Фемида Глава 7

Глава 7

До Кио-кио дошли уже на рассвете. Фемида чувствовала, как утренние, но всё же тёплые лучи касались её кожи. Деревня спала. Тихо, спокойно. Не то, что голодный горящий Эмелон. Конечно, ведь Эмелон – приграничная деревушка. Её не захватили, потому что к ней неудобно подбираться из-за лесов и гор. А вот дорогу к ней перерезали. А что Кио-кио? Затерялся в лесах и не знает горя. Туда припасы поступают из столицы. А до столицы враг ещё не добрался.

— Знаешь, куда идти? – спросила Фемида у Килинга.

— Догадываюсь. Я бывал в Кио-кио. Здесь есть отличный лекарь, и думаю, Бертрама понесли именно к нему.

— Ты бывал в Кио-кио? Я думала, что ты живёшь в Коркосе безвылазно.

— Признаться, я и сам не хотел выезжать из столицы. Но пришлось побывать в нескольких деревеньках. Вот, даже хижиной рядом с Эмелоном обзавёлся.

— И это для меня до сих пор загадка. Что ты делал в Эмелоне? Да и в Кио-кио.

— Сказал же – секрет. Зачем тебе это знать? Здесь направо, — добавил он неожиданно.

Фемида послушно повернула и вместе с Килингом оказалась в каком-то узком переулке. Килинг взял её за руку.

— Держись ближе ко мне. По краям дороги полно всякого хлама.

— Долго ещё идти?

— Нет. Уже пришли.

Килинг остановился, затем потянул Фемиду в сторону и постучал в дверь стоящего рядом дома. Через несколько секунд за дверью послышался топот. Зашумели замки и дверь открылась.

— Здравствуйте, — сказал сонный пожилой голос, — что вам нужно?

— Здравствуйте, — официально ответил Килинг, — вы не знаете юношу по имени Бертрам?

Минута, которую лекарь молчал, показалась Фемиде вечностью.

— Бертрам? Да, знаю. Его этой ночью принесли. Ранен в ногу. А зачем он вам?

— Можно его увидеть? – выдохнула Фемида, — Он в порядке?

— Да, он в порядке, но его лучше не тревожить. Простите, а что у вас с глазами?

— Это неважно. Прошу, позвольте мне увидеться с Бертом, то есть с Бертрамом. Мне это очень нужно.

Лекарь вздохнул.

— Если что-то случилось с молодым человеком – жди беды, — проворчал он. — Не отобьёшься потом от его возлюбленных.

— Что? Нет, я не его возлюбленная.

— Ага, как же. Ну, проходите, что с вас взять.

Килинг галантно взял Фемиду под руку.

— Осторожнее, Фем, здесь порог.

— Что с глазами? – не унимался лекарь.

— Да так. Мелочь.

— Это ведь неправда.

Килинг усмехнулся:

— Ты, наверное, не привыкла, что и тебя могут уличить в обмане.

— Нет нужды скрывать свои проблемы, дитя, — по-отечески сказал лекарь.

— Я слепа, — коротко ответила Фемида и прошла вперёд.

— В чём причина?

— Неважно. Где Берт?

— В комнате справа, — ответил лекарь и тут же спохватился, — давай-ка я тебе помогу.

— Сама дойду, — довольно грубо отозвалась Фемида. — Простите. В смысле, я справлюсь, спасибо за беспокойство.

Фемида прошла в комнату и даже вовремя пригнулась у дверного косяка. Просто по привычке. Кроме Фемиды в комнате явно был только один человек – Берт. И он спал. Его дыхание было ровным, хотя и прерывалось иногда тихими вздохами от ран. Фемида ощупала пространство рядом с кроватью. Стула не оказалось, поэтому она встала на колени. Осторожно, стараясь не разбудить Берта, Фемида взяла его за руку. Его ладонь была тёплой. В кончиках пальцев как будто чувствовалось сердцебиение.

У входа в комнату послышались осторожные шаги. Это вошёл лекарь. Тихо, чтобы не мешать.

— Я вытащил стрелу и обработал рану, — сообщил он, — пациент будет в порядке. А вы?

— А что я?

— Ваши глаза.

— О, оставьте. Они не видят, и что с того? Я прекрасно без них обхожусь.

— Назовите мне причину. Отчего вы ослепли? Я понимаю, вы не хотите об этом говорить. Но и вы меня поймите, я ведь не из любопытства спрашиваю. Я хочу вам помочь.

— Чем тут поможешь?

— Зависит от причины болезни. Возможно, что ничем. Но шанс есть.

— «Болезнь», — усмехнулась Фемида, — Это ведь не простуда.

— Назовите причину.

— Я причина, — раздался вдруг голос Килинга. – Из-за меня Фем получила удар по голове. И ослепла.

Несколько секунд лекарь молчал. Его явно ошарашило такое неожиданное признание. Вежливость не позволила ему расспрашивать подробнее, поэтому он сказал:

— Что ж, болезнь не врождённая, это уже хорошо. Это уже обнадёживает. Думаю, я смогу помочь.

— Не стоит, — ответила Фемида, — ваша помощь нужна мне не в этом.

— А в чём же?

— Прошу, разрешите мне остаться у вас на несколько часов. Пока Берт не проснётся. Я хочу с ним поговорить. Да и жилья у меня здесь пока нет.

— Хорошо, я разрешу вам остаться, но при одном условии. Вы позволите попробовать вас вылечить.

Фемида кивнула.

Берт проснулся около девяти утра. До этого времени Фемида сидела рядом с ним, не отпуская его руку. Правда, стоять на коленях не пришлось – лекарь любезно предложил стул. Несколько раз он заходил в комнату, говоря что-то вроде: «Вот у него рука затечёт, вы виноваты будете». А потом перестал заходить – понял, что бессмысленно.

— Фемида? – спросил Берт, едва открыв глаза.

— Да, это я.

— Отлично. Ночью пришёл Фолс и сказал, что Свободный отряд тебя схватил. Когда сражение окончилось, тебя попытались найти, да не вышло. Я так испугался. Как ты выбралась?

— Ну, — Фемида замялась, — мне здорово помогли.

— Кто?

— Килинг.

На секунду дыхание Бертрама как будто прекратилось, но тут же вновь стало нормальным.

— Килинг? Тот разбойник, верно?

— Берт, только не думай, что я с ним сговорилась или ещё что-то такое. Он сам пришёл. Выследил.

— О чём ты, Фемида? Конечно, я тебя ни в чём не подозреваю. Он пришёл, спас тебя, и это прекрасно. Я готов его за это поблагодарить.

— Так поблагодари, — это сказал Килинг. Он вошёл так тихо, что даже Фемида его не услышала. А может, она просто была лишком увлечена.

— Спасибо тебе, — тут же ответил Берт, — за то, что сделал то, что не смог сделать я.

— Я много чего сделал, что не смогли другие. Не за что.

В этот момент в дверь постучали. «Только ещё одного гостя мне не хватало», — вздохнул в другой комнате лекарь и открыл. Пришёл Фолс.

— Вот это собрание здесь, — присвистнул он, — Фемида, какими судьбами? Как себя чувствуешь, Берт, мальчик мой? А ты ещё кто? Не тот ли разбойник из Эмелона?

— Так, — сказал Берт, — давай по порядку. Я себя отлично чувствую, спасибо лекарю. Фемиду спас Килинг, который сейчас стоит перед тобой. И да, это тот самый разбойник из Эмелона.

— Рад познакомиться с вами, Фолс, — сообщил Килинг, — до этого мне приходилось наблюдать вас лишь с расстояния.

— Я не совсем уверен, что всё понимаю… Точнее я уверен, что совсем ничего не понимаю. Например, я не понимаю, почему Килинг, от которого мы, кажется, спасли Фемиду, решил теперь сам спасти её.

— Этого никто не понимает, — тут же сказала Фемида.

— Я уже объяснял тебе причину, Фем. Ты – моя сбежавшая золотая жила.

— Будь это единственной причиной, ты бы не повёл меня в Кио-кио. Уж точно не к Берту.

— Хорошо. Скажу тебе причину. Фолс, я желаю вступить в ваш отряд.

— Чего?

— Так случилось, что я узнал ваш план. Вы хотите выйти наперерез небольшому вражескому отряду, идущему к Коркосу через лес. Теперь, когда вы знаете, что я обладаю этой информацией, думаю, Вы сами не хотите, чтобы я находился вне вашего отряда.

Фолс молча сел на кровать рядом с Бертом. Через несколько секунд он сквозь зубы сказал:

— Что ж, добро пожаловать в отряд, Килинг. Но должен сразу предупредить, что вам здесь совсем не рады.

— Спасибо за откровенность.

— А я ведь не знала этот план. Но вы можете не беспокоиться, я сохраню его в тайне.

— Я доверяю тебе, Фемида. Кстати, об этом. Я думаю, ты должна остаться в отряде.

— Остаться в отряде? Что? Но как же… Я ведь обуза. Лишняя. И в Эмелоне нужна моя помощь.

— Твоя помощь нужна здесь. Ты отличный воин и ты это доказала. Поэтому, я прошу тебя остаться. Согласна?

— Да, конечно! Я буду только рада помочь!

Фемида поняла, что отреагировала слишком бурно. Но она не могла не радоваться. Ей не хотелось в этом признаваться, но она боялась прощаться с Бертрамом. Они были знакомы всего двое суток, но она уже поняла, что будет очень по нему скучать. Просто не сможет его отпустить. Она была одинока целых три года, после того, как рассталась с Килингом. И ещё целую вечность до встречи с ним. Килинг тогда понравился ей тем, что никогда не врал. А оказалось, что он просто делал это лучше других. А Бертрам врал. Но лишь иногда. И только для того, чтобы уберечь Фемиду. Скрыть свою боль. Он был куда честнее Килинга.