Марк уже не смотрел на Пашу, но все еще слышал, как он пытается быть с ним искренним. Он слышал, как его голос дрожит и скачет между тональностями и ему хотелось перебить его и заключить в объятия, сказать, что все будет хорошо, но он терпеливо сдерживался и ждал, когда Паша закончит изливать ему душу.
— Я гей, Марк и я пойму, если ты перестанешь со мной общаться после этого, — вдруг замолчал и уставившись в зеленую траву, он начал ее гладить, ожидая ответа от Марка.
— Продолжай, — тихо и спокойно произнес Марк.
Услышав эти слова, Паша резко поднял голову и посмотрел на Марка, который смотрел на него глазами полными безмятежности, как будто Паша сообщил ему не о своей ориентации, а о том, какой сегодня день недели, при этом внимательно слушая все, что он скажет дальше.
— До родителей дошли слухи о моих предпочтениях и о том, с кем я провожу свое время, отсюда и вытекает наш переезд в Сибирь. Отец не может принять того, что его родной сын вырос п******ом, поэтому планы поменялись и я буду учиться не на актера, как планировалось. Меня запихнут в военную академию. Хотят из меня мужика сделать. Я…я…я, — уже не выдержав, разрыдался Паша. Закрывая лицо руками и все сильнее рыдая, его всхлипы переходили в истерику, и он начал задыхаться.
Тут Марк уже понял, что самостоятельно он не сможет выйти из этого состояния, поэтому молча расцепил его руки и прижал свою ладонь к его лицу, поглаживая его по спине.