— Что с тобой?
Довольно низкий, смуглый цвет кожи выделял его среди всех, парень стоял, скрестив руки и облокотившись на косяк в широком дверном проёме. По его плечам струилась свободная хлопчатобумажная белая рубашка, концы которой не были заправлены в летние шорты. Он ехидно ухмылялся, смотря на парня, запускающего пятерню в свои рыжие волосы и нервно оттягивающего их. Ему было несколько забавно наблюдать за ним.
Алекс оттолкнулся от косяка, проследовав ближе к парню, который присел на пол, скрестив ноги в позе лотоса, подпираясь руками сзади. Он часто и тяжело дышал, склонив голову вниз, пытаясь утихомирить негодование, думая, что ему дальше делать и как вести себя в этой ситуации.
— Я, кажется, задал вопрос, — Алекс подошел к парню, присев на высокий барный стул, ставя ноги на подставку, и откидываясь спиной на стойку. — Что произошло? От тебя злобой за километр разит.
— Я нашел Камиллу, — тихо прошептал Габриэл, прекрасно зная, что даже такой тихий звук Алекс услышит.
— Это же прекрасно! — воскликнул тот. — Почти триста лет искали…
— Она парень, — резко перебил Гейб, поднимая взор и смотря исподлобья на парня, одновременно ероша свою прическу, точнее передние пряди, что выбились из конструкции.
— Парень? Странно. Хотя зная твою сестру, учудить она такое может, — горько усмехнулся Алекс, вспоминая, как колдовала над сгустком души девушка.
По участкам кожи, куда попали осколки от окон, когда они взорвались от особо сильного взрыва заклинания забегали мурашки, заставили поежиться. Его передёрнуло от упоминания этого момента, и он пытался забыть это, да побыстрее. Бр-р-р.
— Я же не могу любить парня! — возмущенно прикрикнул Гейб, ужаснувшись, когда представил поцелуй с ним.
— Да брось ты. Я слышал, что с парнями лучше, и даже круче, чем с девушками, — принялся утешать Гейба Алекс, понимая, что это его вряд ли утешит или чём-то поможет, но всё же надеялся.
Утешение встретило его гробовой тишиной со стороны Габриэла, который захныкал от противоречивых чувств. Он не заслужил этого. Это вообще феноменальный феномен, феноменальнее которого нет и быть не может. Как он будет жить. Когда он увидел Роберта, то сначала застыл, почувствовал гулкий стук сердца и пристально смотрел на парня, пока их не отвлекла та женщина. Этот брюнет был, безусловно, симпатичен, конечно, но до красоты Камиллы ему было, как человеку до Плутона.
Гейб сначала не понял, что его связывает с этим парнем и почему он не может отвести взгляд от него, но потом дошло, когда увидел родинку в форме сердца на верхней области шеи Роберта, и впал в ступор. Даже цветы, которые он купил специально для сестры, прекрасно зная, что та их не выносит и из-за них ей резко и невыносимо становится плохо, впрочем, как и ему. Он выбросил их в ближайшую мусорку пытаясь проанализировать всё.
— Ты же понимаешь, что тебе этого не избежать. Вы связаны друг с другом, — заставляя посмотреть на себя, произнёс Алекс. — Попробуй присмотреться к нему за пару месяцев, а потом решишь. Окей?
— Я не знаю…
— Подумай о моих словах? — чуть приподнимая свой подбородок произнёс Алекс, понимая, что больше ничем помочь не может…
Габриэл совсем поник, не понимая, что с ним будет дальше. Может ему и стоит попробовать, а может не стоит. Они связаны, да. Избежать связи с ним он не сможет.
Внешний Габриэл может и будет отрицать, что он ему нужен, но внутренний будет истошно вопить, и рвать за свою половинку, которому будет абсолютно плевать парень тот или девушка.
Вздохнув так глубоко, что глубина Марианской впадины будет казаться мелочью по сравнению с его тяжёлым вздохом, которым он наградил сидящего на стуле Алекса и огромных размеров столовую. Опираясь руками, будто помогая себе, он медленно поднялся с деревянного настила и выпрямился в полный рост; встряхнул головой, дабы поправить волосы, растрепавшиеся от того, что их от нервозности тянули в разные стороны и приземлился на место рядом с Алексом.
— Слушай, — внезапно вскрикнул Алекс, — У тебя же вроде оставался Вежеталь де ла Гранд Шартрез? Ах, помню вроде было…
— Даже если он и оставался, тебе он не светит. Вообще-то это дерьмо несусветное, — закатил глаза рыжий парень, и повернувшись лицом к барной стойке и приложился лбом к стеклянной поверхности, простонав.
— А та шотландская водка? Она вроде крепкая? Давай, поднимай свою тушку, будем пить, — принялся тянуть парня Алекс, и откровенно говоря это не получалось.
— Ты же знаешь, что мы не опьянеем, — пытался сопротивляться настойчивому чужому рвению, чтобы остаться на месте и элементарно не двигаться ни секунды.
— Давай, вызовем парней, устроим вечеринку, и ты узнаешь, что такое гейский секс, — подмигнул, а затем расхохотался Алекс, почувствовав, как его с силой пнули в бок, и он согнулся в три погибели, но продолжая безудержный смех.
— Может ты латентный, просто не знаешь, — сдерживая последние смешки, проговорил Алекс.
— Ага, столько лет не проявлялось, а сейчас проявится, не неси чепухи, — не совсем отмахнулся от этой идеи Габриэл, отложив это на раздумья после.
— В этом мире всё возможно, — откашлялся от смеха Алекс и встал рядом, пристально смотря на рыжего чуть поднимая уголки губ.
Алкоголь хранился в шкафу на втором этаже, Алекс задавался вопросом: зачем хранить запас алкоголя там, если можно поместить его на первом этаже, где-нибудь в кладовой или в том же холодильнике для выпивки, который… Ах, да, там же была пакетированная кровь, которая была чуть ли не в каждом морозильном участке их дома.
Поднимаясь по лестнице, он увидел приоткрытую дверь в комнату Иды, она тихо и мирно сопела на своей кровати, что заставило забиться вампирское сердце быстрее.
Ведь когда-то он был влюблен в эту рыжую бестию. Хотя, влюблён он, кажется, и по сей день. Это было лет триста–четыреста назад, когда он впервые встретился с этой семьёй. Точнее, его семья переехала в их город рядом с поместьем Гибсонов. Совсем молодые мальчишки, в чьих жилах текла ещё неудержимая юность и жажда к приключениям, встретились друг с другом.
Сколько же всего они вместе пережили, чтобы сейчас считаться настоящими друзьями, прошедшими огонь и медные трубы. Страшно даже представить. И в один из дней, когда солнце было уже за горизонтом где-то далеко, и ничего не мешало смуглому вампиру вылезти из своей комнаты, чтобы пойти на посиделки к другу. В тот вечер вернулась из другого города Ида, которая, оказывается, гостила у какой-то там подруги. Они столкнулись у главного входа, она с удовлетворенным лицом несла букет с фиалками, предвкушая, как обрадуется подарку матушка, а Алекс шел к Габриэлу, откровенно скучающему за чтением о рождении Христа.
— О, вы новая служанка? — Алекс остановился рядом с девушкой, недоумевая, почему она так похожа на Габриэла.
— Что? — её брови поползли вверх, и она уже хотела начать возмущаться, но они услышали голос Эллен.
— Дочка, ты вернулась? — она возникла из ниоткуда, даже звук её шагов был неуловим острым слухом Алекса.
Ида саркастично хмыкнула и, встряхнув головой, проследовала мимо парня к матери, которая придирчиво осматривала букет из фиолетовых цветов, а затем развела руками в стороны и распахнула объятия для дочери.
В этот момент парень понял, как глупо облажался. С тех пор она не исчезала и не уезжала, а Алекс стал часто зависать в их доме, хотя они и так жили по соседству. Суть в том, что ему нравилось наблюдать за рыжеволосой девушкой, которая кажется и не замечала влюбленного взгляда парня.
И вот, когда набравшись огромной храбрости, он вышел к ней в сад, где она часто проводила время за чтением разных книг о магии. Он увидел, как к ней приблизился какой-то парень. Не человек, Алекс это сразу определил, потому что приторного запаха крови его нюх не почувствовал. Он спрятался за углом стены, подглядывая, словно школьник за ними. Его сердце совершило бешеный испуганный кульбит, когда губы парня прикоснулись к девушке, и что-то треснуло внутри парня. Кажется, все-таки это было сердце.
Он вытаращил глаза не в силах оторваться и держался за лозу, что обвивала серую каменную стену поместья. Держась за растение, он смотрел на чужой поцелуй, чувствуя, как медленно и неотвратимо оседает на месте. Алекс подозревал, что возможно они ощущают чьё-то присутствие. Но ничего не мог с собой поделать и продолжал смотреть. Внезапно Ида развернула парня, и теперь тот вампир был повернут спиной к Алексу, а девушка внимательно глядела в глаза Алекса, который испуганно смотрел на неё. В ее взгляде читалась насмешка, смешанная с ехидным превосходством.
Последний раз, подняв свой взор на них, Алекс развернулся и на негнущихся ногах упорхнул прочь. Полностью разбитым, он сел на банкетку рядом с Робертом, который увлеченно играл на пианино яркого-серого цвета. Алекс в этот момент так жалел, что он не человек. Ведь когда им плохо они проливают эти кристаллы со вкусом соли и горечи. А ему оставалось лишь беззвучно рвать свою душу внутри себя и беззвучно выражать свое горе.
Шкаф, что сливался со стеной, будто его и нет вовсе, стоял в последней комнате второго этажа. В эту комнату заходят крайне редко, и убираются в ней примерно так же, судя по слою пыли. Алекс, подумав несколько минут, взял не одну бутылку, как было обговорено ранее, а две, чтобы, как он выразился наверняка. Он отгонял грустные мысли от себя, как старуха непослушных детей от своего сада с яблонями. Парень усмехнулся, обратно возвращаясь. Снова, на этот раз мимолетно, вглядываясь в лицо девушки, спускаясь вниз, где его терпеливо дожидался Габриэл.
Парень согнулся и прижал колени к себе, сгорбленной фигурой сидел на диване перед журнальным столиком и смотрел на невидимую точку перед собой.
— Хэй, не раскисай, — Алекс похлопал по плечу Габриэла и приземлился рядом, поставив на столик две бутылки шотландской водки, но потом снова поднялся, чтобы взять мелкие рюмки с матовым цветом из белого навесного шкафчика в столовой.
Он вернулся к парню, что оставался застывшим в той же позе, и поставил на журнальный столик две рюмки. Открыв крышку с характерным звуком алкогольного напитка, он принялся разливать по сосудам. Вдруг Алекс громко воскликнул.
— Твоя сестра там что-то рушит! Иди, иди, — начал подталкивать внезапно очнувшегося Габриэла, который начал отпираться и говорить, что он бы услышал. — Давай, я старше, и слух у меня лучше. Проверь.
Закатывая глаза и после толкнув парня в последний раз, зло смерив взглядом, пошатывая уверенность Габриэла, что тот точно бы услышал если бы наверху что-то происходило. Парень фыркнул, но просьбу исполнил, разворачиваясь к лестнице.
— Боженька, почему я такой безбашенный, — доставая со всей своей вампирский молниеносной скоростью мелкий продолговатый сосуд с веществом на основе цветка иланг-иланг и капая в рюмку Габриэла насколько капель, трясущимися руками тут же пряча, прислушиваясь к любым шорохам.
Да простит его Земля и те кто её окружают, но по другому поступить просто нельзя было. Его сердце бешено отплясывало чечётку и не хотело останавливаться. Он взял двумя пальцами эту мелкую посудину и аккуратно размешивал, крутя ее по кругу, дабы растворить и смешать это всё, молясь, чтобы тот не почувствовал слегка изменившийся запах. Ну, или сделал вид, что не заметил. Во всяком случае, Алекс может ответить, ложа правую ладонь на сердце, всё это для благого дела. И никак иначе. Если он не поможет то, кто тогда?
— Я больше не поверю тебе, — плюхнулся рядом Габриэл, — Она ничего не крушила, а спала тихим сном младенца. Ида милая только, когда спит, — пропыхтел, словно паровоз, вспоминая тяжёлый нрав сестры.
— Да? — темные брови поползли вверх, делая вид, что тот искренне удивлён произошедшим. — Старею, видимо. Уже ничего хорошо не слышу. Эх… — притворно покачал головой Алекс и боковым зрением глядел в сторону Габриэла.
— Дорогой Герцог, ты старше меня всего лишь на пять лет и позволь заметить после совершеннолетия вампиры не стареют, — усмехнулся парень и потянулся к алкоголю, держа перед носом и придирчиво внюхиваясь, зная придурковатость друга, но в один миг опрокинул в себя содержимое, крепко зажмуриваясь.
Он знал, что эта человеческая гадость на него особо не подействует, но тут же почувствовал что-то. Его будто пришибло на месте, как того несчастного немца во вторую мировую, когда Гейб был один на один с ним. И к счастью оказавшийся перочинный ножик под его одеждой, пришёлся как никогда кстати. Он до сих помнит, тот растерянный взгляд в человеческих глазах, когда Габриэл пригвоздил того к стене, воткнув в шею лезвие ножа до самой рукоятки. Он тогда еле как удержался, чтобы не попробовать, хоть кончиком языка кровь человека, что фонтаном выстрелила, будто из револьвера. В его глазах было столько сожаления, потому что столько продукта пропадет зря.
Приторная энергия пробежалась от его макушки до самых пят, заставляя почувствовать окрыление всего на миг. И тут же сокрушенно понять, что принюхиваться нужно было лучше. Все рецепторы его тела обострились, но сильнее хотелось, особенно желалось, испробовать кровь того человека, что сейчас весело напевают песенку, не подозревая кому он принадлежит. Габриэл опустился на пол, обнимая себя руками, чтобы удержать порыв, прекрасно зная, что должно опустить через минут тридцать.
— Я. Тебя. Убью,— отчаянно рычал Габриэл, качаясь из стороны в стороны и крепко удерживая себя, он обхватывал своё тело бледными жилистыми руками. — Тебе не жить, я клянусь, — злостно процедил Габриэл.
— Запомни раз и навсегда, — принялся кружить над парнем и кудахтать, словно курица Алекс. — Во-первых, если ты сейчас пойдешь к нему и выскажешь всё. Нет, мы конечно, дадим ему время подумать, но ты подумай, потом вам остаётся только сблизится. И вуаля! А это уже вопрос времени. Какой я умный.
— Я сейчас тебе твои клыки вырву, — держась из последних сил, он поднялся на ноги, грозно сжимая кулаки и замахиваясь для удара, но тут же его рука была поймана в ладонь Алекса, который начал хмуриться и мотать головой влево вправо.
— Мы сейчас пойдём к нему и…
— Нет! Только через мой труп! А лучше через твой! — взвыл парень и вырвал ладонь из чужого захвата и, не видя, отходил назад, пятясь куда-то, даже не смотря на свой путь сзади.
— Ну Гейб, ты же понимаешь, что так будет лучше.
— Нет! Нихрена! Ты не тронешь меня! — из последних сил он переместился быстрее света на другой конец первого этажа и не знал, что делать дальше.
Его тело пробивала крупная дрожь, вынуждая скрипеть зубами от накатившего возбуждения. Разуму уже мерещился сладкий запах крови Роберта. Будто этот парень сейчас здесь, рядом. Он несколько раз проморгался, чтобы избавиться от серой поволоки в глазах, которая застилала уже и мозг. Он отчаянно боролся с этим. Почему он не принюхался лучше?!
Он схватился ладонью за живот, чувствуя скручивающую боль внутри и стараясь быстрее оказаться в своей комнате, чтобы наконец-то свернуться клубком на кровати и стенать от ужасной боли внутри. Ему так хочется этой крови, сахарной крови этого парня. Вкусить, словно Ева вкусила запретный плод с дерева познания добра и зла. Гейб старается глубоко дышать и на секунду задерживать дыхание.
Габриэл в последний раз оттолкнулся от стены, на которую упирался и проследовал к лестнице, тихо ступая, чтобы его не услышали, но он увидел босые ноги Иды, которая видимо спускалась вниз, чтобы поесть после долгого сна. На ней была другая одежда, это было какое-то легкое платье голубого цвета, отлично сочетавшееся с кожей, хотя она же просто спустилась, чтобы поужинать. Она внимательным взглядом смотрела на сгорбившегося Гейба, который умоляющими глазами глядел в ответ. Она изогнула бровь, помотав головой, и дала пройти ему.
— Ида! А ну лови его! — расстроенно воскликнул Алекс и ждал верных его просьбе действий с её стороны.
— Это не способы сблизить их, — презрительно фыркнула она, и повернув голову назад, проводила брата согнувшегося от боли пополам.
— Я больше не буду ему помогать, — вскинул руками и подошел к дивану, схватив со столика бутылку с алкоголем.
Он сжимал пальцами горлышко бутылки, чувствую противовес и приблизил её ко рту, сжимая губами стекло в округлой вытянутой форме, и жадно глотал, совсем не чувствуя обжигающих свойств шотландской водки. Нормальный человек бы умер на месте от удушения, зная крепость алкоголя и будучи не умеющим пить, столь крепкие напитки. Алекс последний раз сделал глоток напитка и с грохотом поставил его на стол, создавая звон будто стекло бьют по стеклу.
Он откинулся спиной на диван, утирая большим пальцем капли жидкости с уголков губ и смотрел из-под опущенных ресниц на Иду, которая зачем-то суетилась на кухне. Её всегда поднятые с гордостью плечи, прямая, словно ствол бамбука осанка. Ему так хотелось её обнять, прижать к себе и никуда не отпускать. Запустить руку в эти волнистые рыжие волосы, чтобы оттянуть их у самых корней и вдохнуть запах ее шампуня. У него даже скрутило внизу живота, когда он медленно вытаскивал все свои потайные желания, но не произносил их вслух.
Нет, она не была красавицей, как все могут посчитать, но что-то заставляло сердце Алекса болезненно трепещать, когда он думал или наблюдал за ней. Всегда наблюдая исподтишка, без возможности сказать ей о своих чувствах. Почему он до сих пор не сказал о своих чувствах за все прошедшие столетия? Наверное, просто знает, что получит от ворот поворот? Если говорить честно, то Алекс и сам не знает. Он много раз порывался рассказать всё, что таит в себе, но каждый раз получал отрезвляющую пощечину от её отношения к нему. К нему она была особенно груба. Может её грубость вызвана тем, что именно он часто подтрунивает над ней, когда она пытается заниматься магией, но у неё ничего не получается. И Алекс единственный, кто поддерживает Гейба и посмеивается над ней. Однако в душе, он верит, что у неё когда-нибудь что-то получится.
——
Мне кажется выглядит скучно(╯︵╰)
Еще почитать:
«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 11. —
Цикл справки о любви — Без эмоций обо всем ( глава 1)
«Яман и его семья»Глава вторая. Продолжение. Судьбы героев начинают сплетаться. Часть 25 —
Второй — Глава 7
«
»
