Лицо девушки вспыхнуло, рука замерла над ополовиненной порцией. Ее-то и ухватил парень.

— Ты сегодня такая красивая.

Выронив чайную ложку, Ксения закрыла лицо ладонями. Павел смотрел на нее и виновато улыбался.

— Не понимаю, что со мной, — выдохнула девушка, отнимая руки от лица. — Сегодня годовщина смерти отца. А я тут развлекаюсь. Чуть в клуб не отправилась. Кто я после этого, скажи?

— Это не твоя вина. — Паша снова взял ее за руку и крепко сжал. — Скоро пройдет, не переживай. Я рядом.

Ксения смотрела на него с благодарностью.

Хватать вещи, заведомо зная, чем занимается твой парень, тоже надо уметь. Подставляться.

Проклятая кукла и ее проклятый велосипед до сих пор стояли дома на подоконнике с восстановленным стеклом.

На улице, пятью этажами ниже, Павел едва сдерживал взбесившуюся девушку. Та пихалась локтями, бодалась, пыталась лягнуть, кричала, вырывалась, припадала на колени. Ногти девушки были в крови.

Три года спокойствия. Серебряная цепочка, подаренная в тот злосчастный день, потускнела от окиси, потому что никогда не покидала шею девушки. Ничего умнее Паша так и не придумал, только надеялся на лучшее. Теперь украшение стало бесполезным. Ежедневный прием освещенной воды, как оказалось, тоже не дал никакого эффекта. Как и походы в церковь.

От прохожих слышались неодобрительные предложения вызвать то скорую, то милицию, то псих-бригаду.

— Да хоть кого-нибудь! — крикнул Паша, стараясь не причинять любимой боль. У самого руки были в глубоких царапинах, кровоточили.