— Д-Дедушка, дедушка, — я тряс его за плечо, всхлипывая. Он молчал, сжимая ткань хлопковой рубашки на груди и слабо дрожа. Я закинул его руку себе на плечо, готовый спускать дедушку на себе, но он поднял голову… Из-под старой шляпы на меня смотрели два маленьких глаза, с красотой которых, казалось, не сравнятся все сады мира. Дедушка прижал меня к груди и поцеловал в макушку, поглаживая по спине. Прислушался – сердце бьётся тихо и ровно – и зарыдал в голос, мотая головой и жмурясь до белых пятен.
— Ты напугал меня! Я думал… думал… — я спрятал лицо в складках рубашки и провалился в небытие.
— Проснулся? – прошептал дедушка, когда я открыл опухшие глаза.
— Где, кха… – я закашлялся и хрипло продолжил, — где мы?
— Посмотри сам, — дедушка указал рукой вперёд.

Я поднял взгляд и сжал ладонь дедушки от удивления. Небо пылало алым пламенем, затянутое тёмно-синими облаками. Золотые лучи солнца прорывали пушистую пелену, отскакивая от водной глади озера и попадая мне на лицо. Ветер нёс облака к западу, кружа медные листья в воздухе, и волнами ступал по траве. Тут и там загорались огни в домах, слышалось мычание коров, возвращавшихся в сараи, и едва уловимые разговоры людей.
— Ты даришь ему такой закат, — дедушка усмехнулся, смотря на небо,- неужели в награду?
Ветер потоком ударил по лицу дедушки, оставив на лбу большой лист.
— Да разве я против? – он часто заморгал, сводя глаза ко лбу и хмурясь.
Я звонко засмеялся. Всё это время он говорил с небом и ветром, а ждал – закаты. Снизу такой вид точно не откроется, потому он и забирался так высоко. Теперь я понимаю зачем.