Казалось, грусть мальчика улетучилась из карих глаз, но до них донесся раздраженный голос проводника:

— Это общие запасы!

— Михаил Валерьевич, это же ребенок! – Заступилась за него одна из темноволосых девушек.

— Вот и я говорю, нахера нам ребенок?! – Отозвался тот.

— Нам действительно повезло, что с нами есть двое взрослых мужчин. – Согласилась та в ответ. – Иначе мы не смогли бы построить плот. О Боже, Анюта, у тебя все лицо в царапинах, идем, я обработаю их, а то мало ли чего…

Марина была врачом и с добротой относилась к каждому из них. Она заботилась о них. Приобняв мальчика она отвела его в сторону подальше, чтобы не раздражать Михаила Валерьевича.

Вздохнув, Анна последовала за Мариной. Да, в первые дни их проводник был деятельным, но последнее время становился все раздражительнее. Будто люди, которых он вызвался сопровождать, висели на нем обузой и мешали ему. При этом никому и слова не давал сказать или проявить инициативу. Он плохо спал и от этого становился еще более нервным. Все на плоту старались меньше разговаривать, чтобы не злить его. Она посмотрела на него, сидящим под навесом, на его лице с крупными чертами и широким лбом, отпечаталась усталость, а глаза будто впали. Ничего не скажешь, повезло им с проводником. У него на лицо депрессия, которая выливалась на агрессию ко всему. К тому же знаменитый боксер – Гришковец Михаил Валерьевич.