Концерт подходил к своей заключительной части, где Эдди Хоппер солировал один. На его лица отчетливо выражалось чувство удовлетворения и гармонии с музыкой, окружающей обстановкой Карнеги-холла и с публикой.  Абсолютно все, сидящие в зале, неистово восхищались и в какой-то мере, даже были обескуражены музыкальной дерзостью Эдди Хоппера.

  Последним произведением, которым закрывал программу Эд, стало «Размышление», оп. 72, №5 Петра Ильича Чайковского. Тем самым, отпуская своего утонченного и капризного зрителя, не только с грудой впечатлений и восхищений, но и с возможно глубокими размышлениями обо всем вокруг. Удивительно, но даже столь глубокое и осмысленное произведение, оставляло после себя осадок облегчения, чувство легкости, как что-то завершенное с успехом, после чего следует обычно выдохнуть и счастливо улыбнуться.

  Эд Хоппер стоял перед возбуждённой и удовлетворённой публикой, они не отпускали его на протяжении десяти минут. Для многих, сидящих в зале зрителей, загорелась новая звезда в созвездии классической музыки. Весь колорит Манхэттена был на столько впечатлен, что отбрасывали все тени с новичка этой сцены. А сам герой вечера Эд, купался в овациях без капли надменности.   

  Чуть позже в гримерной.

— Поздравляю, мистер Хоппер! Это успех! – бурно жестикулируя и прихлопывая, восторгался некий мужичок.

— Благодарю! Приятно слышать, — стоя поприветствовал, по-джентельменски обняв собеседника, Эд.