Меня зовут Джулиус. И я убийца. Пускай вас не обманывает мой ущербный вид. Мои искалеченные, никогда не ступавшие по земле, ноги. Мое самое страшное оружие — разум. Он мой друг и мой враг. Он мой союзник и самый страшный предатель. Именно из-за него я получил это страшное клеймо. И из-за него же я сейчас стою перед тобой. Позволь же мне поведать мою не длинную, но печальную судьбу.
Я родился в семье купца и известного в графстве книголюба — Арайи. И хотя ты вряд ли о нем когда-либо слышал, уж прости, если я посею частичку о нем в твою юную память. Ведь он был прекрасным человеком, а эта мелочь нынче все, что я могу теперь для него сделать. Он был прекрасным и добрым отцом. Его никогда не смущала моя ущербность и мой недуг. Вместо этого он, в отличие от многих, обращался со мной всегда на равных. И первое, что он сделал, в тот момент, когда я произнёс свое первое слово — научил меня читать.
Я довольно быстро освоил язык. Ха. Хотя бы это я мог сделать легко. И пока другие дети бегали и веселились на улицах нашего городка — я читал. Книги для меня стали внешним миром. Они превратились для меня в дверь, они стали для меня не просто ногами, но моими крыльями. Я поистине путешествовал, не выходя из нашей библиотеки. И бывал в стольких местах, что ни один человек не сможет посетить и за всю свою жизнь. Но стоило книге подойти к концу, а страницам спрятаться под обложку, как я вновь возвращался в свою бренную, пустую и бесполезную оболочку. Способную разве что звать на помощь, когда ей требовалось облегчаться. И чем больше книг я поглощал, тем меньше мне хотелось возвращаться из того мира, где я был свободен и счастлив. И оттого я покидал библиотеку все реже и реже. Иной раз даже засыпал, скрючившись в своем деревянном кресле, набитом подушками.
И в один прекрасный проклятый день меня осенило — «если книги могут дать мне то, что я желаю, почему они не могут дать мне излечения?». Несколько раз я натыкался на странные знаки на корешках книг, пространные намеки на что-то тайное и запретное, но не обращал на них никакого внимания. Но ровно с того дня я начал искать…я начал искать знание. Я перечитал все книги в библиотеке отца и, когда видел его, требовал привозить мне все больше и больше книг. Я стал одержим идеей знания. Ее тайной и ее могуществом. Я был уверен, что когда доберусь до него, оно решит все мои проблемы, но как же я тогда ошибался. Книги давали мне многое, но чаще всего иллюзию, и совершенно не давали нужных мне ответов, но я продолжал искать. Я питался ими на завтрак, на обед и ужин. Я читал и зачитывался, выискивая те самые тайные знаки и намеки. И в один момент я получил то, что хотел. Это была обычная книга, в серой невзрачной обложке. Ровно такая, какую ты мог бы встретить на любом прилавке книготорговца. И любой, даже ты, вряд ли обратил бы на нее внимание, но на корешке, под безликим названием «логорифмика» четко проступали тайные знаки: в виде четырех полосок, книги и разных по размеру кругов, соединенных между собой линиями. Я помню, как тряслись мои руки, когда я открывал ее. Помню, как дрожал голос, а вслед за ним и стены, когда я читал знание. И помню, как пожертвовал всем, ради него. Тогда я еще ничего не знал ни про магию грёз, ни про чернокнижников.
Первое знание я получил легко, почти безболезненно. Это было сродни тому, как ты вдруг оказываешься на загривке мира, и все, что ты желал раньше, кажется тебе тленом. Но после этого ты не можешь остановиться, ты жаждешь все больше и больше. И только это стало смыслом моей жизни. Когда отец, видя, что со мной происходит, попытался меня остановить, мне было достаточно лишь применить на нем полученное знание — и свести с ума, превратив в своего покорного библиотекаря. А после него меня уже некому было останавливать. Кто испугался — сбежали, а кто остался — заискивали передо мной, как рабы.
Я читал все больше и больше запретных книг, забыв про еду, сон и все остальное. К тому моменту и до того внушительная библиотека отца утроилась. Я тратил все его деньги на новые книги и мне их везли со всего графства. Я поглощал столь желанное знание, а оно точно так же поглощало меня. Когда Гавран нашел меня, я уже превратился в ссохшуюся мумию, покрытую библиотечной пылью.
Наш бой был недолгим, Гавран был великим магом и смог вырвать из меня все то запретное, что там проросло за долгие годы. Он словно бы содрал кожу с моих костей, разорвав порочную связь. И тогда я прозрел. Я, наконец, осознал, что натворил. Но разрыв не прошел для меня бесследно. То, что десятки лет питало во мне жизнь — испарилось. Но я не хотел и просто не мог просто так умереть. Я жаждал искупить то, что натворил. И я умолял Гаврана подарить мне такую возможность. И этот великий и благословленный человек согласился. Он наложил на меня заклятие духа. Чтобы мой призрак смог отпугнуть от этой библиотеки неподготовленных и защитить ее от тех, кто, как и я когда-то, жаждет запретного знания. И я буду нести свою стражу до тех пор, пока не появится достойный, что сменит меня.
