Я вернулся домой в начале весны. Хотя я никогда не понимал, где мой дом. В чьих-то объятиях, которых больше нет, в пустоте, которая медленно наполняет каждый угол. Дом ведь не просто четыре стены, в которых ты живешь, — это место, где ты чувствуешь себя целым, даже если не знаешь, чего тебе не хватает. Раньше я думал, что знаю, что такое дом. Когда у меня была невеста, я подолгу задерживался на работе, уставший, но счастливый, возвращался в наши маленькие апартаменты и знал, что за дверью меня ждет тёплый свет её улыбки. Я мог слышать её голос в голове ещё до того, как открою дверь. Мы часто говорили о будущем, об общей жизни, о свадьбе. О ребенке, который будет бегать по комнатам нового дома, о том, как мы будем всё строить заново. Время шло, а наши мечты казались всё более реальными, как будто они уже материализовались в этой квартире.
Теперь я смотрю на пустую кровать. Она словно символизирует всё, что я потерял. Она — это холодное пространство, которое ничего не может вернуть. Переосмыслить свою потерю? Это был долгий и изматывающий процесс, который начался в тот момент, когда её больше не было рядом. В первое время я кровью чертил её имя на дверях, как будто это могло что-то исправить. Я был готов на всё, лишь бы вернуть её назад. Её родители выгоняли меня с порога, как ненормального. Они не понимали, что я не мог остановиться. Как можно остановить этот бесконечный порыв к человеку, который ушёл, не объяснив почему? Я покупал цветы, оставлял их на пороге, в надежде, что она откроет дверь и хотя бы улыбнётся мне, как раньше, просто чтобы напомнить, что я ещё жив. Но это было бесполезно. Бессмысленно. Она была для меня недосягаемой, словно фигура в окне, к которой ты можешь лишь тянуться, но никогда не дотронешься.
Прошли месяцы, и я, наконец, понял: иногда ты теряешь что-то навсегда. Ты можешь кричать, можешь проклинать себя, мир и её, но есть вещи, которые не вернутся, сколько бы ты ни бился. Поначалу было больно. Точнее, это было невыносимо. Боль казалась чем-то осязаемым, чем-то, что могло ранить физически, как нож, который не перестаёт резать. Каждый её взгляд в прошлом, каждый наш разговор вызывал во мне ту же резкую вспышку боли, которую не затушить никакими словами утешения. Это была мука, из которой я выбирался как из дьявольского пламени — медленно, с ожогами, которые никогда не заживут. Но ведь после меня собирали по кусочкам. Кто-то терпеливо складывал все мои осколки, как заблудшего ребёнка, возвращающегося из ночного кошмара. И я безмерно благодарен тем, кто это делал, хотя… её я понимаю всё меньше и меньше. В её глазах я видел тоску, которую не мог объяснить, и она становилась чужой, даже когда мы были рядом. Странная штука — это то, как те, кого ты любишь, начинают отдаляться от тебя даже в твоём сердце, даже в памяти.
Эмоции просыпались во мне снова и снова, но они были другими. Это уже не была та светлая любовь, которой когда-то полны были мои дни. Это были темные всполохи, смесь горечи, страсти и какой-то пугающей пустоты. Странный круговорот, который я не могу объяснить, и, наверное, не стоит пытаться. Некоторые вещи лучше оставить такими, какими они есть, не искать логики, не копаться в причинах. Не всё можно оправдать логикой. Особенно мою попытку найти ответы, которые только подкидывают моей тревоге новые дрова для возгорания.
Я пытался найти утешение в рутине, но она медленно убивала меня. Каждый день был одинаков, как будто моя жизнь застряла в петле времени. Амбиции падали до нуля, как обломки рухнувшей башни. Я боялся, что мы с ней когда-нибудь разойдёмся по разным дорогам окончательно. Эта мысль становилась навязчивой, она преследовала меня, где бы я ни был. Она говорила, что это нормально. Что всё бывает в жизни. Что любовь — это не постоянная величина, а изменчивая энергия, которая то приходит, то уходит. Но я не мог это принять. Мне тошно от мысли, что чувства могут исчезнуть. Это словно нож, который медленно режет тебя изнутри. Я не верю в это, и, думаю, никогда не поверю. Разве это не порок нашего времени — верить в то, что любовь может исчезнуть? Что мы можем просто разлюбить, словно нажав кнопку «стоп», и уйти? Мы теряем себя в этом процессе. Каждый день, каждый год, каждую декаду мы убиваем себя изнутри, отравляя всё вокруг своим пессимизмом, своей верой в то, что всё временно. А перед смертью, возможно, мы сможем понять, что многое можно было сохранить, если бы не уходили от мелочных обид, не поддавались страхам, которые сами же и создаём. Мы разрушаем хрупкие мосты между сердцами, убеждая себя, что так проще. Что так легче жить. Но правда в том, что мы становимся лишь тенью самих себя.
Химия исчезает только тогда, когда ты начинаешь верить, что это всего лишь биологический процесс, набор случайных реакций, не имеющих отношения к душам. И как только ты принимаешь это, всё рушится. Душа перестаёт летать, она становится тяжёлой, как камень. И этот камень ты носишь в себе до конца, чувствуя его вес, ощущая, как он медленно разрушает тебя. Это не биология. Это не набор реакций. Это что-то большее, что-то, что связывает нас с кем-то на уровне, который невозможно объяснить.
Так я сидел в этой комнате, смотрел на пустую кровать и понимал, что любовь — это не просто эмоция. Это что-то, что может либо спасти тебя, либо окончательно разрушить. И я был где-то посередине — не спасён, но ещё не разрушен.
Еще почитать:
Струи воды
Ночь под Рождество или Похождения Куклы в зеленом — Часть 12
Менталист1
Музыка Твоей Любви. Глава 1 — «Аромат таинственности»
«
»
