Ангел любил пиво, матерился через слово и работал инструктором по вождению.
Вообще всех ангелов давно отпускали на землю: поработать, погулять, отдохнуть, пожить жизнью людей. Некоторым нравилось и они оставались, никто насильно не держал. Вот и он однажды решил остаться.
-А как тебя будут звать там, на земле?” — спросил его младший брат, помогая паковать вещи.
Пожал плечами — “Не знаю, как-то не думал”.
— Я смотрел один фильм, про войну. Там главного героя звали Василий. Вася. Он был такой же весёлый, как ты.
“Ну Вася так Вася”, — подумал Ангел. Хорошее имя.
Васе нравилась его новая работа: нравилась дорога, шумный город, истории учеников. Женщин он слушал особенно внимательно. Их было большинство.
— Я пошла учиться водить, чтобы доказать мужу, что я могу. А то он считает меня неспособной. А сам он, прикиньте, на днях так автобус подрезал, что чуть без башки не остался. В смысле водитель автобуса ему ее чуть не открутил. И правильно бы сделал.
— Мужа я схоронила год назад, а на дачу ездить как-то надо. Сын в Америку еще семь лет назад уехал. А своим ходом там не доберешься: час от платформы идти через лес. Думаю, надо как-то самой. Федор мой шофером служил у директора завода, на Волге ездил. Тот ему ее и подарил незадолго до смерти. Ой, подождите, я опять позабыла, что этот знак означает. Сюда можно повернуть?
— Твою мать, ну как можно гнать 200 гребаных километров в час по такой дороге??? Я ему, мудаку, кричу, чтобы сбросил, а он, сука, ржет и поддает еще!!! Чтобы я, мать его за ногу, еще раз с ним в машину села, да никогда!!!
— У меня вообще мечта есть: в Исландии взять миникупер напрокат и объехать весь остров. Ради этого права хочу получить. Не успокоюсь, пока по Исландии не проедусь.
Вася не любил натаскивать своих учеников на сдачу площадки и города, как делали другие инструкторы: «пол оборота налево, один направо, в зеркале должен быть виден крайний столбик…” Вместо этого он доставал из сумки термос с крепким чаем, наливал себе и студенту по кружке и говорил “Ну, поехали”. За шутками и байками ученики постепенно расслаблялись, страх дороги уходил. Всё начинало получаться само. А если совсем не получалось или Васю просили, то он помогал купить права. Вася знал, что от этого ни капельки не зависит, попадет человек в ДТП или нет, погибнет ли на дороге. Кто и как уйдет из жизни зависело совсем от других обстоятельств.
«Шо ж це я, шо ж це я не зумів
Зупинитися вчасно, все ясно
Зі мною тепер і назавжди, пізно не йти
Не йди від мене
Я налию собі, я налию тобі вина
А хочеш із медом
Хто ти є? — Ти взяла моє життя
І не віддала
Хто ти є? — Ти випила мою кров
І п’яною впала
Твої очі, кличуть, хочуть мене
Ведуть за собою
Хто ти є? Й ким би не була ти
Я не здамся без бою»…
Ангел почему-то любил эту песню. Часто включал ее в машине, когда поздно возвращался домой после очередного занятия. Дома его никто не ждал. Не потому что ангелам нельзя было жениться ну или быть с кем-то. Просто.
Вася дружил с гайцами. Особенно поладили они с Сергей Сергеичем — инспектором, принимающим экзамены и неизменно начинающим инструктаж со слов: “Мне насрать, сдадите вы или нет, хоть бейтесь головой об асфальт, только не об руль”. Почти все Васины ученики сдавали с первого раза. И не прикопаешься.
После работы они часто сидели с Сергеичем в баре «Крыжовник» недалеко от Люблинского отделения ГАИ и перетирали жизнь под кружку-другую.
-Хорошо, тебе, Василий, ты человек свободный. Как ветер. Квартира есть. Зарабатываешь нормально. Бабы на тебя вешаются. Живи — не хочу. И ничего тебе за это не будет.
-А тебе что будет? Прижимает что-то?
-Да как-то то одно, то другое. Ипотека. Старший лоботряс, мелкая болеет постоянно. С женой недопонимания. С начальством воюю. Короче, всё время бои какие-то. Нет покоя.
-И не будет никогда — отвечал ему Вася, хрипло посмеиваясь, — Жизнь вся такая. Ты видишь, как люди ходят на работу, ездят за покупками, в отпуск. Про некоторых думаешь: вот у них всё в шоколаде, прям картинка. А в это время каждый из них внутри ведёт свой невидимый бой.
-Да какой там бой? — махал рукой Сергеич и подливал себе еще жигулей.
-Ну кто с чем: кто со страхами, кто с гордыней, кто с завистью, кто еще с чем-то…
-А есть такие, которые не ведут бой? — с надеждой вопрошал Сергеич.
Ангел вздыхал, крутя пустой стакан, то ли с грустью, то ли с сожалением.
-Есть. Но тот, кто не ведёт бой, его уже проиграл.
-Неужели нельзя по-другому? Ну, без боёв всяких. Ну, просто жить…
-Так это жизнь и есть. Самая что ни на есть.
…
Время летом летело быстро и Вася не сразу заметил, что Сергеич не появлялся на работе уже месяц. А потом вдруг вечером завалился на бровях прямо к Васе домой. Тот отвел его на кухню, заварил самый крепкий чай и ждал, пока пьяный вусмерть инспектор сам всё расскажет.
-Брат, — ревел Сергеич, размазывая по лицу слезы и остатки спиртовых жидкостей, — ну у тебя ж знакомые на все случаи жизни есть, ну поспрашивай, а? Ну может найдется кто, а? Ничего не пожалею, Вась! Всё что хочешь!
Оказалось, у Сергеича заболела дочка Саша шести лет. Неоперабельная опухоль мозга. Все врачи развели руками и сказали, что сделать ничего нельзя.
Под утро Вася уложил на кушетку изнемогшего от горя инспектора, вышел из дома и сел в свой серенький Солярис.
«Хто ти є? — Ти взяла моє життя
І не віддала
Хто ти є? — Ти випила мою кров
І п’яною впала
Твої очі, кличуть, хочуть мене
Ведуть за собою
Хто ти є? Й ким би не була ти
Я не здамся без бою
Я не здамся без бою»
Знакомые на все случаи были. Точнее, один знакомый. Для всех случаев сразу.
Ангел никогда лично не встречался с Богом. Не велика шишка с таким высоким начальством дело иметь. Но вот попросить Его мог каждый.
Ангел не всегда понимал, почему Он решил сделать всё так, а не иначе. В юности их учили, что Он задумал всех людей бессмертными. Бессмертными они технически и рождались. Но потом каждый из них совершал одну “ошибку”, которая сворачивала всю их жизнь к чертям собачьим.
Люди делали выбор.
Они и не помнили, когда и как это происходило с ними в первый раз. Крошечный младенец улыбался матери на ее улыбку в ответ — выбор сделан. Всё, счетчик включался.
За долгую жизнь каждый намешивал такой ядовитый компот из выборов и невыборов, что терпеть это дальше было решительно невозможно. Удочка сворачивалась…
Через пару дней Вася встретился с Сергеичем в баре на бизнес-ланче. Тот был ни жив, ни мертв — бледное, осунувшееся тело, горящее изнутри.
-Слышь, Сергеич. Есть доктор один. Академик. Самый главный среди академиков. И он это…может помочь. Сказал, сделает всё. Как надо…
Лицо Сергеича всполыхнуло.
-Всё, что угодно! Всё, что хочет!
-Только это, Сергеич…
-Заплачу сколько надо!
-Да не, не в этом дело, — как же это назвать-то… — Дочка твоя…ну другая немного потом будет.
-В каком смысле? — прохрипел инспектор.
-Ну это…ты же понимаешь, на мозге операция, там всё не так просто.
Сергеич обмяк на стуле и казалось вот-вот снова рассыпется в пепел.
-Она глупенькая станет, да? — прошептал он, — Инвалидка?
Ангел не мог подобрать правильных слов.
-Не, не в этом дело. Она, как бы это сказать…не сможет решать больше ничего. За себя. Ну у нее как будто воли не станет. Что ей скажут, то и будет делать.
-Это как?
-Говорю же, сложно всё. Но она будет жить. Точно. И глупой не станет. Просто выбор делать не сможет.
-Я согласен! — вскочил Сергеич с бешено горящими глазами, — беда только от этих выборов. Тьфу! Всё будет хорошо, мы с женой сами всё организуем, у нас все средства есть, всё будет хорошо! Пусть только выживет!
Ангел кивнул и перелил Сергеичу в стакан свой компот.
«Хто ти є? — Ти взяла моє життя
І не віддала
Хто ти є? — Ти випила мою кров
І п’яною впала
Твої очі, кличуть, хочуть мене
Ведуть за собою
Хто ти є? Й ким би не була ти…»
Вечером Ангел тихонько прокрался в приемные покои детской больницы, где лежала дочка Сергеича — Саша. Шепнул на ухо молоденькой сестричке, чтобы его пустили и его пустили.
Саша лежала в дальнем углу палаты, у окна. Он подошел к ней и присел на край тонкого одеяла.
-Эй, слышишь меня? Сашка…
Девочка повернулась к нему. Белое как луна лицо с кулачок и огромные темные глаза.
-Ты кто, дядь?
-Я от папы твоего. Не бойся.
-Я и не боюсь. Я спала.
Ангел не знал, что собирался сказать ей. Что можно сказать ребенку, который еще толком не начал жить. Не начал делать выбор. Не пожинал разочарований и боли, вызванных этим выбором. Груза ответственности за свою жизнь. Кто-то скажет — насколько легче станет жить!
Теперь она этого выбора не познает. А вместе с ним и пьянящего чувства, что ты хозяин своей жизни. Побед, заработанных своими потом и кровью. И оттого таких сладостных. Он собирался сохранить этой девочке жизнь. И одновременно отнять то, что является ее сутью.
-О чем ты мечтаешь? — спросил он девочку.
Она потерла кулачками глаза. На мгновенье задумалась.
-Хочу домой. А осенью пойти в школу. Я уже знаю все буквы и умею читать. А еще собаку хочу. Большую такую, рыжую. Порода “лэсси” называется.
Ангел протянул руку к ее голове. Дотронулся до тонких светлых волос. Девочка смотрела на него пристально, без страха.
Она росла на его глазах. Во она подросток, который первый раз влюбляется в парня на два года старше. Парень не замечает ее и она должна сделать выбор: забыть его или привлечь внимание. Она напишет ему анонимное письмо и свои первые стихи.
Потом их семья переедет. Ее будут травить в новой школе. Глупые, глупые девчонки. Они будут караулить ее за школой. Ей придется делать выбор: бояться их и терпеть или дать отпор.
Она превращается в привлекательную девушку. Нужно выбрать, в какой поступать институт. Юридический, на котором настаивают родители или тот, в который хочется самой — ветеринарную академию. Она всю жизнь таскала домой покалеченных животных. Родители были против, но она поступала по-своему.
За ней ухаживают разные ребята: из рабочих и обеспеченных семей, красавцы и невзрачные. Каждый из них — особенный, со своим набором качеств. Кого она выберет? Вон того скромного и надежного, который с 16 лет не гнушается работать на любой работе? Или того юморного физика-лирика — душу компании или, может, того перспективного мальчика — будущего дипломата, который пошел по стопам родителей?
Девушка расцветала и становилась женщиной. Всякое случалось в ее жизни и каждый раз приходилось делать выбор: уйти или остаться, кричать во все горло или промолчать, действовать или смириться.
Ангел видел, как девочка Саша стареет. Покрылись морщинами ее тонкие ручки и белое лицо, только огромные глаза продолжали сиять в полутьме. Девочка Саша прожила достойную жизнь, полную выборов и сомнений. В ней были страдания и восторги, желание жить и желание умереть, чудовищные ошибки, грандиозные провалы и миллиарды маленьких настоящих побед. Всё то, что она выбирала сама.
Он убрал руку. Сглотнул подступающий ком.
-Ты умираешь…
Девочка удивленно моргнула.
-Дядь, ты что, дурак? Как я могу умереть?
-Все люди умирают. Но не все…так рано.
Голос Ангела сорвался. Он не мог больше говорить. Надо решаться, раз обещал.
-Я умру не скоро, — сказала девочка твердо.
В ее голосе была уверенность, которая бывает только у детей, которые точно знают, что наступит завтра. И завтра будет бесконечным, как целая взрослая жизнь.
-Почему ты так уверена?
Саша задумалась. Она со всей серьезностью искала аргумент. Посмотрела на свои ручонки и потерла пальцы, совсем как большая.
-Я просто так решила, — тихо сказала она.
Ангел гладил ее по голове и плакал. В голове кружила ненавистная песня.
«Шо ж це я, шо ж це я не зумів
Зупинити себе, тебе… Сьогодні
Сьогодні так вив, без тебе сумую
Сумую без тебе, накинь шось на себе
Я налию собі, я налию тобі вина
А хочеш із медом
Хто ти є? — Ти взяла моє життя
І не віддала
Хто ти є? — Ти випила мою кров
І п’яною впала
Твої очі, кличуть, хочуть мене
Ведуть за собою
Хто ти є? Й ким би не була ти
Я не здамся без бою
Я не здамся без бою
Я не здамся без бою»
Саша сладко сопела во сне.
-Не сдавайся без боя, — шепнул ей Ангел на прощанье. Он незаметно выскользнул из палаты и пошел прочь по темному коридору. Медсестра дремала на своем посту.
Девочка Саша всё решила сама. Значит, так и будет.
