Заседание в Конгрессе на этот раз было закрытым – на него не был допущен ни один журналист и даже из технического персонала присутствовали лишь те, у кого была подписка о строжайшей «секретности и неразглашении».

Настроение у большинства было близко к паническому, хотя некоторые просто из кожи вон лезли с предложениями воинствующими и абсурдными по сути. Одни кричали, что это блеф, пустое запугивание, чья-то небывалая по наглости шутка, за которую надо линчевать; другие были не способны ни на какие другие мысли, кроме как во всем видеть и винить «Руку Москвы» и лично Путина:

— Надо вызвать его в Конгресс и поговорить без церемоний и сантиментов!

— Не смешите меня, — бросил президент, — нашли бобика…Вы еще отдайте ему команду «К ноге!» У меня иногда складывается впечатление, что вы где-то на Луне живете.

Между заседаниями Конгресса президент не отдыхал, а продолжал дополнять свое видение ситуации от друзей-консультантов и оно, это видение, продолжало все более отличаться от мнения конгресса, которое склонялось к игнорированию ультиматума Р.О. и продолжало подозревать Москву, Кремль, Путина… Президент был близок к точке кипения:

— Вы соображаете, что вы несете??? Если эта лапотная, дикая Россия добилась технической возможности управления движением небесных тел, то у вас, господа, остается лишь два варианта: первый – накрыться белыми простынями и медленно, не создавая толкучки, ползти на кладбище. Второй – покорнейше просить президента Путина, чтобы он принял нашу делегацию в Кремле, идти к нему на полусогнутых и молить о пощаде…