Мой, не самый вменяемый собеседник, начал истошно кричать и пытаться двигать руками так, как будто держит в них автомат. После минут десяти такого спектакля он затих, но через непродолжительное молчание продолжил: “А чёрный, друг мой, ты привёл своих?”- он резко поменялся в голосе и продолжил: “Прости Артём, но я никого не смог собрать”- после этой фразы всё вернулось в привычное русло: “Ну тогда за спарту, за мельника, за всех бойцов, за Аню, за их будущее.” Закончив фразу, мужчина резко затрясся, а из его рта пошла пена, он пытался завалиться на кровать, но тяжёлые кандалы не позволили этого.

 Я быстро выбежал в коридор и начал криком простить о помощи, медсёстры незамедлительно прибежали на мои истошные вопли, и мы все проследовали в палату. Медсёстры хоть как-то пытались помочь бедолаге, но это всё продолжалось до того момента, пока в палату не пришёл доктор, который вколол что-то больному и сказал: «Это у него часто, никогда не знаешь какой сегодня финал у истории, простит его чёрный или нет». Только в тот момент, когда спаситель успокоился, я и сам смог полностью расслабиться. Выйдя с палаты ,и бредя по коридору, я был встревожен, меня не покидали мысли о том, что хоть этот человек и болен, но он действительно является спасителем, может не всего метро ,но хотя бы этой станции. Он приносит сюда веселье для местных, и если осознать, какой он придумал себе мир, то можно легко сделать вывод, что реальный мир не так уж и плох, а так же меня не отпускала мысль про порабощение всего метро красными, ведь у нас точно так же, вот только душат нас не газом, а законами, запретами и тому подобными вещами, так что можно сделать умозаключения, что наши меры не такие уж и разные. Покидая станцию, на прощание я отпустил следующие фразу: «Поправляйся спаситель, тебе всё метро спасать нужно». Я сел в свою дрезину и покинул ВДНХ.