главное, была  надежда, что  они  сбегут  с  Анжеликой  из  этого  океанариума  и  может  даже  сегодня. Главное  получить  от  Абеля  свою  характеристику  за  летнюю  практику  и  бежать, бежать  подальше  отсюда. Особенно  из-под  надзора  этого  громилы  и  помощника  Торенса  Абеля  инструктора  по  всем  делам  тут  Макс  де  Гелона. Он   пугал  Кларенса  де  Луку, и, по  его  мнению, был  опасен  даже. Смахивало  на то, что  этот    был  из  военных  спецов. Как  и  его  коллега, хоть  и  медик, и  биолог  Конрад  Ланкастер. Было  многое  на  то  похоже, что  все  тут  под  контролем  самих  военных. И  хорошо, что  Кларенс  здесь  всего  на  неделю. Большего  он  тут  бы  с  этими  соседями  по  лаборатории, он, наверное, бы  не  вынес.  Они  вызывали  у  него  некое  отторжение, впрочем  и  сам профессор  Абель  был  Кларенсу  не  очень  приятен  по  своей  натуре. Хоть  и  вел  с  Кларенсом  де  Лукой  дружественное  вполне  общение  и  не  сделал  ему  ничего  дурного. Но  было  в  нем  что-то  такое  чужое  и  совсем  не  родное  его  душе.

                 Морская  лисица  по  имени  Трешер

  Это  случилось  уже  на  всплытии. И  нужно, то  было  еще  вверх  подняться  до  отметки  300метров, чтобы  снова  сама  сработала  автоматическая  декомпрессионная  система  контроля  внутреннего  в  скафандре  давления.

  Кларенс  вдруг  вспомнил, как  изучал  этот  глубоководный  способный  нырять на  глубину  трех  километров  скафандр, как  и  тот  в  руках  Анжелики  экспериментальный   записывающий  научные  исследовательские  данные  передатчик  по  кальмарам  Гумбольда  и  Архитевтисам  санктипаули. Это  была  уникальная  и, пожалуй, единственная  вероятно  разработка  уже  действующего  такого  агрегата, в  которую  он  был  сейчас  облачен, как  и  его  любимая  ныряльщица  и  дочь  профессора  Абеля  Анжелика.

  Кларенс  де  Лука  был  потрясен  талантом  Абеля  и  тем  чем  тот  занимался. И  у  Кларенса  были  дальнейшие  теперь планы  на  дальнейшую  жизнь. Он был  заинтересован  этой  глубоководной  исследовательской  работой  и  влюблен  в  Анжелику Абель. Он  планировал  уже  сегодня  заявить  профессору, что  любит  ее  и  просить  ее  руки  у  отца. К тому же  Анжелика  и сама была  не  против, хоть  и, стесняясь  все  же, молчала  и  еще  не  давала  своего  согласия  ему. Вероятно, она  ждала   его  первого, как  от  мужчины  волевого  шага. Так  или иначе, дальше  тянуть  было  нельзя. У них  был  секс. И  еще какой! Что  он  и  глаз  не  мог  оторвать  теперь  от  ее  Анжелики  той  широкой  обтянутой  высокопрочным  титановым  сплавом  с  уплотненной  толстой  резиной,  виляющей  из  стороны в сторону  в  воде  и  в  свете  его  головного  на  шлеме кварцевого  прожектора  попки  и  ее  полненьких  девичьих, стройных  в  широких  ластах  глубоководного  скафандра  ножек.

  Он  двигался  следом  за  ведущей  и  старался  не  отставать  от  нее. Анжелика  шла  первой  и  к  отметке  300. Они  шли  в среднем  темпе  и  с  плавно срабатывающей  в  системе  гидроскафандра  декомпрессией. С  глубины  в  три  километра  у  этого  атолла  Бедели. Задача  и  работа, поставленная  Торенсом  Абелем, была  выполнена  и  довольно  успешно. Все  данные  по  контакту  с  глубоководными  кальмарами  были  записаны  на  тот  небольшой  в  руках  Анжелики  титановый  ящик. Все  от  прямого  контакта  кальмара  с  самим  человеком  и  вся  биометрия  животного. Даже  его  голос. Как  ни  странно, Кларенс  де  Лука  и  понятия  не  имел, что  Архитевтис  санктипаули  способен  говорить. Его  клацающие  острыми  кривыми, как  клюв  челюстями  звуки  являлись  языком  кальмара.

  Да  и  никто  не знал  пока  о  способностях  такого  глубокого  обитания  этих  удивительных  и  громадных  животных. Все  до  недавнего  времени  считали, что, как  и  кальмары  Гумбольда  эти  морские  существа  не  способны  погружаться  до  отметки  в  3000метров  и  возможно  даже  глубже. Все  светила  биологической  и  морской  науки, что  русские, что  американцы  и  японцы  утверждали, что  их  место  обитания  не  превышает  отметку  в 1500метров.

  Кларенс  представил, когда  все  это  будет  обнародовано, как  все  эти  светила  науки  во  всем  мире  удивятся.

  Эта  научная  исследовательская  работа  у  берегов  Мексики  его  Кларенса  де  Луку  просто  захватила  всецело  и  безумная  любовь  к  Анжелике  Сеймур. И  сейчас  он  просто  не сводил  глаз  в  любимой  акванавтки  глубоководницы  идущей  с  глубины, как  и  он  наверх  к  поверхности  океана. Уже  виднелся  вверху  пробивающийся  сквозь  толщу  черной  постепенно  переходящей  в  голубой  оттенок  воды  солнечный  свет.

— «Там  наверху, вероятно  был  жаркий  солнечный  день» — подумал  Кларенс  де  Лука. В  самый  раз  помечтать  об  очередной  ночи  и  новом  сексе. Самое  сейчас  место».

                                                                     ***

   Он  забыл  даже  про  вероятные  все  опасности  здесь  в  открытом  океане. Кларенс  де  Лука  забыл  про  все  на  свете, видя  впереди, как  синеет  вверху  вода, и  пробиваются  вниз  сквозь  ее  толщу  лучики  яркого  солнца. Как  к  той  поверхности  идет, уверенно  работая  своими  широкими  глубоководного  легкого  титанового  скафандра  ластами  его  любимая. 

  Он  идет  сзади  ее  и  увлеченно  рассматривает  ее  девичью  задницу  и  красивые  девичьи, работающие  синхронно  полненькие  ноги.

   Как  ему  не  хотелось  расставаться  с  Анжеликой. Но  его практика  здесь  действительно  шла  к  завершению. И  профессор  Абель  дал  конкретно  ему  понять, что  пора  собирать  свои  вещи  и  паковать  чемоданы. Пора  было  возвращаться  на  большую  землю  и  снова  в  свой  тот  институт  океанологии  на свою  кафедру. Но  без  Анжелики  он  не мог  этого  теперь  сделать. Он  любил  ее. И  она  любила  его. Они  подходили  друг  другу. Но  почему  Торенс  Абель  ее  не  отпускает  из  своей  лаборатории. Да  и сама  Анжелика  не  особо  рвется  отсюда. Он  никак  не  мог  это  понять. Она  скорее  хочет, чтобы  Кларенс  остался  здесь. Она  по  неизвестной  ему  странной  причине  не  может  покинуть  это  место  у  океана. Но  и  не  хочет  расставаться  с  ним  Кларенсом  де  Лукой.

   Да  и  про  какие  эксперименты  еще  профессор  Абель  говорил  с  ней  совсем  недавно. Он  даже  о  них  не  говорил  со  своим  сыном  Алексом  Абелем. Он  говорил  о  военных  из  Пентагона  и  многих  заинтересованных  в  этих  экспериментах  лицах. О  какой-то  еще  разработке  нейронных  сетей  и  о  какой-то  нервной  искусственной  системе  робота  и  общении  его  с  человеком. Этот  разговор  был  со  своим  коллегой, тоже  ученым  биологом  и  врачом   Конрадом Ланкастером. Все  это  смешивалось  с  опытами  над  глубоководными  кальмарами  Архитевтисами  санктипаули. И  их  местом  обитания, гораздо  ниже  положенной  шкалы  ожидаемых  глубин.

   Мимо  пронеслась  стайка  небольших  кальмаров  Гумбольда. Жутких  каннибалов, но  куда-то  стремительно  следовавших  в  воде. Они  пронеслись  так быстро, что  казалось  даже, не  обратили  на  них  двоих  внимание.

   Поверхность  была  уже  близка. А  там  стоящий  на  волнах  на  автоматических  корректировочных  плавающих  якорях  и  буях  большой   скоростной  на  подводных  крыльях  с  кессонной  специализированной  барокамерой  и  медицинским  оборудованием  плавающий  двухярусный  большой  катер, напичканный   в  трюмах  баллонами  со  сжатым  кислородом  и  азотом  BАК-224. Там  ожидали  подъема  весь  медицинский  и  вспомогательный  персонал  атолла  Бедели. Там  же, на  другом  плавающим  над  океанской  черной  бездной  ожидал  их  подъема  сам  профессор  Торенс  Абель  и  вся  его  личная  команда. От  Макса  де  Гелоне  и  Конрада  Ланкастера  до  работников  лаборатории  и  океанариума  Кента  Такера  и  Роба  Магреча.

  Заглядевшись  на  мелькающие  красивые  ножки  любимой  в  широких  тех  ластах, и  на стайку  пролетевших  мимо  кальмаров  Гумбольда  Кларенс  де  Лука  даже  не успел  сообразить, как  они  вдвоем  оказались  в  большой  стае  небольших  но  очень  голодных  и  прожорливых  акул  Alopias  profundus – глубоководная  морская  лисица  Трешер, обитающая на  глубинах  от  400  и  доходящих  до  1000метров. Казалось  ничего  бы  страшного, но  если  бы  эти  твари  не  были  на  своей  стайной  охоте  и  не  были  бы  так  голодными. Те  вышли  с  самой  глубины  почти  вертикально, как  и  Кларенс  с  Анжеликой, но  на  довольно  большой  скорости. Они  гнались  за  кальмарами  Гумбольда. Но  остановились  на  новой  своей  более  по  их  возникшему  внезапно  голодному  мнению  жертве. И  они  не  заставили  себя  долго  ждать. Кружась  вокруг  остановившейся  и  не  менее  напугавшейся  и  растерявшейся  Анжелики  Сеймур, эти  твари  напали  на  него. Видимо  они  по  каким-то  необъяснимым  для  него  причинам  выбрали  жертвой  первого  его. Так  как  одна  из  таких  острозубых  акул  с  длинным  как  у  лисицы  хвостовым  верхним  плавником  виляя  им  на  скорости, вцепилась  Кларенсу  в  его  правую  ногу. Затем  вторая  за  левую, как  раз  в  области  не  титана, а  рифленой  толстой  прорезинки. Кто  бы  сказал  сейчас, что  эти  акулы  не  опасны  для  человека, Кларенс  бы  разбил  лицо. Именно  сейчас  они  вместе  с  Анжеликой  Сеймур  стали  их  завтраком,  обедом  и  ужином. И  единственными  в  их  стайной  коллективной  охоте.

  Острая  боль  пронзила  левую  ногу. Морская  лисица  прокусила  Кларенсу  ее. Она  намертво  вцепилась  своими  пилообразными  как  бритва  заточенными  природой  зубами  в  саму  голень  и  икру, дернув  его  вниз  и  вместе  со  второй  акулой  начали, тащить  в  разные  стороны, раздирая  его  и  пытаясь  вырвать  или  оторвать  то, что  схватили  намертво  своими  мощными  акульими, хоть  и  небольшими, но  острозубыми  кровожадными  челюстями. Брызнула  из  прокушенной  левой  ноги  в  воду  кровь, что  вообще  взбесило  кружащихся  других  вокруг  его  и  Анжелики  акул.

  Кларенс  вскинул  вверх, в  своем  титановом  гермошлеме  скафандра  голову  глядя  в  ужасе  на  Анжелику  Сеймур. И  увидел, как  и  ее  атаковали  акулы, вцепившись  в  ее  девичьи  с  тем  научным  контейнером  руки  и  даже  в  ее тело. Если  бы  не  титан  и  сам скафандр  все  было  кончено  за  считанные  секунды.

— Давай  наверх! – она  крикнула  ему  глядя  на  него  в  этот  момент – Я  отвлеку  их  на себя – Давай  же, Кларенс! 

  Сам  не  ведая  почему, но  что-то  заставило  его  рвануться  вперед  и  заработать  своими  двумя  схваченными  акулами  ногами. Какая-то  неведомая  сила  подхватила  Кларенса  сейчас, и  он  сумел  даже  вырваться  из  пасти  двух  акул  лисиц.

  Он, дико, и  по  бешеному,  работая  своими  широкими  скафандра  ластами, понесся  к  верху,  где  уже  были  видны  днища  двух  ожидающих  их  подъема  с  глубины  океана  больших  катеров. А  внизу  в  куче  акул  Трешер  опускаясь  ко  дну, погибала  его  любимая  Анжелика  Сеймур. Она, выронив  свой  тот  небольшой  записывающий  научный  титановый  контейнер  из  своих  девичьих  рук, и  выхватив  свой  острый, как  бритва  длинный  нож, пыталась  отбиваться  от  прожорливых  глубоководных  акул. Она  буквально  исчезла  в  той  кружащейся  озверевшей  от  пролитой  в  воде  крови  стаи, щелкающей  своими острозубыми  челюстями. Та  стая  в  кровавом  неистовом  бешенстве  носилась  вокруг  Анжелики, увлекая  ее  на  самое  то  дно  у  атолла  Бедели.

— Прощай! – он  услышал  откуда-то  уже  из  самой  глубины  океана  и  черной  как  ночь  воды – Прощай, мой  любимый!

— Анжелика! – он  ей  еще  успел  крикнуть, почти  теряя  свое  от  потери  крови  и  боли  человеческое  сознание, как  его  выкинуло  на  саму  поверхность  воды, и  его  подхватили  чьи-то  уже  руки.

            Эпилог: Репликант  Анжелика  Сеймур

  Кларенс  мучался  болью  потери  и  не  находил  себе  места. Всю  ночь  он сходил  с  ума. Не  помогали  ни  таблетки  депрессанты, ни  снотворное.

  Он  не  был  теперь  под  медицинским  присмотром  и  свободно  двигался  по своей  жилой  в  лабораторном  боксе  комнате.

  Все  жутко  болело. Все  его  в  бинтах  и  перевязке  нагое  почти  все  тело. Эти  свежие  болезненные  заштопанные  рваные  от  зубов  глубоководных  акул  раны, на  его  теле  не  давали  ни  минуты  покоя. Особенно  левая  пораненная  его  нога. Он  хромал  и  еле  держался  на  своих  ногах. Но  не  мог  ни  лежать, ни  сидеть, ни  спокойно  стоять.

  Кровь  еще   сочилась  сквозь  неровные  тугие  рассасывающимися  нитями  швы, но  тугие  бинты  останавливали  все  же  ее.

  Так  как  он  сейчас  выглядел  было  жалким  зрелищем. Но  он  выжил, а  она  нет.

  Он  выжил  чудом. И  сам  не  понимал  как. Анжелика  отвлекла  их  всех  на себя. Как  он  так  и  не  понял, но  они  бросились  на  нее  с  остервенением, а  его  выбросило  наверх, и  его  вытащили  на  спасательный  катер.

  Ощущая  себя  виноватым, что  бросил  ее  там  одну  на  съедение  прожорливых  тех  глубоководных   акул, Кларенс  еще  помнил, как  кричал  и  рвался  обратно  в  океан. Истекая  кровью, он  рвался  туда, где  была  в  куче  атакующих  длиннохвостых  акул  Трешер  его  Анжелика  Сеймур.

  Эти  небольшие  по  размерам, но  скоростные  бестии  с  очень  длинной  верхней  лопастью  хвостового  плавника, просто  закрутили  целый  водоворот  вокруг  его  Анжелики, скрыв  ее от  него  в  глубине  и  во  мраке  темноты  и  водной  поднятой  мути  из  белого  осадка  и  планктона.  Они  ее рвали  там  в  глубине  на  куски, а  он  был  тут  на  катере  и  не мог  ей  ничем  помочь. Тут  же  оказался  и  сам  профессор  Торенс  Абель  Старший. Он  приказывал  удерживать  рвущегося  в  воду  Кларенса  де  Луку  своим  помощникам  и  Максу  де  Гелоне.

— Я ее  спасу! — кричал  Кларенс — Я  должен  ее спасти, профессор!  Она  же  ваша  дочь! Вы  что  делаете! Она  там  погибает, профессор!

— Она  мне  не дочь — произнес  вдруг  профессор  Абель.

  Это, как  ножом  ударило  в  самое  возбужденное  адреналином  и  болью  потери  любимой  сердце  Кларенсу  де  Луке.

— Что?! — Кларенс  прокричал, уставившись  на  Торенса  Абеля — Не  дочь?! А  кто  же  тогда?!

— Никто — произнес  ему  профессор  Абель — Такой  же  эксперимент, как   все  тут  в  этой  лаборатории.

  Кларенс  вообще  потерял  даже  дар  речи, и  только  хлопая  своими  синими  вытаращенными  на  него  и  возмущенными  глазами, смотрел  на  профессора.

  Ему  было  плохо  от  потери  крови, и  он  буквально  падал  при  сильной  качке,  с  поставленных  на  раздвижные  металлические  ножки  медицинских  носилок. удерживаемый  Кентом  Такером  и  Робом  Магречем.

— Да, никто – он  повторил  ему – И  спасибо  за  участие  в  этом  эксперименте.

— Каком  еще  эксперименте? – произнес  вообще  еле  выговаривая  от  того, что сейчас  слышал  Кларенс  де  Лука – Вы  ее не  будете  спасать  даже?

— Вколите  ему, что-нибудь  успокаивающее  и, чтобы  он  не  задавал  мне  тут  всяких  ненужных  сейчас  вопросов — произнес  профессор  Абель  врачу  и  биологу  лаборатории  Конраду  Ланкастеру. Мы  никого  не  будем  спасать  и заткнитесь  Кларенс, а  то  разнылись  как  девчонка  в  детском  садике  потерявшая  свою  любимую  куклу.

  Торенс  Абель  старший  был  непреклонен. Он  и  не  собирался  спасать  свою  дочь  Анжелику. Он  что-то  произнес  про  то, что  Кларенс  де  Лука  полный  влюбленный  идиот. И  пора  от  него  избавляться. Все  слишком  далеко  в  этих  экспериментах  с  человеческой  психикой  зашло.

— Держите  его  и  следите  за  ним — он  приказал  Максу  де  Гелоне  и  еще двоим  подручным  наемным  недавно  нанятым  работникам  морского   научного  испытательного  аквапарка  и  лаборатории  RIF-1000, Кенту  Такеру  и  Робу  Магречу.  

— Рули  к  берегу — он  приказал  Конраду  Ланкастеру. И  тот  крутанул  руль  спасательного  быстроходного  малого  катера  и  выставил  его  в  направлении  RIF-1000 — Завтра  чтобы  его  тут  в  лаборатории  нашей  не  было —  он  приказал  ему — Не  хватало  еще, чтобы  поднялась  шумиха  и  всякие  нелепые  кривотолки. Понаедут  тут  все  кому  не  лень  и  все  сорвут  опыты  и  работу  с  глубоководными  кальмарами. Хватит, этот  наработался  тут  уже. И  вообще  сильно  долго  задержался  здесь  этот  студент  практикант.

  Все  это  Кларенс  де  Лука  слышал  уже  как  в  некой  трубе. Этаким  эхом  и  в  его  глазах  темнело. Он  слабел  от  поставленного  успокоительного  укола  и  потери  крови. Его  сильно  мутило  на  этой  волновой  качке  и  прыгание  катера  по  волнам. Кларенс  просто  потерял  очень  быстро  сознание. Он  просто отключился. И  уже  не  помнил  ничего  совершенно. А  когда  пришел  в  себя, то  лежал  у  себя  в  лабораторном  жилом  боксе  на  своей  постели.

                                                                    ***

  Океан  выбросил  женское  тело. Оно  ему  оказалось  не  нужно. Это  случилось  ранним  утром, когда  только  стали  просыпаться  чайки  и  альбатросы. Их  крик  и  привлек  внимание  Кларенса  де  Лука.

  Кларенс  де  Лука  очнувшись  от  крепкого  сна  после  глубокого  наркоза, даже  не  знал, сколько  сейчас  времени  и  какой  день. Он  был  практически  раздет  догола, до  своих  желтых  плавок  и  в  свежих  накрученных  туго  на  руках  и  ногах  бинтах. Ему наложили  швы  на  раны  и  вкололи  чего-то  обезболивающего. Но  боль  возобновилась  снова  и  разбудила  его.

  Он  простонал  и  открыл  свои  глаза.

— «Что  это  со  мной?» — это  первое  что  пришло  на  ум, но  он  не  мог  вспомнить  сразу. Лишь  постепенно  все приходило  ему  в  голову, что  и  как  все  произошло.

— Анжелика! – он  произнес  и  закрутил  своей  черноволосой  брюнета  головой.

  Но  никого  рядом  не  было. Он  вспомнил, как  потерял  ее. Там  в  океане  и  на  глубине. Но  он  не верил  в это. Все  казалось  лишь  каким-то  жутким  дурным  сновидением. Может, после  этого  наркоза.

— Анжелика! – он  крикнул  еще  раз  в  ответ  тишине.

  Там  впереди  и  за  окном  где-то  вдали  у  берега  океана  кричали  чайки  и альбатросы.

  Кларенс  измученный  ранами  и  болью  потери  Анжелики  Сеймур  выскочил  из  своего  жилого  блока  на  улицу  и  побежал  на  птичий  суматошный  дикий  и  громкий  клацающий  крик  у  самой  кромки  волнового  прибоя. Было  для  проветривания  открытым  окно  в  медицинском  лечебном  боксе, где  он  находился  теперь  после  атаки  тех  глубоководных  акул  Трешер. И  все  было  видно  и  слышно  до  самого  песчаного  берега. 

  Казалось  крик  альбатросов  и  чаек  раздается с  рифовой  барьерной  и  коралловой  прибрежной  мелководной  банки, что  была  в  двухстах  метрах  от  самого  берега. Но  как  оказалось, их  клекот  птичий  разносился  с  самого  берега. И  было  видено, как  они  падали  с  неба  на  лежащее  там  некое  выброшенное  океаном  на  сам  берег  тело. Это  был  лежащий  на  самом  мокром  песке  человеческий труп.

  Кларенс  де  Лука  просто  выскочил  в  открытое  свое  окно.

  В  его  голове  прозвучало  само  снова  ее  имя — «Анжелика».

  И  он  в  этот  момент, забыл  про  все  на  свете  и  даже  про  боль  в  ранах. Он  просто  побежал, сломя  голову  и  качаясь  и  хромая, припадая  на  левую  свою  израненную  акулами  ногу. Превозмогая  дикую  боль, он  подлетел  буквально  к  тому  человеческому  труппу. Который  не  был  совсем, похож  на  человеческий труп. Это  было  больше  похоже  на  некую  разорванную  в  клочья  куклу. Этакую  большую  в  человеческий  рост  переломанную  пилообразными  острыми, как  бритва  зубами  глубоководных  акул  Трешер  игрушку. И  эта  игрушка  походила  как  две  капли  воды  на  его  возлюбленную  Анжелику  Сеймур. Возможно, это  тело  лежало  здесь  уже  долго. А  может  и, судя  по  тому, что  он  сейчас  видел, его  выбросило  волнами  из  океана  недавно.

— Нет! — он  произнес, глотая  комок  слюней  в  пересохшем  горле – Не  может  этого  быть!

  Кларенс  видел  свою  Анжелику  или  вернее, то, что  от  нее  осталось. И  самое  страшное  он  увидел  то, кем  она  на  самом  деле  была. В  окружении  маленьких  ползающих  вокруг  и   по  ней  крабов  падальщиков.

  Глубоководный  приспособленный  для  ныряния  на  два  километра  женский скафандр  акванавта  был  превращен  просто  в  хлам. От  него  почти  ничего  не осталось. Давление  воды  и  при  выравнивании  его  скафандр  буквально  весь  разворотило. И, видимо  это  и  убило  Анжелику. Остальное  доделали  те  морские  глубоководные  кровожадные  акулы  лисицы.

  Ему  тоже  досталось. Зубы  акул  вырвали  клочьями  толстую  прорезиненную  ткань  вместе  с  кожей  и  мясом  на  ногах  и  руках  Кларенса. Но  декомпрессионного  обратного  давления  не  получилось. Он, всплывая, оказался  выше  уже  выше  опасной  отметки. Да  и  система  скафандра  поврежденная  зубами  акул  просто  вытравила  все  содержимое  в  воду  не  вызвав  внутренней  опасной  декомпрессионной  детонации.

 А  вот  с  Анжеликой  все  обстояло  иначе. Она  ушла  в  глубину  в  той  стае  акул, не  выпуская  из  рук  тот  титановый  с  аппаратурой  ящик. Она, даже  сильно  работая  своими  широкими  ластами  скафандра, похоже, предумышленно  пошла  вниз, увлекая  кружащихся  вокруг  нее  всех  морских  хищниц  за  собой. Но  что  вызвало  нападение  акул? Так  и  осталось  для  него  загадкой.

  Он  узнал  ее  измочаленный  детонацией  внутреннего  взрыва  скафандр, равно  как  и  узнавал  теперь  и  ее.

  Это  была  Анжелика  Сеймур. Мертвая  и  неподвижная, лежащая  на  береговом  песке  как  некая  выброшенная  из  самой  глубины  океана  морская  нимфа.

  Раздавленная  давлением  взрыва  и  воды. Просто  расплющенная  вся  и  как побывавшая  под  многотонным  гидравлическим  прессом.

  На  ней  не  было  высокопрочного  титанового  гермошлема, а  ее  тело  было  буквально  переломлено  пополам  в  перебитом  зубами  акул  позвоночнике  из  некоего  толи  пластика, толи  белого  полимера  напоминающего  человеческий.  Да  так, что  широкая  женская  сама  задница  и  ноги  лежали, развернувшись  к  самой  ее  девичьей  голове.

  Тело  вообще  было  похоже  на  некую  жуткую  мозаику.

  Прямо  из  изорванной  гидропокроновой  оболочки  и  резины, торчали  вывернутыми  из  женского  тела, сломанные  похожие  на  человеческие  ребра. Была  буквально  кусками  вырванная  сильно  похожая  на  человеческую  плоть  и  кожу  некая  такая   же  полимерная  структура. Оттуда  тоже  торчали  какие-то  из  всего  этого  оборванные  трубки. Из  которых, еще  сочилась  белая  некая  жидкость. Как  кровь  у  человека. И  свисали  все  эти  ошметки  с  переломанных  таких  же  полимерных  похожих  на  пластик  костей. Более  того, половины  тканей  вообще  не  было. Их  начисто  просто  оторвали  и  видимо  съели  зубами  те  акулы  Трешер.

  Она  не  была  человеком. Он  только  сейчас  увидел, кто  была  в  действительности  его  любимая  Анжелика  Сеймур. И  это  просто  лишило  его рассудка  и  даже  голоса. Он  не  смог  ни  крикнуть, ни  произнести  ничего  сейчас. Сдавило  даже  в  груди  Кларенса  де  Луки  дыхание. И  он  не  мог  сейчас  сам  понять, что  это  теперь  лежит  перед  ним  на  этом  мокром  прибрежном  песке.

  Более-менее  сохранилась  лишь  Анжелики  Сеймур  ее  девичья  голова. Ее  лицо. Хотя  был  вырван  весь  затылок  с  вьющимися  и  растрепанными  мокрыми  русыми  длинными  до  плечей  волосами. Которые, свитые  ей  самой  на  затылке  перед  погружением  в  тугое  колечко, растрепались  там, на  глубине  в  воде  в  момент  борьбы  за  свою  репликанта  робота  жизнь. Под  остатками,  которых  было  нечто  в  круглой  стеклянной  прозрачной  колбе  или  емкости. Нечто  внутри  ее  напоминало  человеческий  мозг, но  это  нечто, ярко  еще  светилось, и  видимо  еще  работало.

  Ее  глаза  были  широко  открыты  и  смотрели  куда-то  вверх  в  синее  с  плывущими  белыми  облаками  небо. Такие  же, синие, как  и  при  ее  жизни. Только  недвижимые  и  остекленевшие. А  губы  на  лице  были   приоткрыты, словно  она  хотела  сказать  еще  что-то  и  напоследок  ему. Из  приоткрытого Анжелики  рта  сочилась  тоже  белая  жидкость  и  текла  вода.

  Одно  было  теперь  непонятно, как  океан  ее  вернул  обратно. От  самого  того атолла  Бедели. Что  был  от  этого  берега  почти  в  100километрах. Наверное, уцелевший  за  спиной  в  виде  квадратного  спинного  ранца  преобразователь  дыхательной  смеси  и  фильтр, сохранив  некий  запас  воздуха  как  спасательный  буй  поднял  ее  тело  вверх, а  бурные  волны  прибили  к  берегу. Эта  версия  не вязалась  никак  из-за  большого  расстояния  от  этого  самого  атолла. А  может…

  Он  увидел  широкий  круглый  отпечаток  на  правой  уцелевшей лучше  левой ноге  убитой, на  которой  сохранилась  целой  и  широкая  ласта. С  характерным  контуром  и  с  проколом  по  центру. Такой  же  отпечаток  был  и  на  той  Анжелики  заднице, тоже  уцелевшей  каким-то  чудом  и  практически  целиком, чего  не скажешь  обо  всем  остальном, что  превратилось  в  бесформенную  практически  массу, чего-т о жуткого  и  переломанного. Это  указывало  об  схватившем  ее  в  воде  щупальце  гигантского  кальмара. Она  была  поймана  глубоководным  гигантским  кальмаром, вероятно  в  момент  падения  на  глубину. Но  дальше  было  ничего  не  понятно. Вполне  возможно, Архитевтис  санктипаули  сам, протащив  Анжелику  или  то, кем  она  была  на  самом  деле, все  эти  100километров  до  берега, просто  выбросил  ее  изуродованное  до  неузнаваемости  женское  декомпрессионным  внутренним  взрывом  и  глубоководными  акулами   лисицами   из  воды  тело  на  песчаный  берег.

  В  глазах  помутилось, и  голова  загудела  у  Кларенса  де  Луки. Он  качнулся  в  сторону, и  чуть  было  не  упал, но  удержался  на  своих  покрытых  швами  и  бинтами  ногах. Нагой  почти  и  в  одних  только  своих  желтых  плавках. В  которых, он  и  прибежал  сюда  на  этот  песчаный, мокрый  от  пенных  волн  берег.

  Над  головой  кружили, оглашая  все  вокруг  своим  диким  криком  чайки, и  альбатросы. Они   почти  падали  на  голову  стоящего  перед  трупом  робота  репликанта  ошарашенного  всем  этим  кошмарным  зрелищем  Кларенса  де  Луки.

— Нет! – он  снова  прокричал, схватившись  за свою  черноволосую  голову, вцепившись  себе  в  волосы  обеими  руками, буквально  сходя  с  ума  от  увиденного  и  пытаясь  сообразить, что  вообще  происходит – Нет! Анжелика! Этого  не  может  быть! – наконец  вырвалось  из  его  сдавленной  ужасом  и  трагедией  груди  наружу — Ты! Ты!  Ты  кто такая!

— Она  робот — раздалось  за  его  спиной – Какое  горькое  разочарование, студент  Кларенс де  Лука. Не  правда  ли?

  И  Кларенс  резко  развернулся  на  этот  голос. Там  стоял  профессор  Торенс  Абель, его  правая  рука  и  помощник  Макс  де  Гелоне   и  еще  те  двое  из  работников  океанариума  и  лаборатории  RIF-1000, что  вытаскивали  его  всего  израненного  акулами  Трешер   из  воды  и  укладывали  на  носилки, оказывая  первую  медицинскую  помощь  и  останавливая  кровотечение. Конрад  Ланкастер, Кент  Такер  и  Роб  Магреч. Они  снова  тут  были  все  как  есть, как и тогда, когда  провожали  каждый  раз  его  и  Анжелику  Сеймур  к  коралловому  большому  кольцевому  атоллу  Бедели.

  Кларенс  де  Лука  в  своем  горе  даже  не  услышал, как  те  все  в  своем  полном  сборе  подошли  к  нему  со  стороны  спины. Он  смотрел  на  профессора  Торенса  Абеля  ополоумевшими  своими  от  разочарования  и  горя  глазами. Он  не  знал, что  и  ответить  ему.

— Да, Анжелика  робот – произнес  еще  раз  Торенс  Абель – ZP3.342-B8. Если  быть  точнее. Экспериментальная  моя  модель, собранная  здесь  в  моей  лаборатории  и  своими  руками. И  я  ей  не  отец. Вернее, отец, но  с  иной  точки  зрения. Скорее, создатель. Создатель  Анжелики. Тебе  было  невдомек, почему  она  была  под  иной  фамилией. Как  под  фамилией  своей  матери, которой  у  нее  вообще  никогда  не  было  и  не  могло  быть. Ты  и  понятия  сопляк  не имеешь  для  чего  ты  тут. Как  впрочем  и  те, кто  направил  тебя  сюда  ко  мне  для  работы  и  практики. Думаешь, именно  для  этого  эта  проделанная  тобой  и  этой  машиной  вся  тут  работа? И  она  и  тот  ящик, что  вы  потеряли  в  океане  это  все  не  для  исследовательской  науки? На  это  есть  особый  военный  заказ  из  Пентагона  и  от  важных  людей  в  погонах, на  которых  вся  моя  лаборатория  работала   и  работает. Это  интересы  ВМФ  США  и  высших  морских  чинов. А  что  касается  тебя  и  вашей  тут  любви  и  прочей  чепухи  между  тобой  и  моим  роботом  репликантом, это  детские  глупые  игры. Между  прочим, Анжелика  выполняла  и  этот  мой  заказ. Правда, не  обо  всем  докладывала  мне. И  это  было  весьма  интересно. Я  специально  не  прервал  ваше  общение  друг  с  другом, и  оставил  напоследок, когда  завершится  весь  эксперимент. Сейчас  самое  время  получить  все  данные  из  ее  еще  действующего  пока  живого   нейронного  мозга  робота. Игра  в  психологию  между  человеком  и  машиной  вещь  занимательная  и  не  менее  для  меня, как  ученого  и  биолога  интересная.  

— Вы – уже  еле  выдавив  из  себя, произнес  Кларенс, ощущая, как  слабеет  и  кружится  голова – Вы  обманывали  меня  и  всех  вокруг. Вы  просто!…Я!…

   У  Кларенса  не  было  слов. Казалось, обрушилось  все. Все  что  он  видел  в  своей  жизни  студента  и  научного  работника. Вся  его  молодая  интересная  и  счастливая  набирающая  обороты  жизнь  в  мгновение  ока, просто  рухнула  в бездонную  черную, как  океанские  глубины  пропасть.

— Я  считал  вас  самым  лучшим  человеком  на  земле, а  вы! – он  снова  выдавил  сквозь  зубы  из  себя  и  плача  как  ребенок – Я  даже  восхищался  вами  и  вашей работой! Вы  обманули  меня! Это  вы  убили  Анжелику!

— Нет, не  я. Ее  убили  акулы. Или  кальмар – о н показал  своей правой р укой  на отметины  присосок  на  ноге  и  заднице  мертвого  репликанта  робота — А  вообще  лучше  было  бы, если  это  был  ты — произнес  ему  профессор  Абель – Ты  сам  обманул  себя. И  только  себя. Ты  ничего  вообще  от  этой  дурацкой  любви  к  Анжелике  вокруг  не  замечал. Ты  как  мой  сын  Алекс. Я  даже  не  удивлен. Тот  такой  же  почти, как  и  ты, молодой  и  глупый. Это  вас  и  сдружило, пока  я  его  не  отправил  восвояси  к  своей  матери   в  Австралию  в  Аделаиду, доучиваться  на  инженера  технолога. А  это  был  всего  лишь  эксперимент. Думаю, удавшийся. С  определенной  точки  зрения  для  меня  и  моей  команды  доверенных  лиц. Дело  сделано, и  пора  тебе  из  него  выходить. Ты  был  и  остаешься  тут  посторонним  и  временным  человеком.

  Профессор  Абель  показал  правой  рукой  на  Кларенса  де  Луку, кивнув  молча своей  седой  головой. И  Кент  Такер  и  Роб  Магреч  быстро  кинулись  к  Кларенсу  де  Лука, но  он  врезал  обеим, сбивая  тех  с  ног. И  бросился  бежать  прямо  в  бурлящие  огромные   волны  и  океан.

— Поймайте  его! — прокричал  Торенс  Абель.

  И  следом  за  убегающим, прямо  в  бушующие  волны,  кинулись  уже  оба  Макс  де  Гелоне  и  Конрад  Ланкастер.

  Они  догнали  раненого  и  хромающего  на  левую  ногу  Кларенса  уже  в  самой  воде, и  там  завязалась  потасовка. Правда, не  долгая.

  Они  все  же  скрутили  орущего  на  весь  океан  во  все  свое  горло  и  перекрикивая  даже  парящих  над  местом  всех  этих  событий  чаек  и  альбатросов  Кларенса  де  Луку. Там  же  ему  воткнули  в  саму  задницу  какой-то  укол. И  Кларенс, почти  сразу  же  вырубился  из  своего  сознания, перестав  им  сопротивляться  и  орать. Он  обмяк  и  повис  на  их  руках. И  они  вытащили  его  на  сам  берег. И  подтащили  к  профессору  Абелю.

— Черт – произнес  профессор  Торенс  Абель – Сейчас  же, и  немедленно, вывезите  этого  придурка  за  пределы  лаборатории. А  лучше  и  вообще  подальше  отсюда, пока  он  не  пришел  в  себя. Набейте  карманы  деньгами   за  честно  проделанную  им  здесь  работу, и  выбросьте  где-нибудь  на  оживленной  с машинами  трассе.

— Ему  надо  всобачить  что-нибудь  еще, и  посильнее  этого, профессор – произнес  Конрад  Ланкастер. Он  как  военный  и  как  врач  океанариума  и  лаборатории  RIF-1000, знал, что  дальше  делать. Дальше  дело  было  за  ним  и  его умением  как  врача  и  биолога  этой  морской  научной  лаборатории.

— Надо  было  сразу  это  сделать – Торенс  Абель, как  бы  сам  себя, виня  в случившемся,  добавил  — Слишком  все  далеко  зашло. Игра  эта  в  их  любовь  и  межполовую   психоаналитику  затянулась. Надо  было  раньше  выводить  его  из  этой  игры.

— Но  кто  же  знал, профессор — произнес  ему  весь  мокрый, как  и  стоявший  с  ним  рядом  морской  пехотинец, врач  биолог  Конрад  Ланкастер. И  держащий  тело  бесчувственного, и  потерявшего  сознание, усыпленного  Кларенса  де  Лука, правая  рука  и  подручный  такой  же  военный  только  из  морских  котиков  ВМФ  США  Макс  де  Гелоне — Надо  было  довести  эксперимент  до конечной  точки  и  собрать  все  окончательно  исследовательские  лабораторные  данные. 

– Зря  она  включила  тот  передатчик. Я  понял, она  спасала  его. И  это  интересно. Неужели  она  любила  его. Это  воистину  невероятно! – произнес  профессор  Торенс  Абель, сам  удивился  случившемуся

  Он  посмотрел, прищурив  свои  уже  почти  старика  бесцветные  серые  глаза  на  своих  подчиненных  и  произнес – Я  такого  варианта  и  расклада  от  своих  опытах  не  ожидал  совершенно.

  Торенс  подозвал  к  себе  стоящих  невдалеке  потирающих  и  поправляющих  после  кулаков  Кларенса  де  Луки  свои  челюсти  работников  лаборатории  Кента  Такера  и  Роба  Магреча, и  приказал  им  — Приберитесь  тут. Вычистите  побережье. И  чтобы  ничего  здесь  не  осталось. Ни  единой  детали  или  клочка  от  ее  тела. Ее  голову  доставите  в  лабораторию  в  аналитический  компьютерный   отдел, и  подключите  нейронный  мозг  с  данными  к  главной  машине, а  остальное  на  свалку  в  переработку.

— Самое  интересное  — он  произнес  вслух – Как  тело  моего  робота   оказалось  здесь  за  100киллометров  от  атолла  Бедели – Неужели  сработал  передатчик. Интересно, что  сейчас  в  нем?

  Он  подошел  к  Конраду   Ланкастеру  и  держащему  на  весу  бесчувственное  тело  Кларенса  де  Луки  помощнику  Максу  де  Гелоне.    

— Теперь  дело  за  тобой,  Конрад – произнес  профессор  Абель – Он  ничего  не должен  вспомнить  и  вообще  все  забыть  начисто.

— Я  знаю, профессор – произнес  ему  в  ответ  Конрад  Ланкастер – Сделаю  все  в  лучшем  виде.

— Отлично, а  после  займемся  снова  своей  работой — произнес  ему  и  всем  остальным  профессор  Торенс  Абель.

  Он  повернулся  к  Конраду  Ланкастеру  и  задал  тому  вопрос — Обновленная  версия  и  модель  ZP4.342-В9  уже  готова  на  замену  этой  выбывшей  из  игры  модели?

— Да, профессор. Все  программы  заложены  и  карты  дна  вокруг  кораллового  рифа  Бедели. Осталось  включить  машину – произнес  Конрад  Ланкастер  —  Ваша  Вероника  готова  к  предстоящей  подводной  работе.

— К  черту  больше  этих  студентов  практикантов. Хотя  данный  эксперимент  был  весьма  любопытным  интересным  и  познавательным  для  меня  с  точки  кибернетики  и  самой  науки. Надо  теперь  постараться  достать  тот  наш  потерянный  там, в  океане  прибор  с  данными. Чертовы  акулы! Будь  они  неладны! Почти  все  чуть  не  испортили. Мы  теперь  не  знаем, где  он,  и  куда  его  унесло  подводными  течениями. Но  он  должен  быть  на  самом  дне. Благо  дно  там  ровное  и  без  расщелин  и  разломов. Гребаные  акулы! – он  выругался  еще  раз, и  продолжил — Весь  Пентагон  бесится  уже  и  сам  его шеф  генерал  Эрвин  Грин  скачет  на  своем  том  генеральском  кресле, ожидая  итога  всех  исследований  и  научных  разработок  с  гигантскими  глубоководными  кальмарами. Хорошо  хоть  сын  вовремя  успел  уехать. И  ничего  так  и  не  знает  об  исследовательских  истинных  проделках  своего  отца.

— Да, повезло — произнес  ему  его  подручный  из  морских  котиков  Макс  де  Гелона – Еще  бы  и  Алекс  был  свидетелем  этого  всего. К  тому  же  он  с  этим  чокнутым  не  на  шутку  успел  подружиться. 

— Да, это  было  видно. Вовремя  я  его  отправил  отсюда. Он  еще  не  знает, на  кого  мы  работаем  и  зачем. И  кто  меня  окружает — произнес  Торенс  Абель — Ладно  тащите  его  к  машине  и  везите  отсюда  куда  подальше.

— А может, профессор, его  просто  утопить  в  океане? – произнес  Макс  де  Гелона – Так  будет  надежнее.

— Нет – ответил  категорически  ему  Торенс  Абель – Я  не  хочу  быть  убийцей  и  потакать  не  хочу  этому.

— Мы  это  решим  сами  и  без  вас, профессор – произнес  ему  снова  Макс  де  Гелона – Жаль  все-таки, что  это  не  сделали  глубоководные  те  акулы.

— Я  же  сказал  вам – он  категорически  ему  возразил —  Никаких  убийств. Вы  видно  последнее  время  тоже  плохо  соображаете. Его  будут  искать. У  него могут  быть  родственники. Мать  и  отец. Хотите  здесь  увидеть  полицию. К  тому  же  те, кто  его  сюда  прислал, тоже  в  курсе. Вы  что  и  их  уроете, как свидетелей. Соберите  все  этого  пацана  вещи  в  его  жилом  блоке. С  чем  он  сюда  месяц  назад  приехал. И  просто  выбросите  его  у  дороги,  а  там  что  будет, то  с  ним  и  будет. Главное, чтобы  он   ничего  не  помнил  совершенно. Я  могу  рассчитывать  на  тебя, Конрад?

— Да, шеф – произнес  ему  военный  врач, биолог  и  морской  пехотинец  Конрад  Ланкастер — Это  мое  медицинское  средство  работает  надежно  и  достаточно  долго. Оно  не  оставляет  никаких  в  крови  пациента  биохимических  следов. Его  раны  за  пару  часов  срастутся  уже  после  моего  выверенного медицинского  средства. Нити  растворяться, да  так, что  и  следов  не останется. И  будет  он  выглядеть, как  только  что  из  мамки  выпал. Те, кто  его  найдут,  думаю,  не  въедут  вообще   в  ситуацию  и  не  поймут, откуда  тот  оказался  на  проезжей  дороге.

— К  нему  думаю, будут  только  одни  односторонние  вопросы  в  полиции  и  все. А  я  уже  знаю, что  говорить, если  что  и  полицейским  и  его  родным, если  что – произнес  профессор  Торенс  Абель.

  Торенс  Абель  посмотрел  на  лежащие  мертвые  останки  своего  репликанта  робота  с  некой  в  лице  даже  горечью  и  снова  уставился   своими  серыми   глазами  на  своих  подчиненных.

— Да, Анжелика  ты  была  хороша  собой   во  всем, но  бежать…Бежать  от  своего  создателя   роботу. Это  что-то  уже  новое  в  твоей  программе. Хорошо, что  так  все  разрешилось  без  лишних  жертв   и  не  пришлось  принимать  иные  и  крайние  меры — он  произнес  ей  лежащей  на  коралловом  песке  и  посмотрел  снова  на  своих  двух  подчиненных.

 — Надо  будет  покопаться   в  программном  микрочипе  моего  робота  репликанта – он  обратился  к  Конраду  Ланкастеру — Но  крайне  осторожно  и  внимательно.

— Понял, профессор – ответил  тот  ему — Сделаем.

—  Я  этому  любовнику  практиканту  составил  правильное  послужное  резюме — произнес  Торенс Абель – Пусть  будет  без  обид. Он  славно  тут  поработал. И  я  не  имею  к  его  работе  никаких  претензий.

— Не  лез  бы, со  своими  любовными  шалостями  к  девкам. И  все  было  бы  гораздо  проще  и  меньше  было  бы  нам  проблем. Ни  ему, ни  нам — произнес  ему  Макс  де  Гелона.

— Может  и  так – ответил  ему  профессор  Торенс  Абель — Вложите   вот  это  в  его  карман  костюма. Он  заслужил  его  честь  по  чести. Идите – он  им  произнес  еще – И  побыстрее  сделайте  дело. И  чтобы  без  свидетелей  и  каких- либо  еще  лишних  следов. Он  ничего  не  должен  помнить. Ничего.

  И  Макс  де  Гелона  и  Конрад  Ланкастер  потащили  обмякшее  и бесчувственное  тело  спящего  беспробудным  сном  напичканного  снотворным  Кларенса  де  Лука  от  океана  в  сторону  лаборатории  и  океанариума  RIF-1000. 

                                                               КОНЕЦ

                                                          Киселев А.А.

                                             10.11.2018 — 27.08.2019г.

                                                        (67 страниц).

                                                             

Еще почитать:

Черта пяти миров — Черта. Глава 2. Проклятие

Записки пилота. — Записки пилота. Глава 6

Подсознание и я (часть II)

История об одном лисе — Глава 30 «Маленькая глава»