Еще один человек не мог найти себе покоя — это был Понтий Пилат. Он постоянно думал об Иисусе, о том, что, должно быть, он сейчас невероятно страдает, не сделав ничего дурного, в то время, как убийца Варавван гуляет на свободе. Как убога и несправедлива жизнь!

     — Отче! Прости им, ибо не знают, что творят! — как в бреду, проговорил Иисус, перепачканными кровью губами.
     Магдалина кинулась к нему, но стражники оттолкнули ее и она упала в пыль, крича голосом, заставившим содрогнуться видавших виды.
     — Не плачь обо мне, Мария… — с сочувствием проговорил Иисус. От невыносимой боли по его лицу продолжали течь слезы, смешиваясь с потом, пылью и кровью.
     Иуда рвал на себе волосы и бился об землю головой, издавая ужасающие крики.
     — Других спасал, пусть же спасет теперь себя самого, если он Христос, сын Божий! — начали насмехаться начальники.
     — Если ты царь Иудейский, спаси себя самого!
     Воины отерли его губы уксусом.
     Один из распятых злодеев, отравленный болью и ненавистью, сказал:
     — Если ты Христос, спаси себя и нас!
     — Ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? — ответил ему второй преступник. — Мы осуждены справедливо за злодейства наши, а он худого ничего не сделал. Помяни меня Господи, когда придешь в царствие свое!
     — Истинно говорю тебе… ныне будешь со мною в раю… — слабым голосом проговорил Иисус.
     С громкими криками, распугивая прохожих, по улице несся Иуда. Он держал в руках веревку. Он больше не мог жить ни минуты, ибо каждая минута его жизни становилась невероятной пыткой.
     От шестого же часа тьма была по всей земле до часа девятого.
     Мария и Магдалина отдали стражникам все, что у них было, чтобы все время иметь возможность сидеть у подножия креста.
     Магдалина распростерлась на земле, в пыли, она не подавала признаков жизни.
     Мария, плача, обнимала ее. Иисус ласково посмотрел на женщин. Сердце сжалось от боли. Как сильно они страдают из-за него!
     — Боже мой, боже мой, для чего ты меня оставил… — проговорил Иисус, корчась от боли. Один из стражников смочил ему губы уксусом.
     — Свершилось, — проговорил Иисус.
     Больше не было сил терпеть боль. Ступни и ладони кровоточили. Иисус почувствовал, что его жертва принята.
     — Отче! В руки твои передаю дух мой! — закричал Иисус и закрыл глаза.
     — Умер! — вскрикнула Мария и разразилась плачем. Только Магдалина по-прежнему не подавали признаков жизни. В эту минуту завеса в храме разорвалась надвое, а земля сотряслась, камни откатились, гробы раскрылись, многие святые воскресли.
     — Воистину это был сын божий! — в ужасе проговорил стражник.
     Кто видел в это время происходящее, бил себя в грудь.