Глава 6
Трое лучников отвели Фемиду в какое-то холодное помещение. Её бросили на землю и привязали к какому-то столбу.
— Вот, здесь посидишь пока, — грубый голос, явно принадлежащий не самому умному человеку.
— Зачем я вам?
Этот вопрос Фемида уже даже устала задавать. Все постоянно пытались её схватить из-за её дара. С Килингом всё понятно – хочет продать её. Один раз ведь уже получилось. Но вот что от неё хотят лучники Свободного отряда?
— Это ты у Гимта спроси. Нам откуда знать?
— Гимт – это ваш главный?
Тишина.
— Идиот, у неё глаза завязаны! Она не видит, как ты киваешь.
— А может, Гимт хочет использовать твой дар? Он кричал там что-то про то, что ты э… особенная. Что он имел в виду?
Это было сказано неприятным высоким голосом. Фемида сразу представила себе обладателя этого голоса. Представился высокий, худощавый юноша. Очень красивый. Даже слишком красивый. Таких называют смазливыми.
— А может, она ведьма? – спросил кто-то.
— Конечно, ведьма! Медуза Горгона. От её взгляда люди в камень превращаются. Поэтому и повязка на глазах.
— Будь это так, — вмешалась Фемида, — я бы давно повязку сняла и вас в камень превратила.
— Но-но! – возмутился кто-то, — ты тут ещё пошути.
— Нет, ведьма права, — сказал смазливый, — что гадать? Нужно у неё спросить. Эй, особенная, какой у тебя дар?
— Лгунов насквозь вижу. А больше ничего не вижу.
— Чего?
— Я на ваш вопрос ответила. А то, что вы не поняли – это ваши проблемы.
Кто-то дал Фемиде пощёчину. Резкая боль и горячие мурашки пробежали по лицу. Фемида не вскрикнула. Только сказала тихо:
— Мерзавец.
— Пленницу не бить! – приказал смазливый. – Если с ней что-то случится, Гимт нас убьёт.
— А что теперь с ней, нянчиться что ли?
— Нет. Сделаем так: выйдем на улицу, но останемся у двери, на страже. Гимт вернётся и скажет, что с ней дальше делать.
Лучники вышли и с шумом захлопнули дверь. Помещение наполнила густая тишина. Хотя, высокий голос смазливого пробивался сквозь тяжёлую дверь. А вообще, что это за место? Старый сарай или конюшня? Тогда замок не должен быть сложным. Хотя какая разница, если она привязана, да и трое лучников стоят снаружи на страже?
***
— Зачем я вам? – ещё раз устало повторила Фемида, когда пришёл Гимт.
— Мы хотим использовать твой дар. Он был бы очень полезен, например, на допросах.
— Да. Меня невозможно обмануть. Но почему вы решили, что я скажу правду вам?
— Ну, обманешь нас пару раз. Мы это узнаем. «Поработаем» с тобой, так же как и со всеми остальными. И ты больше не захочешь нам врать. А если это твоё желание не пропадёт, ты мы просто продадим тебя. Уверен, за тебя отдадут неплохие деньги.
— А, ясно. Ничего нового.
— Хочешь сказать, с тобой такое уже было?
— А вы что думали, вы первые, кто хочет меня продать?
— Признаться, я не думал, что с кем-то такое может произойти дважды.
— О, гораздо больше, чем дважды. Со мной такое происходит постоянно. Меня с детства все пытаются продать. И пока это удалось лишь одному человеку, — сказав это, Фемида даже почувствовала какую-то гордость за Килинга.
— Что ж, видимо, нам придётся повторить его подвиг.
— Чем закончилось сражение?
— Что? – Гимт как будто немного растерялся, — Как закончилось сражение? Прекрасно. Мы перебили весь ваш отряд.
Фемида не стала говорить, что слышит в этих словах ложь. Это и так было очевидно. Гимт соврал будто бы просто для порядка.
— В общем так, Фемида. Я уйду отсюда. И оставлю человека на страже двери. А утром поговорим ещё разок.
***
Наступила ночь. Фемида сама не заметила, как уснула. А что ещё было делать? Поснулась она от довольно громких звуков у двери. Кто-то вскрикнул. Потом отодвинулся засов. Фемида вытянулась, напряглась, приготовилась защищаться. А как, собственно, защищаться? У неё ведь даже оружия нет. А руки связаны за спиной. Но вдруг раздался знакомый голос:
— Успокойся, Фем, я пришёл тебе помочь.
— Килинг?
— А кто ещё? Не Берт же твой. Его, кажется, понесли к лекарю с простреленной ногой.
— Ты… Откуда ты знаешь? Что ты вообще здесь делаешь? Ты следил за мной?
— Да.
— Но зачем?
— Ты – моя золотая жила. И ты от меня сбежала.
— И это единственная причина? – Фемида и сама не знала, зачем задала этот вопрос.
— Да.
Фемида что-то услышала. Это было похоже на звук лжи, только какой-то тихий, неуверенный. Будто Килинг врал, но сам не хотел это признавать.
Килинг тем временем перерезал верёвки.
— Погоди, — сказала вдруг Фемида, освобождая руки, — ты следил за мной от самой хижины?
— Да.
— И где же ты был, когда на лагерь напали волки? Не думал помочь?
— А зачем? Ты и сама прекрасно справлялась. А когда ты перестала справляться, подоспел Берт. Я предпочёл не рисковать.
Раздался звонкий хлопок. Это Фемида дала Килингу пощёчину.
— Фем, я всегда рад чувствовать твои прикосновения, но нам лучше не шуметь, пока не выйдем из вражеского лагеря.
— Ты создал гораздо больше шума, когда вламывался сюда, — язвительно заметила Фемида. – А куда мы пойдём отсюда? Поведёшь меня в свою хижину?
— Зачем? В Кио-кио пойдём. Навестишь там своего Берта.
— Чего?
— Ну, я ж не изверг. Вижу, что ты переживаешь.
— Откуда такая забота?
— Ну, не буду скрывать, тут есть и моя выгода.
— Какая?
— Об этом я пока умолчу. Позже всё узнаешь. Вот, держи.
Килинг сунул в руку Фемиде холодную рукоять.
— Мой Клинок? Где ты его взял?
— У стражника отобрал. По-моему, они поставили на охрану самого глупого солдата. Я обезвредил его двумя ударами.
Килинг схватил Фемиду за руку и потащил к выходу.
«А руки-то не изменились, — подумала Фемида, — такие же тёплые и мягкие».
— Боюсь, когда мы дойдём до Кио-кио, отряда там уже не будет, — сказала она по дороге.
— Глупости. Мы отстали от них всего на полдня. Думаю, они останутся в деревне хотя бы на ночь.
— Фолс очень спешит. Они и меня-то не хотели возвращать в Эмелон, чтобы не отставать от плана.
— Но ночёвки-то в их план входят! К тому же, Берт сейчас явно не в состоянии куда-либо идти. А без него они не пойдут.
— Слушай, а чем закончилось сражение? Гимт сказал, что лучники победили, но это была очевидная ложь.
— «Победили», — усмехнулся Килинг, — да весь Свободный отряд по одному в лес убежал!