Я списала все это на шок от увиденного, на стресс и на невыносимость мыслей о потере любимого.

Прошло несколько дней, тоска и желание увидеть Сергея смешались с чувством ужаса перед визитом к нему. Я пришла к нему только на третий день после случившегося, теперь он спал. Доктор сказал, что они искусственно ввели его в состояние, когда он постоянно спит. Теперь практически все его тело покрывали либо швы, либо бинты.

Со временем ужас забылся, я была уверена, что видела какие-то тени под впечатлением от его бреда. Врачи не рисковали приводить его в сознание, боясь, что он просто не переживет этого.

Во второй месяц я стала навещать его реже, но каждый раз, переступая порог, я надеялась увидеть его здоровым, и каждый раз мне открывалась одна и та же картина – перебинтованный Сергей, весь в синяках и кровоподтеках лежит под капельницей, не приходя в сознание.

И вот, в очередной раз, зайдя в вагон метро, чтобы ехать домой после рабочего дня, я огляделась вокруг. Одна девочка привлекла мое внимание.

«Она выглядит как кукла», – мелькнула мысль. Я гадала, сколько ей лет: 15? 20? И что-то в ее лице было неправильное, может, слишком гладкая кожа или чуть ближе посаженные глаза, блестящие и темные. Она не смотрела в мою сторону, и это позволило мне ее разглядывать не стесняясь. В какой-то момент она посмотрела мне прямо в глаза, я не успела отвести взгляд. Улыбнулась, две ровные симметричные морщинки полумесяцами обрамили ее улыбку.