– У вас, уток, видать, очень специфические вкусы. А если по делу, то с таким херовым зрением я бы не заметил, даже если б здесь стадо коров промчалось!

– Боюсь показаться невежливым, но можно тогда ещё спросить: что с вами сталось?

– Заболел я – вот что… Не знаю, чем именно, знаю только, что это мой конец. Крыло мне сломали ещё давно, а с недавних пор ослеп почти полностью. Не летать мне больше на свете белом, и всё тут.

– Может, позвать на помощь? Вас наверняка ещё можно спасти! – спохватился селезень.

– Слушай, между спокойной смертью на газоне и мучительной в руках ветеринара я, пожалуй, выберу первую. Ты лучше присаживайся да расскажи о себе чего-нибудь, а потом и я тебе свою историю поведаю. Меня Слава зовут.

– Почему бы и нет? Очень приятно, Виталик, – он сел подле ворона и принялся разворачивать пакет с гостинцами – Я тут пирожки нёс, хотите?

– Нет, аппетита у меня уже пару дней как не бывало, – с некоторым сожалением ответил ворон.

– Ну, тогда и я воздержусь. Так сказать, для приличия.

И так общались они до глубокой ночи обо всём на свете. Виталий рассказывал о том, как и чему учила его мама, и как ругался отец, когда молодой селезень её не слушался. Слава поведал ему о том, какие блестящие сокровища ему достались по достоинству ума и хитрости. Когда все темы для разговора и байки закончились, случился их последний диалог:

– Слава, вы, вернее ты жалеешь о чем-то в своей жизни?