Просунувшись в дверной проём и оказавшись в прихожей, пожарный огляделся. В квартире было очень слабое, тусклое освещение. Входная дверь была перекрыта диваном. Это  и мешало войти в квартиру.

Небольшое задымление не требовало включения в противогаз. Пахло жжёной бумагой. Напротив входа невозмутимо стояла обнаженная женщина, толстая, лет сорока, и прямо из бутылки небольшими глотками, словно дегустируя дорогое вино, пила водку. И подозрительно оглядывала молодого пожарного.

– Здравствуйте, – несколько растерянно поздоровался с дамой Павел.

– Здрасьте, здрасьте! Я вас ждала! – дама громко рассмеялась хриплым прокуренным голосом.

– Вы бы оделись! – заметил Павел. – Что у вас горит?

– У себя дома имею право ходить, как хочу! Пойдемте, я покажу вам! – дама хотела ещё что-то добавить, но вдруг сильно закашлялась.
Откашлявшись, она поманила за собой пожарного и направилась в одну из комнат.

Комната, куда хозяйка квартиры сопроводила пожарного, была сильно захламлена, повсюду валялись какие-то вещи.

– Вот, это здесь! – дама в неглиже указала на стоящее посреди комнаты металлическое ведро, в котором слабо дымя тлела газета.

– Зачем вы жжете дома бумагу? – строго посмотрел на голую женщину Павел.

Та, отпив ещё водки, жалобно посмотрела на пожарного.

– Понимаете, я спала, а он пришёл из-за стены и сказал: я хочу тебя изнасиловать, и я зажгла огонь. Я ему говорю: «Уходи, ирод». А он мне: «Нет, давай». Я зажгла, а что мне делать? Я сразу же зажгла…