Музыка Безумных

Лиза неспешно шла по переулку в детский сад за младшей сестрой. В наушниках играла музыка, под ногами летали опавшие листья, в воздухе пахло ноябрём и сыростью. В мыслях то и дело всплывали домашние дела, но девочка умело их игнорировала.

Спустя полчаса она шла тут же, но уже с Василисой. Та вприпрыжку бежала по узкой улочке, периодически возвращаясь назад. Лиза не особо следила за сестрой, у нее были дела поважней. Она думала о школе, о подругах, и обо всем на свете. В свои тринадцать она была довольно рассеяна для своего возраста.

Вдруг ее кто-то окликнул. Голос был неестественный, с легкой хрипотцой. Лиза обернулась, но переулок был пуст. Василиса затормозила, с удивлением уставившись на сестру. Тут же Лиза услышала красивую музыку. Она лилась из неизвестного ей инструмента, завораживала и манила к себе. Лиза, забыв обо всем на свете, пошла на звук. Ее остановила лишь беглая мысль о Василисе, которая сразу была вытеснена изящными звуками…

Очнулась она в траве, в паре метров от того места, где остановилась. Наушники соскользнули вниз, куртка в грязи. Василиса сидела рядом и смирно ждала чего-то.

— Вась, встань, простудишься.

Девочка послушно поднялась.

— Лиз, а когда мы уже домой пойдем? Я замерзла.

— Мы тут всего три секунды, а ты уже замерзла! – воскликнула Лиза, уверенная, что прошло совсем немного времени.

— Неправда, мы уже два с половиной часа тут сидим. Я у тебя на телефоне посмотрела. Ты в стенку смотрела, а я рядом сидела, немного погуляла рядом, скучно было. Может, пошли уже домой?

— Ты преувеличиваешь. Пошли дальше.

Лиза, на ходу взглянув на время, похолодела. Было чуть больше восьми, а домой они должны были прийти полшестого. Василиса не преувеличивала, а преуменьшала. Лизе пришлось так сильно прибавить шаг, что бедная Вася бегом припустила за сестрой.

Домой они пришли спустя пятнадцать минут. Лизе здорово досталось от мамы, Василиса благоразумно скрылась в комнате. Все попытки Лизы объяснить маме свое состояние на тот момент были прерваны. Она не верила и списала все на рассеянность и богатое воображение Лизы. Оставленная на месяц без карманных денег Лиза уныло брела в свою комнату.

Рухнув на кровать, девочка подозрительно сразу провалилась в сон. Проснувшись, она очутилась в каком-то странном помещении. Окон в нем не было, на стенах висели портреты людей с перечеркнутыми лицами. Кровать под ней была застелена лишь грязным покрывалом, поодаль лежала небольшая подушка. Дверь комнаты тонула в темноте, источником освещения была лишь небольшая тускло светящаяся лампа, висевшая над головой Лизы. В комнате пахло подземельем, старыми книгами и чем-то сладковатым. Вдруг Лиза ощутила, что в комнате не одна. Оглянувшись, она увидела неясную тень, отделившуюся от небольшого зеркала. Она совершенно не скрывалась, можно сказать, наоборот, обращала на себя внимание. Она принялась кругами летать по комнате, словно танцуя незамысловатый танец. Она была так далеко, но в то же время мельтешила перед глазами. Пролетая мимо чего-то, похожего на радио, тень будто намерено задела его, и из старого механизма полилась тихая, чарующая музыка, до боли знакомая Лизе. Не помня себя, Лиза зажала уши пальцами и сунула голову под подушку, но тень невозмутимо сделала звук громче. Теперь музыка играла внутри самой Лизы. Девочка буквально чувствовала, как ноты текут по ее венам, как пульсирует в голове. Перед глазами потемнело, и Лиза провалилась во тьму.

Проснулась она в той же комнате. Теперь тени не было видно, и перед Лизой стояла тарелка с едой. В комнате не было часов, но Лизе казалось, что она сидит здесь очень давно. И точно еще ничего не ела. Поэтому она с жаром набросилась на еду, стараясь не думать, каким образом она тут появилась.

Вместе с едой по телу Лизы растеклось приятное тепло. Только сейчас она ощутила, что с момента прибытия в комнату ей всегда было холодно. Не успела Лиза проглотить последний кусок, как по щелчку включилась музыка. Теперь девочка уже не пряталась от нее. Старая мелодия из притягивающей, но жутко пугающей превратилась в добрую знакомую, с которой неизбежно приходится видеться изо дня в день, из года в год…

Лиза не помнила, сколько времени она провела в комнате. Возможно пару дней, а возможно и вечность… Времяпровождение ее было однообразно: проснуться, поесть невесть откуда взявшейся еды, пережить сеанс музыкотерапии, а потом лежать, глядя в потолок, чтобы потом провалиться в сон. Единственное, Лиза заметила странную закономерность: поначалу она просыпалась полной сил. После еды сил убавлялось примерно вдвое. А после прослушивания музыки их, собственно, не было совсем. Со временем силы покидали ее через считанные секунды после пробуждения. Изредка, во время еды, она задумывалась о том, чтобы однажды собраться и выйти из этой комнаты. Потом побежать домой, к родителям и Васе. А там рассказать им все. Но мама скорее всего не поверит, а отец снова покачает головой, будто бы думая о чем-то, и лишь физически присутствуя в их гостиной, пропахшей насквозь мамиными духами и старой мебелью… подобные мысли посещали Лизу всего пару раз, и быстро пресекались первыми же аккордами тихой музыки, звучавшей из старого радио.

Лиза давно жила в этой комнате. Её стены стали родными, жесткая кровать с маленькой подушкой была привычнее всего на свете. Но вдруг однажды Лиза проснулась дома. Ее окружили запахи, ставшие чужими. Не найдя в себе сил подняться, она так и осталась лежать на мягком, непривычно теплом матрасе. А услышав нарастающий гул музыки в ушах, Лиза вдруг рывком встала и хорошенько хлопнула себя по руке. Почувствовав прилив бодрости, она побежала на кухню и увидела маму. Она сидела на диване и пила кофе, смотря в окно. Там падали первые снежинки. Оглядев себя с головы до ног, Лиза осталась довольна и пошла в прихожую. Там она накинула на себя куртку, поплотнее замотала шарф, и, захватив приготовленный с вечера рюкзак вышла из дома.

Придя в школу, она снова услышала музыку. Но та звучала тише обычного. Вдруг ее окликнул смутно знакомый голос с легкой хрипотцой. Оглянувшись, она увидела пожилого человека с седыми волосами на голове и черной, до колен, бородой. В руке он держал радио. Легким движением руки он крутанул колесико вправо, и в голове Лизы музыка из едва слышной стала оглушающей. Зажав уши руками, девочка поняла, что это не поможет. Она повалилась на пол и скорчилась. Ей казалось, что звук вытягивал из нее все силы, вытягивал душу…

* * *

Старый колдун удовлетворенно потер руки. Еще одна душа в его распоряжении, а значит, он сможет продолжать воплощать в жизнь заветную мечту – жить вечно. Для этого ему приходилось время от времени сводить с ума очередную жертву. Ведь у безумного забрать душу проще, чем у здравомыслящего. Каждую жертву он выбирал очень тщательно. Это должен был быть тот, чья душа еще совсем немного прожила на свете. Проще говоря, ребенок. И желательно, чтобы ему было предначертано быть долгожителем, ведь тогда придется реже проводить довольно опасную процедуру по переселению души. Лиза на эту роль подходила идеально. Колдун заприметил ее давно, так что та рассеянность, которую все списывали на особенность характера, была лишь побочным эффектом внимания колдуна. К каждой жертве был свой подход. Легко свести с ума человека, обострив до предела его хобби или увлечение. С Лизой было проще всего. Девочка обожала музыку, сделать ее из приятной в ненавистную было проще простого. Теперь осталось лишь последнее – забрать у нее душу.