— Я бы не позвонила, если бы ситуация не требовала твоего вмешательства. Маме срочно нужно в больницу. Она ведет себя крайне странно и она очень нестабильна. Это сущий ад, — немного переведя дух остановилась Раян и набрав побольше воздуха в легкие, снова продолжила свой рассказ, — я не могу оставить её одну или наедине с Ливой, потому что боюсь за них обеих. Её режим раньше был безупречным:подъем и отбой всегда в одно и то же время. Примерно три месяца назад она сначала перестала спать по ночам и нормально питаться. Она спит когда попало, но только не ночью. Ходит по дому ночью и только и делает, что убирается. А бывают времена, когда она может не вставать с постели по два-три дня. Мне приходится долго уговаривать ее пойти и помыться и привести себя в порядок. Все настолько дошло до абсурда, что я не могу отойти на улицу и на пять минут. Однажды она изъявила желание приготовить обед, но что-то пошло не так и она сожгла блюдо, а Лива отказалась есть горелую еду и мама зарядила ей такую пощечину, что у Ливы два дня не сходил отек с щеки. Лива с тех пор вообще к ней не подходит, она её боится, а мама даже и не думает о том, что была не права.
Марк слушал монолог Раян нисколько не удивляясь и ждал того момента, когда она закончит. Выждав еще минуту после того как она замолчала он вздохнул и переводя дух, снова попытался привести в порядок, разливающиеся горячей лавой по его мозгу мысли и все то, что он думал по этому поводу.