Ты на мгновение застываешь на месте, вперившись глазами в мои глаза. Прошла лишь какая-то доля секунды, но в ней, кажется, смешалось все. Твой испуг, недовольство, лёгкая сердитость, и, как итог, смирение с неизбежным. Видимо холод и тебе не оставил выбора …
Ты садишься рядом, на свободное сидение, в своей, на вид, не особо плотной куртке, с подвязанным на шее красным шерстяным шарфом. Успеваю заметить, как сильно покраснели твои щёчки и кончик носа. Краем глаза вижу, как ты сжала губы и стиснула руки в кулаки. Замёрзла, причём сильно. Но сидишь аккуратно не касаясь меня , не смея даже на миг дать почувствовать моей коже близость твоего тела. Женщины …
И снова мы едем, теперь уже с тобой вдвоём, в туманное , вьюжное нечто, туда, вперёд, не видя дороги, полагаясь лишь на одного человека, держащего баранку.
Ты смотришь вперёд и молчишь. И это молчание настолько осязаемо, настолько обьемно, что оно заполняет все пространство внутри , и даже звуки становятся более приглушенными, свет заметно тускнеет, а покачивание маршрутки уже не такое сильное. Ты сидишь и молчишь, не моргая, не отводишь взгляда от лобового стекла. Ты вдруг превратилась в немую скульптуру, символ женского игнорирования, и Боже, как ты неотразима сейчас. Весь твой взгляд, твоя поза, вздернутый вперед носик, твоё мраморное молчание так и кричит мне : «Я не просто смотрю вперёд. Я — смотрю не на тебя!» Как же ты величественна в своём не желании реагировать на моё присутствие, ведь твоё поведение — это и есть реакция на моё присутствие. Как же сексуальна твоя гордыня, так старательно оберегающая хрупкость твоей шеи , тонких линий рук и лёгкость твоих плеч. Как бы странно это не звучало, но расстаться с тобой стоило того, чтобы увидеть такую тебя. Увидеть тебя с этой стороны , и быть завороженным тобой. Быть возбужденным тобой.