Направляюсь я в парк. В моих планах просто прогуляться под любимую музыку и вернуться домой. До чего на улице красиво! Июльское солнце уже перепало через верхнюю точку, и теперь все покрыто золотым светом его. Тепло, дует легкий ветерок, развивая складки моего платья. Я вставила в уши наушники. А теперь и вовсе красота! Пора к метро.

Почему-то я так вдохновилась своей затеей, что даже прошла мимо привычной автобусной остановки – почему бы и не пройтись до подземки пешком!

Настроение поднималось с каждым шагом, и я начала пританцовывать. Раньше я всегда так делала, и мне было все равно, что думают другие. Потом, почему-то, перестала… Не помню.

От автомобилей отражаются красивые блики, и в результате весь проспект стал напоминать поверхность воды. «Море волнуется раз… Волнуется два!» — я прокрутилась на ходу и засмеялась. Да, это довольно весело! А вот и метро!

Быстро перебираю ногами, скользя по ступеням. Ах, черт!

Кто-то ухватил меня за руку и обернул, но солнце позади незнакомца слепило и не давало ничего разглядеть. Что ему нужно? Может, знакомый? Я вытащила наушники.

— Любовь. Зачем только выдумали это чувство? Зачем посвящают ему тысячи книг, картин, стихов, сонетов? Зачем его так возвысили над остальными? – прошептал человек.

— Что?!

Человек ухмыльнулся и, обогнав меня, бегом стал спускаться. Сама не понимая почему, я устремилась следом. Со спины я поняла лишь, что это высокий молодой человек, у него очень темные волосы холодного оттенка. Одет в облегающую тело майку и какие-то непонятные брюки. Не то спортивные, не то классические. Ничего не понимаю!

— Осторожно, двери закрываются!

Черт!!! Он уже в вагоне.

Успела.

Почему он стоит как ни в чем не бывало?!! Хорошо, посмотрим, где он выйдет, потом заговорю. А сейчас есть время хорошенько рассмотреть, как выглядит человек, знающий, о чем я думаю перед тем, как проснусь.

Я никогда не понимала, что такое красивый человек. Для меня человек красив, когда он улыбается, а его глаза смеются вместе с ним, когда он играет, когда руки рисуют грациозные узоры каждым движением, когда он шутит, когда он спит, подложив ладони под щеку, когда мечтания покрывают пеленой лицо, когда любовь освещает глаза, когда счастье и добро излучается каждой частичкой его.

Этот человек меня пугал. По всем канонам моих подруг он считался бы красавцем. Высок и строен. Волосы растрепаны, но это выглядело, будто над ними работал долго какой-то современный мастер. Все линии тонки и аристократичны. Ресницы, густые и темные, обрамляли глаза, похожие на глаза дикого животного. Губы сжаты в тонкую линию. Весь он был натянут, как пружина. Казалось, он был ледяным среди всего этого жаркого июля. В этот момент он внезапно взглянул прямо мне в глаза. Это напомнило мне внезапную ледяную воду душа утром. И, как теперь мне кажется, как все в нем, глаза были также похожи на осколки льда. Прозрачно голубые, они очень выделялись среди всех его теней. Незнакомец отвернулся все с тем же невозмутимым видом.

Не помню, сколько мы так проехали. Но я уже стала привыкать к этому существу, перестала слышать шум поезда, разговоры пассажиров и объявление станций. Я заворожилась всем видом его.

Выходит. Чтоб его!

Много народу. Слишком много. Я едва успеваю за ним. Шел бы он еще помедленнее! Почему вот ему все эти люди не мешают, а я наталкиваюсь практически на каждого?!

Прямо, поднимаемся, направо, прямо, налево, опять поднимаемся. Где мы вообще? Вот солнечный свет. Я вышла. Глаза ослепляет солнце. Где этот тип? Ах, вот он!

Остановился. Ну сейчас я все узнаю.

— Послушай, я не совсем понимаю, что происходит, да и кто ты та…

— Остановись! – он резко повернулся и приостановил рукой. – тебе действительно это интересно? Зачем все это выяснять? Не лучше ли просто следовать за мной, ничего не зная? Неужели это не увлекательно – вслепую пойти за незнакомым человеком? Довериться тому, кого впервые видишь?

Ну и голос! Во всем его холоде, как, как может существовать этот теплый и бархатистый голос?

— Хорошо.