Бежал Костя — молодец близко ли, далёко ли, низко ли, высоко ли, день до вечеру — красна солнышка до закату. Проголодался Костя, чего уж там говорить, валенки прохудились на пятках. Избушка перед Костей замаячила: загляну, авось не прогонят.

         В домике чистенько, занавески беленькие. Пахнет вкусно – хозяйка кашу варит. Видит Костя, старушка у печи крутится с ухватом, волос рыжий, глаз зелёный. А дух аппетитный от каши так и забирается в нос.
         – Здравствуй, бабушка, – начал было Костя.
         – Фу-фу, – заворчала старуха, – опять Химор прихвостней своих отправил, – повернулась к Косте и ухватом оборонилась: – Не пойду на службу к этому извергу, так и передай.

         У Кости глаза округлились.
         – Не прихвостень я никакой. Костя я, парень обыкновенный, ищу лекарство для Снегурочки…. А Химора, вообще, наказать надо.

         Старуха теплее взглянула на Костю зелёным глазом:
         – Что ж ты сразу не сказал? Стоишь там в дверях рассусоливаешь! Снегурочке только Живая вода поможет, что на Диво — озере достать можно. Наберёшь воды той с самого дна, потом ко мне, я чуток поколдую.
         – Спасибо, бабушка, – сказал Костя, собираясь уходить.
         – Куда ж ты пойдёшь, а? Голодный, холодный да в худых валенках, – остановила старуха. – На вот, поешь.

         Костя уминал кашу из котелка большой деревянной ложкой, а старухе выговориться надо:
         – Я ведь у Химора много лет работала. Молодая тогда была, только на знахарку-травницу выучилась. А в нашем городке или милостыню просить, или травить людей в замке Химора. Так он, злодей такой, сначала обманом заставил меня зелье варить, а потом замуж стал звать. Ну, уж нет, думаю, надо бежать. Насилу вырвалась и здесь вот укрылась.