Видишь? Я праздную маленькую веху. Ушел. И я всегда был таким. Если вам когда-нибудь понадобится постучать костяшками пальцев, имейте в виду, что удар наносится моей левой рукой. Я кивнул, внимательно впитывая слова Ливэй и разглядывая ее кастет. «Очаровательно», — заметил я. — У каждой семьи есть свое собственное повествование и генеалогия, и часто это может быть настоящий лабиринт. А тот факт, что вы бережно относитесь к своим корням и отличительным чертам, олицетворяет гордость и самобытность вашего рода. Я внимательно осмотрел бронзовые кастеты, оценив их мастерство и замысловатый дизайн. — И у этих кастетов тоже есть своя история и символы, — с усмешкой вмешался я. — Когда-то их использовали как оружие, олицетворяющее силу и защиту. И, похоже, ваш кастет стал чем-то большим, чем просто средством самообороны; они превратились в артефакт, который служит постоянным напоминанием о твоем наследии и желании сохранить его. «Ты определенно все правильно понял, приятель», — усмехнулась Ливэй, протягивая мне правую руку. Я сжал ее пальцы в своих. Ее рука была нежной и теплой. Несмотря на свои тридцать три года, я должен сказать, что она была воплощением красоты, с легким оттенком дерзости. Изобразив улыбку, я попыталась успокоить Ливэй. — Приношу свои извинения, если мое замечание вызвало какое-либо замешательство, я не хотела никого обидеть.